Все еще здесь. Все еще смотрит на нее.

Ким, сидевшая на пластиковом стуле спиной к стене, чувствовала себя неуютно. Не считая дверной рамы, лицевая стена прачечной целиком была стеклянной. Над головой сверкали люминесцентные лампы.

Для мужчины в машине снаружи это, должно быть, все равно что смотреть на нее на экране кинотеатра под открытым небом.

Она хотела бы, чтобы на ней было побольше одежды. Но была жаркая ночь и было очень поздно, и она откладывала поход в прачечную до тех пор, пока каждый стежок в ее квартире не нуждался в стирке. Так что она пришла сюда в кроссовках, старых спортивных шортах из старшей школы и футболке.

Наверное, поэтому ублюдок и таращится на меня, подумала она. Наслаждается бесплатным шоу.

Прямо как Любопытный Том,[1] просто сидит там и глазеет.

Когда Ким впервые заметила его, она подумала, что он был мужем одной из других женщин. Скучая в ожидании, он предпочитал проводить время, не выходя из машины, может, чтобы слушать радио — и глазеть на нее на почтительном расстоянии.

Вскоре, однако, две женщины ушли. Единственной оставшейся была рослая среднего возраста женщина, продолжавшая жаловаться и отдавать приказы парню по имени Билл. Судя по тому, как Билл слушался и повиновался, он должен был быть ее мужем.

Ким не думала, что этот незнакомец в машине ждал их.

Они закончили. Они унесли корзины с чистым бельем к кузову универсала и уехали.

Ким была единственной оставшейся девушкой.

Незнакомец остался.

Каждый раз, когда она глядела в его направлении, она видела, что он снова смотрит на нее. На самом деле, она не могла видеть его глаза. Они были спрятаны в тени. Но она ощущала их пристальный взгляд, чувствовала, что они изучают ее.

Хотя она и не могла видеть его глаза, из прачечной достигало достаточно света, чтобы увидеть его толстую шею, его бритую голову. Его голова была похожа на гранитную глыбу. У него был тяжелый лоб, выпуклые скулы, широкий нос, полные губы, которые никогда не двигались, и массивная челюсть.

Было бы не так плохо, подумала Ким, если бы он выглядел как какой-нибудь слабак. Я могла бы справиться с таким. Но этот парень выглядит так, будто съел штыки на завтрак.

Она хотела бы уйти со стула рядом с входом. Подождать в задней части комнаты. Черт, нырнуть от его глаз за средний ряд стиральных машин.

Но если бы она сделала это, он мог бы войти.

Со мной все в порядке, пока он остается в машине.

Со мной, наверное, все в порядке, пока Качок здесь.

Она не знала имени Качка, но он был здесь. Большой парень мог бы даже сравниться с незнакомцем. На вид он был на пару лет моложе Ким — может, девятнадцать или двадцать. У него было так много мышц, что он не смог бы свести колени вместе, даже если бы от этого зависела его жизнь. Его серая безрукавка была обрезана чуть ниже груди. Его красные шорты были очень похожи на шорты Ким, но намного больше. Он надел их поверх тренировочных брюк.

Она смотрела на него, теперь, когда он спрыгнул с одной из стиральных машин и с важным видом шел к ближайшей машинке. Он нажал на кнопку. Дверь сушилки распахнулась. На пол упали белый носок и суспензорий.

Живот Ким затрепетал.

Он закончил.

Она заставила себя не глядеть в окно. Она заставила себя не торопиться. Она попыталась выглядеть естественно, встав со стула и двигаясь в сторону сидевшего на корточках атлета.

— Привет, — сказала она, останавливаясь рядом с ним.

Он поднял на нее глаза и улыбнулся.

— Привет.

— Прости, что беспокою, но я хотела спросить, не окажешь ли ты мне услугу.

— Да? — его взгляд скользнул вниз по телу Ким. Когда он вернулся к ее лицу, она поняла, что он будет готов помочь. — Что за услуга? — спросил он.

— На самом деле, ничего особенного. Я просто не хочу остаться здесь одной. Я хотела узнать, не мог бы ты остаться здесь на несколько минут и составить мне компанию, пока мои вещи не будут готовы. Они сейчас в сушилке. Это займет не больше десяти минут.

Он поднял брови.

— И это все?

— Ну, если бы ты мог проводить меня до моей машины, когда я закончу.

— Без проблем.

— Спасибо. Я тебе очень признательна.

Он сунул оставшееся вещи из сушилки в брезентовый мешок и завязал сверху шнур. Поднявшись, он снова улыбнулся.

— Меня зовут Брэдли.

— Я Ким, — она протянула руку, и он пожал ее. — Я правда очень признательна за это.

— Как я уже сказал, без проблем.

Ким подошла к сушилке через ряд от него. Он смотрел, как она уперлась руками о край сушилки и запрыгнула на нее. Смотрел на ее грудь.

Может, это была не такая уж хорошая идея, попросить его о помощи.

Не волнуйся, сказала она себе. Он просто обычный парень.

Она слегка наклонилась вперед и обхватила колени, чтобы ослабить натяжение ткани на груди.

— Ты живешь рядом? — спросил Брэдли.

— Ага, в нескольких кварталах отсюда. Ты студент?

— Второкурсник. Хотя я живу за пределами университетского городка. У меня своя квартира. Ты часто здесь бываешь?

— Не-часто, насколько это возможно.

Он тихо рассмеялся.

— Понимаю, о чем ты. Работа по дому. Я ненавижу ее.

— Я тоже. Особенно стирку. Здесь становится жутко, — она повернула голову. Она хотела остановиться, не смогла, продолжала поворачиваться, пока не увидела припаркованный автомобиль и мрачное лицо за лобовым стеклом. Она быстро оглянулась на Брэдли.

— Если ты напугана, почему пришла сюда так поздно? — спросил он.

—  Не нужно ждать, пока освободятся стиральные машинки. — Затем она добавила: — Знаменитые последние слова.

Брэдли нахмурился.

— Что такое? — он посмотрел в направлении входа, затем нахмурился. — В чем дело?

Рот Ким растянулся в гримасу. Она покачала головой.

— Ничего.

— Это из-за того парня снаружи?

— Нет, это… Он следит за мной. С тех пор, как я пришла сюда. Просто сидит там и смотрит на меня.

— Да ну? — Брэдли посмотрел в сторону мужчины.

— Нет! Господи! Просто сделай вид, что его здесь нет.

— Может, я мог бы выйти и…

— Нет!

Он повернулся к Ким.

— Ты не знаешь, что это за парень?

— Я никогда его раньше не видела.

— Неудивительно, что ты волнуешься.

— Я уверена, ничего страшного, — сказала она, снова начиная дрожать. — Возможно, ему просто нравится смотреть на женщин.

— Мне нравится смотреть на женщин. Но это не значит, что я торчу возле прачечных, как гребаный извращенец.

— Он, наверное, безвреден.

— По мне, так он не выглядит безвредным. Кто сказал, что он не какой-то там урод вроде Мясника Горы Болтон?

— Эй, прекрати…

Брэдли побледнел. Его глаза расширились. Они бродили по Ким и вернулись на ее лицо.

— Господи, — пробормотал он. — Я очень не хочу говорить тебе это, но… — он колебался.

Перемены в нем напугали Ким.

— Что?

— Ты… ты полностью подходишь под его профиль жертвы.

— О чем ты говоришь?

— Мясник Горы Болтон. У него было восемь жертв, и они все… всем им было от восемнадцати до двадцати пяти лет, может, не такие привлекательные, как ты, но почти. И стройные, и у всех у них были длинные светлые волосы с пробором посередине, прямо как у тебя. Ты выглядишь точно так же, как они, вы могли бы быть сестрами.

— Вот дерьмо, — пробормотала Ким.

— Я встречался с девушкой, которая подходила под его профиль. Не настолько, как ты, но это заставило меня поволноваться. Я боялся, ну, знаешь, что ее могут в конечном итоге изнасиловать и расчленить, как… Здесь есть черный ход?

— Эй, перестань. Ты правда…

— Я не шучу.

— Я знаю, но… Это, наверное, не он, верно? Я имею в виду, он не…

— Он никого не прикончил за два месяца, и копы думают, что он мог покинуть этот район, или умер, или попал в тюрьму за еще что-то. Но они не знают. Они просто пытаются успокоить людей, говоря так. Ты когда-нибудь была около Горы Болтон?