От лица школьника можно было не то что прикуривать, а запросто использовать его для приготовления омлета из целой дюжины яиц, а если бы на него в тот момент сел комар, то чтобы найти кровь на теле насекомому пришлось бы немало постараться, потому как большая ее часть циркулировала в голове Сирахамы, о чем явно свидетельствовала свекольно-бордовая окраска лица (со стороны даже казалось будто русые волосы парня одномоментно покраснели).

Каким бы ни было смущение, охватившее парня, эффект заморозки подействовал и на него. Щеки Кеничи поначалу медленно, а потом все быстрее и быстрее по нарастающей возвращали свой естественный цвет. Впрочем, надолго этот цвет на его лице не задержался, и процесс откачки крови из головы продолжился.

- Сигурэ-сан, какими судьбами? - Кенсей пришел на выручку ученику, разбив своим голосом сгущающуюся вокруг того тишину.

Кеничи вздрогнул и отвел взгляд от гипнотизирующих глаз, но лишь для того, чтобы снова опасливо покоситься в ту сторону.

- Я это... - промямлил было попавший в переплет парень, пятясь в сторону двери, но потом все же сумел взять себя в руки и развязать запутавшийся язык. - Извините, мне пора на пробежку.

Едва за ним закрылась дверь, как раздался топот, и всего лишь через пару секунд хлопнула и входная дверь.

- Эх, я так и не услышал подробности, - пригорюнился оставшийся в комнате мастер. - Вот зачем ты так? Теперь он тебя будет смущаться, а я только-только отучил его от этой вредной привычке не краснеть каждый раз при виде твоих голых фоток...

Сверху послышалось металлическое звяканье, и Кенсей принял намек, не став углубляться в тему: разгром комнаты Кен-тяна не входила в его планы.

- Пожалуй, и мне пора - надо проследить, чтобы Кен-тян не филонил - хе-хе, если сумею его догнать, уж больно сильно ты его замотивировала своим вопросом.

Трапезная Редзанпаку, полтора часа спустя.

За завтраком присутствовало не так много народу, как ожидалось: Сакаки, которому удалось отбрехаться от поручений Старейшины, Кенсей, на которого скрепя сердце возложили обязанность по проведению сегодняшней тренировки ученика, Сирахама, которому, конечно, ничего не поручали, кроме заветов Акисамэ "Тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться", и Мию в роли бессменного повара Редзанпаку.

Миу что-то делала на кухне, Сакаки, поглядывая на вход в коридор, ведущий в ту самую кухню, мелкими глотками опустошал очередную бутылку, а Кенсей молча расправлялся со своей порцией, не забывая при этом с подозрением косится на русоволосого соседа.

Подопечный вопреки ожиданиям мастера думал вовсе не об утреннем инциденте. Его в очередной раз одолевали сомнения. Размазывая овсянку по тарелке, Кеничи с унылым выражением лица размышлял о своем нелегком положении и о будущих перспективах. И чем больше он размышлял об этих самых возможных перспективах, тем более жестким репрессиям подвергалась несчастная каша. Туманные горизонты, обрисованные мастерами, были делом столь отдаленного будущего, что парень даже и не знал, хватит ли ему пальцев на ногах и руках, чтобы посчитать количество лет до того момента, когда он сможет развеять этот туман.

Беззаботное школьное юношество виделось ему несколько под другим ракурсом нежели нескончаемые тренировки, перемежаемая учебой. "А где тусовки с друзьями, романтические свидания с девушками, ночные бдения с компьютером за новой игрушкой? Нет, физподготовка и умение приструнить гопника тоже важны, но не за счет же всего остального! Хотя, сейчас-то чего об этом..." - Кеничи мысленно вздохнул и с грустью уставился на дело своих рук. - "Кто бы меня отпустил отсюда? А уйти самому совесть не позволит - чувствуется мастера всю душу вкладывают в меня. Уйти сейчас - значит плюнуть в эту самую душу, и моя чуйка подсказывает мне, что я подобного не переживу", - он стрельнул глазами в сторону увитого бицепсами Сакаки, тот, почувствовав взгляд, зыркнул в ответ, вынуждая Кеничи вернуться к разглядыванию размазанной овсянки. - "Нет, уходить точно не вариант, надо как-то постараться свести тренировки к минимуму, заработать поблажку или, там, придумать какую-нибудь отговорку... а лучше не придумать, а найти реальную причину. Может, у Кенсея совета попросить?" - на этот раз он глянул в другую сторону, на китайца в зеленом костюме. - "Пообещаю, что уделю ему половину..." - Тут школьник поймал ответный взгляд и усмешку, наполовину скрытую в усах мастера, и сразу передумал. - "Пожалуй, лучше треть от того свободного времени, на которое он сможет меня отмазать от Акисамэ".

Пока Сирахама строил планы по спасению, один из его соседей - известный мастер карате сотого уровня - решил облагодетельствовать парня, расценив его последний взгляд в качестве взгляда умирающего от жажды. Сио после принятия утренней дозы янтарной жидкости пребывал в отличном расположении духа и решил в кои веки поделиться хорошим настроением с учеником, один вид кислого лица которого мог повлиять на вкусовые качества поглощаемого напитка.

- Глотни, сразу полегчает.

Перед Сирахамой возникла только что открытая бутылка, на которую тот в сомнениях уставился. Ма Кенсей никак не прокомментировал данное событие, но в мыслях удивился: нечасто Сакаки по своей воле предлагал кому-то пиво, обычно у него его изымали Акисамэ или в Мию в добровольно-принудительно порядке... вот как сейчас.

- Никаких пиво перед школой!

Позади Сакаки откуда ни возьмись появилась Мию и, отвесив подзатыльник Сио, изъяла бутылку у него из рук, потом ту, что стояла перед Кеничи, и напоследок разорила "тайник" под столом, выудив оттуда сумку с позвякивающей тарой.

- А после занятий значит можно? - нисколько не огорчился потере Сакаки (видимо у него была еще одна заначка, а может и ни одна).

- Нет, и после нельзя!

- А...

- А во время тем более! - прервала следующую реплику рассерженная Мию и топнула ногой в знак серьезности своих слов.

Глядя на улыбающиеся лица, она хмыкнула, догадавшись, что над ней подшучивают, и выдала Сакаки для закрепления еще один подзатыльник, и, бренча бутылками, удалилась в свое "логово". Впрочем, вскоре она вернулась и присоединилась к завтракающим.

Данный момент, когда все заинтересованные лица собрались за столом, китаец признал наиболее подходящим для начала разговора.

- Мию-тян, ты не против, если я у тебя сегодня украду Кеничи и сам провожу его до школы?

Мию внимательно посмотрела на Кенсея, потом таким же взглядом окинула слегка удивленного одноклассника и пожала плечами, дескать, да ради бога.

- А ты, Кен-тян, не возражаешь? - мастер перенес взгляд на ученика.

- Да, нет. Что-то случилось? - сценка с пивом немного подняла Сирахаме настроение, и он с любопытством посмотрел на соседа по столу.

- Ничего важного, так, обсудить пару вопросов, - отмахнулся тот в ответ, изобразив при этом знакомый жест: как будто показывал очертания женского тела.

Мию слегка нахмурилась, но промолчала, и Кенсей счел это за получение карт-бланша.

- Тогда поторопимся, а то если мы опоздаем... - мастер многозначительно кивнул в сторону девушки.

Кеничи, глянув в ту же сторону, осознал возможные последствия, а потому в два захода подъел свидетелей репрессий и направился в комнату за сумкой.

Через некоторое время, когда мастер и его ученик вышли за ворота Редзанпаку между ними завязалась беседа ни о чем, во время которой каждый из собеседников пытался плавно подвести другого к интересующей его теме.

- Колись, Кен-тян, - первым перешел к конкретике Кенсей, здраво рассудив, что дорога к школе отнюдь не бесконечная. - Я же вижу, что ты хочешь о чем-то спросить.

- Тут такое дело... - начав с паузы, он быстро озвучил свою жалобу о нехватке свободного времени на общение с одноклассниками, напирая в основном на женскую часть означенного коллектива, поскольку знал, что подобная постановка вопроса обязательно найдет отклик в душе этого немолодого извр... простите, конечно, ценителя женской красоты.