Одновременно с маневром отхода его руки пытались сорвать злосчастный кусок ткани, вызвавший необъяснимый, но от этого не ставший менее тревожным ажиотаж. Однако ткань трещала и грозила прихватить с собой значительную долю самой куртки, и парню пришлось бросить это бесперспективное занятие, сосредоточившись на мало-помалу приближающейся девушке.
- Погоди! Тут что-то не так... - Нандзе попыталась остановить подругу.
- Плевать...
На взгляд любительницы кошек данному индивиду было до Рагнарека, как пешком до луны, а то, что он не являлся полным идиотом (она бы заметила), вкупе с его реакцией на прилепленную ткань, выставляли данный вызов в крайне подозрительном свете. Этими-то подозрениями тхэквондистка и попыталась поделиться с Канамэ (Кугатачи Канамэ - так звали голубоглазую студентку). Но рослая девушка лишь отмахнулась: ей явно не хватило разминки в додзе, и теперь она горела желанием закончить тренировку на школьнике, столь вовремя вызвавшегося "добровольцем". К тому же в отличие от Кисары совесть ее не мучила, и разводить долгие политесы на тему "Виноват или нет" она не собиралась. В ее планы входило малость проучить зарвавшегося парня и быстренько свалить подальше, пока прохожие не поинтересовались, чем это они там занимаются.
- Подержи! - Сумка с плеча полетела в сторону Кисары, а сам Фрея пружинящей походкой пошла на сближение с парнем, который из чувства самосохранения опасался поворачиваться к ней спиной.
Понимая, что альтернатив у него не очень много: попытаться сбежать и с гарантией получить дрыном по голове или постараться оттянуть этот момент в надежде на помощь прохожих, он перестал отступать, сделав ставку именно на второй вариант.
Тяжело вздохнув, Сирахама состроил скорбное выражение лица (а-ля "И так каждый раз") и, бросив осуждающий взгляд в сторону Кисары, говорящий "в гробу я видел такие разговоры", потянулся, распрямляя плечи, дабы подготовиться к неизбежному. Однако вместо хруста хрящей послышался металлический лязг, заставивший наступающую девицу слегка удивиться и временно приостановить свое продвижение. А парень же почувствовал, что освободился от основного сковывающего эффекта костюма. "Сломался", - без тени сожалений принял этот факт Сирахама. - "Неужто удача повернулась ко мне лицом?"
"Поздравляю, Кеничи", - снова заговорил он сам с собой, на автомате разворачивая корпус и пропуская мимо себя тычок посоха. - "Ты начинаешь входить во вкус! Еще немного и все эти драки станут для тебя обыденностью". Тут он представил, как проходит по улице и со скучающим видом отмахивается одной левой от непрестанно налетающих на него хулиганов, укладывая их на асфальт целыми пачками. И его разобрал громкий смех.
"Излишек адреналина", - констатировал бы Акисамэ. Сакаки лишь молча покрутил бы пальцем у виска. Сигурэ, скорее всего, никак бы не отреагировала на подобный выкидон, а вот Апачай непременно поддержал и сам бы рассмеялся. Кенсей же... китаец наверняка бы выдал диагноз наподобие такого: "Твои дела плохи, Кен-тян. На лицо острая нехватка женской слюны в организме, но не волнуйся, ученик! Я выпишу тебе направление на курсы поцелуйной терапии. Отдашь Сигурэ, только подожди - я отойду подальше..." "Да, я бы не отказался от подобных сеансов", - расфокусировав взгляд, предался парень грезам, попутно продолжая кое-как (на грани провала) избегать близкого знакомства с шестом (чем грозит для него подобная встреча очень доступно и наглядно показала та самая черноволосая девушка, о которой он как раз вспоминал). Со стороны же все это выглядело несколько иначе...
Сирахама с отсутствующим взглядом увернулся от первой попытки достать его и громко засмеялся, как показалось Канамэ, именно над ее неуклюжим ударом, что ей очень не понравилось... А вот Кисара напротив - удивилась несильно: в ее голове продолжал формироваться отчетливый образ раздражающего типа с целым выводком тараканов в голове.
Смех продолжался недолго - секунд пять, не больше, а далее губы парня изогнулись в мечтательной улыбке, а темно-карие глаза уставились куда-то в область груди Фреи (и понять, куда именно, не составило особого труда обеим девушкам). "Парни - козлы", - сделала безапелляционный вывод Кисара, невольным движением поправив майку на своей груди. А ее подруге не нужны были никакие выводы, она и так все это прекрасно знала. Но это знание не смогло погасить растущую раздражительность, и мелькающий в ее руках посох, начал постепенно размазываться в воздухе. Парень, в свою очередь, установив зрительный контакт с вышеназванной частью тела, выказывал чудеса гибкости и изворотливости, каждый раз пропуская шест в считанных миллиметрах рядом с собой. Но вскоре такая ситуация начала надоедать одной из участниц (второму участнику она надоела еще до ее возникновения, так сказать, заранее)...
- Только и можешь, что скакать как мартышка? - останавливаясь, спросила голубоглазая особа, меняя хват шеста и пряча его за спину явно с какой-то задумкой.
Но вместо пребывающего в трансе парня, застывшего в ожидании каверзного удара, ответила тревожно косящаяся по сторонам Нандзе.
- Фрея, заканчивай! Нам пора! - окликнула она подругу.
Та огляделась и с недовольным видом поджала губы: как и следовало ожидать, их "пляски" привлекли внимание любителей совать свой нос куда не надо, и теперь в некотором отдалении от троицы шумела, обмениваясь мнениями, немалая кучка зрителей. Для полноты эффекта не хватало стульев и попкорна.
- Тс... Я тебя запомнила, Сирахама, теперь ходи с оглядкой! - тихо произнесла девушка, прежде чем отвернуться от противника, а потом, уже обращаясь к нервничающей Кисаре (у некоторых зрителей в руках были телефоны), он сказала: "Пошли" и махнула рукой.
Подруги, сопровождаемые облегченным вздохом Кеничи и гулом толпы, нырнули в ближайший проулок.
- Сейчас я понимаю, что ты имела в виду, когда говорила, что он тебя бесит, - с этих слов началось обсуждение минувшей стычки.
- Угу, я сама только сейчас поняла, насколько сильно, - вторила приятельнице Кисара.
- Но все же он не такой слабак, каким виделся поначалу... - задумчиво протянула вторая девушка, вспоминая некоторые моменты.
- Только и может, что уклоняться, - пренебрежительно высказалась школьница. - А что этими увертками поединок не выиграть, я дважды показала ему на практике...
- Я гляжу, у вас тесные отношения, - со стороны голубоглазой спортсменки последовала колкость.
- Какие есть, - Нандзе не повелась на подзуживание.
- Не куксись, забей ты на эти слухи! Мало ли чего народ болтает... - так беседа медленно свелась к обычному девичьему трепу...
Тем временем Кеничи не преминул проверить свое тело на отсутствие значимых повреждений, но в этот раз ему повезло отделаться парой незаметных ссадин: "Я жив и даже цел - удивительное дело..." Какой из этого следует вывод, додумать он не успел.
Сначала рядом послышался скрип шин, а когда парень не проявил положенного любопытства, неведомый водитель вдавил клаксон, и по улице пронеслись звуки гудка, чья мощность более соответствовала сигналу паровоза. Такое проигнорировать уже было невозможно, и школьник, слегка дернувшись от внезапности, повернул голову в сторону источника раздражающих "переливов". Как вскоре выяснилось, целью "музыканта" было привлечение внимания именно его, Сирахамы, и, достигнув ее, он прекратил издевательство над бедным клаксоном (на самом деле все эти действия уложились в двух секундный интервал).
Около парня, прижавшись к обочине, стоял микроавтобус полицейской расцветки и надписями что-то про отряд быстрого реагирования. Но все это было сущей ерундой по сравнению с личностью того, кто стоял у приоткрывшейся двери.
- Кен-тян! Давай к нам, - китаец изобразил приглашающий жест и скрылся в глубине тонированного транспорта.
Приглашение было интригующим, и Кеничи, недолго думая, его принял. После того, как автоматическая дверь задвинулась за новым пассажиром, автобус мягко тронулся и укатил в неизвестном направлении, провожаемый взглядами прохожих и не только...
