— А у нас есть лишь один путь — в Хаос.
— Потому, что у фейри, Великих и могущественных Князей, нет того, что есть у самого слабого смертного…
— Нет души.
— Скажи мне правду, Князь. Кто такой саннер-воррен?
Он молчал… Я уже думала, что Лис не ответит, но он тихо, почти неслышно прошептал:
— Саннер-воррен — это наша душа.
Мы отправились в путь, едва солнце встало. Нас не провожали, лагерь спал. Только Егерь стоял в сторонке, попыхивал трубкой, да позёвывал у его ног Вожак.
Я с лошадьми никогда не ладила, они от меня шарахались. Ворон был редким исключением из этого правила, поэтому я ехала с Кольдом. Лис взвился, увидев, как я забираюсь в седло, раскричался, стал настаивать, чтобы я ехала с ним. Я отказалась. Не то, чтобы хотела поругаться и позлить Князя, но мне стало жаль его маленькую тонконогую кобылку, которая, казалось, вот-вот переломится пополам под тяжестью перемётных сумок. Лис сдался. То ли решил продолжить спор на первом привале, то ли понял, что смешит Кольда.
Кольд и правда веселился, глядя на злющего Князя. Веселился, как мог лишь он один: изображал крайнюю скуку, но в синие глаза смеялись.
Ворон, проникнувшись важностью возложенной на него миссии по переносу моего бренного тела, покорно позволил мне устроиться в седле. Даже не фыркнул для порядка.
В результате наш маленький отряд разделился на два. Впереди ехали Реи'Линэ и Лис. Князь вел в поводу ещё одну кобылку — акирову. Сам оборотень решил поразмять лапы и бежал чуть в стороне от проложенной звероловами тропы.
— Кольд, скажи, а что искала Княгиня? И зачем ей нужен был маг? — спросила я тихо.
— Это долгая история, Рани… — ответил Кольд, перекладывая поводья в левую руку и обнимая меня правой. — Я не думаю, что тебе стоит знать.
— А всё-таки?
— Ну хорошо… Что ты знаешь о Стихиях? Вопрос застал меня врасплох. Мы же вроде говорили о Княгине?
— Много чего, — подумав, ответила я. — Но где вымысел, а где правда, не знаю. Я уверена лишь, что они от Хаоса.
— Ты почти права. Стихии не от Хаоса, но есть сам Хаос, его часть, его дети, его, как бы странно это ни звучало — Законы. Да, именно так — Законы Хаоса. И, кстати, могу тебе помочь: всё, что о стихиях говорили ваши Мастера тоже правда. Только вот они говорили о стихиях, а не о Стихиях.
— Есть разница? — удивилась я, слабо уловив разницу.
— Ещё какая. Маги от людей повелевают стихиями Порядка. Мёртвыми. Огнём, водой, землёй и воздухом. А вот то, что зовут Стихиями фейри это… — он помолчал, подбирая слова. — На истинном языке этих существ зовут Киш'Ан. Каждое из них в проявлении Порядка более или менее напоминает одну из человеческих стихий. По схожести их и зовут. Но, на самом-то деле, схожесть эта кажущаяся. Например, Осенний Огнь это не пламя. Он выглядит как пламя, но его суть — Врата, связующие Хаос и Порядок. Или Сестры Вьюги — их три. Их суть — Ярость, Равнодушие и Познание.
— И какое отношение Стихии имеют к Си`Эн?
— Самое прямое. Стихии не способны существовать в Порядке. Они — Законы Хаоса. Понимаешь? Им нужны проводники и аватары. Как я аватара его самого, так Князья — аватары Стихий. Их продолжения, инструменты, порождения. Так задумывалось изначально. Но в какой-то момент фейри возжелали власти над породившими их силами. И начали учиться контролировать Стихии. У кого-то получалось, кому-то не везло… Си'Эн — одна из счастливиц. Она — Хозяйка Вьюг. Три Сестры подчиняются ей. А виной тому — мощный артефакт, сердце Аметистовой Вьюги, украденное у неё. Пока Аметист Зимы был у Си'Эн — она приказывала. Но Стихии не терпят несвободы. И Аметистовая Сестра сумела провести Хозяйку. Она вернула себе сердце и исчезла. С тех пор Хозяйка Вьюг ищет её и Аметист. Оставшиеся же сестры больше ей не повинуются, и уже близко время, когда они отомстят за свой плен. В первый день зимы наступит их время и их право. Си'Эн должна вернуть себе власть над ними до того, как Стихии вырвутся на волю и превратят Порядок в Хаос. Облачные Горы в прошлом мире были за Гранью, частью Хаоса. Теперь это место принадлежит одинаково и тому, и другому. В смертных землях и в Хаосе её нет, и когда Си'Эн решила, что только там могла найти приют Третья Сестра. Я не стал её разубеждать.
— Значит, на самом деле её там нет? — спросила я.
— Кого?
— Аметистовой Вьюги.
— Нет, Рани… Кровавая или Белая действительно были бы там, но не младшая. Третья сестра никогда не делала того, что от неё ждали. И она никогда бы не спряталась в таком предсказуемом месте. Нет… Стихии разумны, но разумны иначе, чем люди. Они другие. Ни тебе, ни даже мне их не понять, не проследить за их мыслью. Найденный ею выход столь невероятен, что даже он был удивлён смелостью и риском, на который она пошла. Сам он никогда бы не осмелился на такое.
— Ты знаешь, где она, — я не спрашивала, а утверждала.
— Знаю. Но не скажу. Это было бы… неправильно. Я дитя Порядка, но, всё же, его аватара. Я не могу идти против Стихии.
— Значит, всё напрасно? В первый день зимы Вьюги вырвутся на свободу и…
— Кто знает… Третья Сестра всегда была странной. В какой-то мере она любила мир смертных. Её суть — познание Порядка. Она как никто из Стихий связана с ним. Я не думаю, что она позволил сестрам уничтожить то, что ещё не познала.
— Но она одна, — заметила я. — Одна против двух старших. Даже если…
— Она одна. Только вот она сильнее их. Кровавая яростна и неумолима, Белая холодна и равнодушна. Аметистовая же спокойна и безмятежна. Лишь дважды Порядок познал её гнев. Но в гневе она непобедима. Даже он испугался бы, будь тогда способен мыслить и чувствовать. Под ледяной коркой покоя таится сила, равной которой нет.
— Какая сила? — Не знаю, почему я спрашиваю… Это ведь не моё дело. Я — лишь смертная. Не стоит мне познавать то, что в конце концов меня убьёт.
— Узор Порядка соткан Ткачихой, и никто кроме неё не способен им повелевать. Но Третья Сестра не повелевает — она просто рвёт его и сшивает полотно заново, как угодно ей. Понимаешь, Рани? Она управляет не просто судьбами смертных — судьбой всего Порядка.
Странно, уже стемнело, но мы так и не выехали из леса. Когда я спросила об этом Кольда, он объяснил, что мы с Лисом, скорее всего, воспользовались Короткой Дорогой, как и сам Кольд. На самом деле лагерь Осеннего Выезда стоял в самой чаще и до тракта было три дня езды верхом.
Клеймо ныло, но снять перчатку я так и не решилась. А ещё чесалась скрытая чёрной замшей ладонь правой руки. Даже не чесалась — зудела. Не к добру это.
— В получасе отсюда лагерь звероловов, с ними маг, — доложил вернувшийся Акир после того, как трансформировался и натянул брошенную ему Лисом одежду. — Боюсь, маг меня засек.
— И что? — бросила Княгиня. — Предлагаешь нам прятаться по кустам? От одного человеческого мага? Да и к чему нам прятаться? Мы собираемся защищать людей, а не уничтожать их.
— Но, Великая Реи'Линэ… — начал было Акир, но та оборвала его взмахом руки.
— Зови меня Лина, оборотень. В смертных землях я ношу это имя. Это, кстати, и тебя, малышка, касается. Не вздумайте назвать меня истинным именем. Есть маги, знающие его. Я откроюсь в день своей силы, не раньше.
— Хорошо, Ре… Мастер Лина, — отозвалась я, пихая локтём хмыкающего Кольда. Оборотень повторил за мной. Княгиня удовлетворённо кивнула.
Лис же молчал. По-моему, за весь день я так и не слышала ни одного слова, сказанного в мою сторону. Обиделся? Разочаровался?
Вариант, в котором Великий Князь ревнует слабую смертную к аватаре Хаоса мною даже не рассматривался.
На ночлег мы расположились в пяти минутах от тропы, невдалеке от покосившейся, полуразрушенной хижины. Втайне я надеялась, что Князья сочтут недостойным себя спать на голой земле и сотворят что-нибудь этакое, но мои надежды не оправдались. И Лис и Лина (она всё-таки убедила меня опускать титул Мастера) соорудили себе постели из плащей. Кольд, усмехнувшись, последовал их примеру. Мы с Акиром ненадолго отстали. Кашеваром назначили оборотня. От моих услуг отказались, как только Кольд вспомнил один из инцидентов, произошедших в самом начале нашего знакомства. Да, готовить я никогда не умела. Нет, есть моё варево было можно, но каким-то невероятным образом я умудрялась испортить даже самую простую походную кашу — она превращалась в склизкие холодные комки, едва её снимали с огня.
