Проснулась утром от холода. Не открывая глаз, что бы не растерять остатки сна, пошарила рядом, но рука не нашла ничего подходящего на роль покрывала. Свернулась клубочком пытаясь согреться. Не помогло, только окончательно ушел сон, и захотелось курить. Ника открыла глаза и села. Осмотрела внимательно салон Глебовой машины, в которой спала. Сигарет не нашла. Зато отыскала свой голубую трикотажную толстовочку с капюшоном и карманами. Одела, вышла из машины. Осмотрелась вокруг поеживаясь от утренней прохлады. С моря полз туман, все было серым и неуютным. В лагере, по всей видимости, спали. Ника прошлась по поляне, рассматривая остатки вчерашнего пикника — пустые бутылки, банки из-под пива, салфетки, пластиковая посуда. Ника подняла с травы смятую пачку оброненных кем-то сигарет, достала одну, закурила. Накинула на голову капюшон и медленно побрела к морю. Ника решила, что если сон потерян, то можно отлично провести утро, встречая рассвет.

На пляже, почти у самой воды, сидел Глеб, завернувшись в плед и курил. Ника подошла со словами:

— Привет. Не спится?

— Тебе я вижу тоже, — сухо заметил парень.

— Я замерзла, — пожаловалась Ника, присаживаясь рядом и натягивая на свои плечи половину пледа. — Мог бы укрыть меня чем-нибудь ночью.

— Как-то я о тебе не вспоминал, — буркнул Глеб. Извлек из складок почти пустую уже бутылку коньяка и сделал глоток.

— Ты вообще сегодня спал или еще не ложился? — осведомилась Ника.

— Не спал. Дальше что?

— Ничего, — перекривляла Ника недовольный тон Глеба. — А может было что-то интересное и ты поэтому не спишь?

— Целый вагон интересного. Не знаю как ты переживешь, что пропустила два скандала между Элиной и Лисом и одно коллективное купание голышом… Пол часа как все расползлись.

— Можно сказать, что я не пропустила ничего! — подвела итог Ника. — Знаешь, я тут подумала…

— Я знаю, о чем ты подумала! — вдруг оборвал ее Глеб. — Ты думаешь только про Яна! Я могу больше не слушать об этом?!! Сколько повторять — я не друг твой, не подружка, не надо говорить мне о своих сопливых чувствах!!!

— Тебя раздражает именно то, что я могу любить Яна? Что его вообще возможно любить? — прищурившись на Глеба прошипела девушка.

— Да меня просто бесят твои романтические бредни! — со злостью ответил Глеб. — Ника, тебе пора взрослеть! Людей связывает только секс и взаимные претензии! Все!!! Больше нет ничего!

— Заткнись, — процедила Ника сквозь зубы. Сейчас ей больше всего хотелось вцепиться в каштановые кудри Глеба.

— Нет, выслушай! Ян тебя никогда не любил и не полюбит! Ты для него пройденный этап! Ты — его неприятное воспоминание! Ты — символ его уязвленного самолюбия!

— О чем ты говоришь?!!

— О том самом! Он хотел трахнуть тебя, но ты досталась не ему, а мне! Все!

— Я не вещь! — заорала Ника, вскакивая на ноги. — Я сама выбираю с кем мне быть! Сама!!!

— Так признай, что из нас двоих ты выбрала меня! Меня, а не Яна! Хотя бы потому, что происходящее между нами, можно хоть как-то обозвать отношениями! По крайней мере со стороны это смотрится именно так! С Яном у тебя ничего, никогда небыло! Лариса больше его девушка, чем ты! Так что хватит уже заниматься херней — небыло никаких измен и треугольников, кроме как в твоей голове! Все!

Какое-то время Ника обиженно молчала. Сначала она хотела спорить и доказать Глебу его неправоту, а потом к ней вдруг пришло отчетливое и яркое понимание того, что Глеб прав. Во всем.

— Я… — у Ники был хриплый, срывающийся от волнения и злости на фальцет, голос. — Я… я домой хочу! Если ты сегодня не отвезешь меня домой, то я сама поеду! На попутках!

— Тише, — поморщился Глеб. — Голова и так трещит… Вечером выезжаем. Сам устал от этого отдыха.

Утро. Ника вышла из ванной вытирая полотенцем мокрые волосы. В коридоре столкнулась с мамой.

— Ма, привет! Завтрак готов?

— Ника, все на столе. Я спешу. Берте позвони, она просто не могла дождаться твоего приезда. Зря ты телефон собой не взяла, — проговорив все это скороговоркой и чмокнув дочь на прощанье, мама умчалась на работу.

Ника не спеша позавтракала, феном высушила волосы, послонялась по квартире и только потом, со вздохом включила мобильный телефон, впопыхах забытый дома и севший без подзарядки. Через десять минут позвонила Берта, через пятнадцать — Берта уже сидела в Никиной комнате.

— Как отдохнули? — Берта начала из далека.

— Хорошо, — кивнула Ника. — Купались, загорали… Отдыхали, в общем, от города.

— А Глеб?

— Что Глеб? Ты думаешь, он проводил время как-то по-другому? — Ника в притворном удивлении округлила глаза.

— Что у тебя с Глебом? — в лоб спросила Берта.

Никины губы презрительно скривились, выцветшие на солнце брови поползли вверх, но Берта получила ответ на вопрос:

— У меня с Глебом ничего.

— Все только и говорят о том, что вы любовники, что он специально Яна подставил! — Берта выглядела возмущенной, она была уверенна, что подруга говорит неправду.

— У меня с Глебом чисто дружеские отношения, — повторила Ника. — Так "всем" и передай.

— С Яном мириться не думаешь? — строго спросила Берта, переходя к главному вопросу.

— А я не мирюсь с предателями! — воскликнула Ника, сверкнув глазами. Потом взяла себя в руки, решив, что излишняя эмоциональность ни к чему, что надо взять за правило прохладнее отзываться на счет Яна.

Ника прошлась по комнате. Взяла с туалетного столика расческу и подойдя к большому зеркалу принялась тщательно расчесывать волосы.

— Понимаешь, Берта, — Ника говорила таким тоном, словно бы ей самой было лет сто пятьдесят, а Берта всего лишь маленькая несмышленая девочка. — Я хочу прояснить на счет Яна. Я не понимаю почему все так и кинулись обсуждать это. Между нами с Яном никогда серьезного ничего небыло и нет ничего такого в том, что я сейчас общаюсь с Глебом. В конце концов Лариса больше его девушка, чем я.

Ника сама не заметила, что говорит словами Глеба.

Берта оторвалась от созерцания своего безупречного, как всегда, маникюра и без обиняков заявила:

— Ника, ему очень плохо.

— Это. Его. Проблемы, — отчеканила Ника, а у самой сердце дрогнуло.

— Понимаешь, — Берта вновь увлеченно рассматривала свои аккуратные ногти, — тут такая штука… я, конечно, не знаю, как ты к этому отнесешься… Лариса беременна и она требует, что бы Ян женился на ней, а он говорит, что это не его проблемы, что он Лорку побьет и никакого ребенка не будет… Он так себя ведет, что в это не сложно поверить… Лариса, она просто… Она на грани нервного срыва. Я так боюсь за нее.

Ника на это нервно и зло рассмеялась.

— Лариса по сто раз в день на грани нервного срыва! А Ян… Ты сама знаешь — его словам нельзя верить!

— Ника! — Берта укоризненно посмотрела на спину подруги. Словно почувствовав этот взгляд, Ника обернулась.

— Берта! Чего ты от меня хочешь?! Что бы я пошла Яна уговаривать на Ларисе жениться?! — голос снова угрожал сорваться на крик, Нике все сложней было держать себя в руках.

— Ника, но такая ситуация!

— Я ничего не хочу знать! — в отчаянье выкрикнула Ника. Она сделала несколько шагов по комнате, закрыв руками лицо. Каждое слово Берты разрывало ей сердце, но показывать своей боли Ника не хотела.

— Ян винит во всем Ларису, — Берта смотрела на свои ногти. Она не могла заставить себя поднять глаза на Нику. Она понимала, что просит подругу о невозможном, — в том, что потерял тебя… А она… Ты же не знаешь ничего. Она так много для него делала… Все, что он хотел.

— Мне надоело слушать, как она ради Яна на изнанку выворачивалась! Что такого она сделала особенного, что все об этом знают, но никто не говорит в слух?! Что?! — Ника разошлась не на шутку. Ей до чертиков надоели эти дифирамбы о Ларисиных заслугах. А Берту, похоже, вопрос смутил больше, чем хамский тон, в котором он был задан.

— Любая прихоть. Она на все была готова ради него, — Берта замялась и быстренько вывела разговор в нужное ей русло. — Ника, у них постоянные скандалы, он несколько раз на самом деле поднимал руку на Лору, а у нее же будет ребенок…