Смирнову было стыдно, что хотелось провалиться сквозь землю. Действительно, человек столько пережил, а Игорь считал его идиотом. Увидев раскаяние и досаду на лице Игоря, Вузи улыбнулся.
- Ладно, забудем об этом. Считай, что этого разговора никогда не было.
Игорь ничего не ответил, приподнялся и отошел к кругу певцов, в которых сегодня был аншлаг. Каждый, кто приходил, обязан был что-то спеть, чтобы считаться своим. Двое чернокожих унтеров родом из ЮАР начали петь какую-то народную песню, но их прогнали под свист и улюлюканье. Как только Смирнов занял их место, ему тут же вручили гитару и потребовали песню. На гитаре Игорь немного играл - научился еще в универе. Быстренько подобрав мелодию, он начал петь старую песню "Осенняя" группы ДДТ. Голос у Смирнова для пения не располагал, но и выбрана им песня особых вокальных данных не требовала. Не плюются жеваной бумагой, не свистят и не улюлюкают - значит, нравится и можно петь дальше. Заменив в конце песни слова "всех нас" на слово "спецназ", Игорь окончательно сделал песню "своей" для слушателей - даже не знающим русского языка это слово говорило о многом. Окончив петь, Смирнов хотел спихнуть гитару соседу слева, но к нему подсел невесть откуда взявшийся Гриша с аккордеоном на брюхе и скомандовал:
- Отставить дезертирство, брат! Прикалывался надо мной, вот и я тебя так просто не отпущу. Рубай "ламбаду", брат, да смотри мне - не халтурь!
Пели "ламбаду" по третьему кругу, зная только припев и мелодию, которая легко исполнялась при помощи аккордеона и гитары. Да и слова простые - это первая песня, которую пели даже те, кто ранее в песнопениях не участвовал. Основателями кружка певцов были русские, к ним присоединились знающие русский язык, а потом и остальные, но песни, которую могли петь все, до сих пор не было. Были попытки сочинить балладу на Едином, но то ли искусственный язык для песнопения не подходил, то ли композиторы подобрались плохие, а дальше попыток дело не тронулось.
Напевшись вдоволь, солдаты разошлись спать - завтра предстоял тяжелый день.
День учений начался с воя сирены. Солдаты поспешно одевались, получали оружие, учебные боеприпасы и сухой паек, а затем грузились в транспорт. Ланки машин устремились к выходу. Так как все тоннели были забиты бронетехникой и грузовиками и движение на многих перекрестках было фактически парализовано, то у бойцов было достаточно времени, чтобы съесть свои пайки и досмотреть сны. Группа Мастера Вульке, включая самого лидера, так и поступила - чем больше штурмовик спит, тем меньше от него вреда. Когда видавший виды Н-28 все же выехал на промерзшую землю, которую согревало антарктическое весеннее (осеннее по календарю) солнце, превращая в грязь, Вульке проснулся и разбудил остальных. Все получили красные повязки, и приготовились к выходу. БТР притормозил на полигоне за стеной контейнеров, где был пункт сбора сил красных. Группа мастера Вульке высыпала из транспортера, чтобы размять отекшие спины и ноги. Возле штабной палатки стояли джипы Эмиссаров, которые получали задания, чтобы распределить их между Резидентами. Командовал силами красных Наместник Толун, синих - Наместник Шаповалов. Судебную коллегию возглавлял Магистр Тарковски. У каждого воина был небольшой брелок - если тело солдата покрывалось краской на пятьдесят процентов или произошло попадание в жизненно важную часть тела, брелок начинал пищать - он выбывал из игры. На машинах были установлены подобные брелки, но они еще и считывали тип и калибр попавшего в машину боеприпаса.
По замыслу командования красные должны наступать, синие обороняться. Потом команды менялись ролями. В составе красных было две бригады танков по три звена в каждой, три батареи гаубиц и четыре батареи ПТО, пять соединений пехоты и два штурмовых соединения "Ястреб" на собственной бронетехнике. Синие располагали тремя бригадами танков, тремя соединениями пехоты и двумя гвардейскими штурмовыми соединениями "Кинжал" на десантных вертолетах. Артиллерии у синих и красных было поровну.
Завыла сирена, и все бросились по машинам. В машине Вульке достал электронный планшет, на котором была означена цель - мост на условной реке. На самом деле там был не мост и не река, а канава с перекинутым через нее трапом, на котором даже двум грузовикам не разминуться. Поддержка артиллерии в районе моста исключалась - имитировалась угроза его потери. Но для обороны моста разрешался минометный и артиллерийский огонь, который был хоть и условным, но поражающим фактором - все патроны и снаряды содержали краску, у синих - синюю, у красных - красную. В случае угрозы захвата моста красными, синим разрешалось взорвать его. Рация ожила - ответственный за взятие моста Мастер Сайгон ставил задачу.
- Сайгон, слышу тебя хорошо, прием! - кричал Мастер Вульке в микрофон рации. - Что?! Понял, следую за тобой! Георг, следуй за "тройкой"! - это уже к водителю.
- Понял, Мастер, - ответил водитель. Стрелок тем временем зарядил гранатомет и пулемет, и приготовился к стрельбе. За поворотом показался мост и укрепления, вырытые перед ним - хорошо вчера инженеры постарались. За мостом под маскировочной сетью неопределенного цвета угадывались позиции двух "Гроз". Когда БТРы Сайгона и Вульке подъезжали к мосту, к ним присоединились два героически борющихся с грязью Н-29, которые транспортировали в своем чреве пехоту. Поливая позиции врага краской, четыре машины приближались к окопам.
- Приготовиться к выходу! Наша задача - не дать уничтожить мост! Снаружи будет жарко, так что смотрите в оба! - проинструктировал Вульке.
Среди защитников моста появились потери (окрашенные краской противника бойцы начали покидать позиции), когда, наконец, ухнула "Гроза". Один Н-29 остановился и пошел на разворот - хорошо, хоть пехоту успел высадить. Окрашенная в синий цвет "морда" машины свидетельствовала о том, что БТР вместе со своим экипажем "отвоевался".
- Видали, "бегемота" подбили?! - сообщил между очередями выстрелов стрелок.
- Все, ребята, поезд дальше не едет - на выход! - скомандовал Вульке. Игорь выскочил первым, и нырнул в слякоть, прикрываясь корпусом остановившегося на миг БТРа, экипаж которого стрелял по второй "Грозе" из пулемета. Первую "уничтожил" из пушки оставшийся в "живых" Н-29, вторую нужно было взять целой, расстреляв прислугу. Из Н-29 пехотинцы извлекли 50 мм "Малютку", настроили её на минометный обстрел и ударили по окопам, которые тут же заняла группа Мастера Сайгона, посыпавшаяся в них прямо из БТРа. Группе Вульке необходимо было проверить, нет ли под мостом взрывчатки, но в одиночном окопе засел пулеметчик синих, который решил дорогой ценой отдать мост. Минометчики мазали, поэтому часть группы вместе с Мастером, который пытался накрыть окоп с пулеметчиком из дуплекс-гранатомета, осталась для прикрытия, а Смирнов с Назарбаевым перебежками устремились к мосту. На краю канавы Гриша поскользнулся и упал на голову одному из саперов, которые в спешке минировали мост - закладывали банки с краской и детонаторами. Второго, унтера, убрал Игорь. Назарбаев начал упаковывать парня, на которого приземлился, желая взять его живьем, когда на него набросились еще двое саперов, прикрывавшие товарищей и каким-то образом проморгавшие приближение штурмовиков. Третий, стоя под мостом, явно растерялся - не желая задеть своих (хоть и дозвуковые патроны с краской, а все равно больно), никак не мог взять на прицел Назарбаева. Возникший сзади Игорь его обезвредил - выхватив автомат и повалив сапера на спину, выстрелил из ПМК почти в упор. Оставшихся двоих скинул из Гриши ногами - не до церемоний было. Один очухался сразу и потянулся к автомату - пришлось и его вывести из игры. Второй молча поднял руки, как и тот, на которого упал Назарбаев. Почесывая скулу (крепкая рука у "покойника"), Гриша поднял с земли автомат и взял пленников под конвой. Игорь тем временем отсоединил радиоуправляемые детонаторы от банок - кто его знает, где находиться кнопка, активирующая их.
