– Мы должны быть вместе, Глэдис. Мы нужны друг другу.

– Ты не можешь меня похитить. У тебя нет на это никакого права! Я больше не твоя жена.

– Развода хотела ты, но не я.

– Неважно. Я не позволю тебе снова увлечь меня. Вызовите же полицию! – потребовала она у невольных зрителей.

– Да-да, вызовите полицию! – поддержал ее Дэйв. – Но сперва дайте мне получасовую фору. После чего полиции придется изрядно погоняться за мной. И если журналисты не раструбят об этой истории на весь мир – чтобы и Майк прочел о ней в газете, – мое имя не Дэйв Флэвин!

Глэдис мгновенно представила себе Майка на конференции, в окружении солидных и уважаемых коллег, узнающих о скандальном происшествии с ней. С женщиной, которую Майк хотел взять в жены…

– Не надо полиции! – закричала она.

– Вы слышали, что сказала леди? Не надо полиции, – проникновенным тоном поддакнул Дэйв.

С бессильной яростью и отчаянием Глэдис стукнула его кулачком по спине.

– Снова ты разрушаешь мою жизнь!..

– Но почему бы нам не сделать это вместе? – легко парировал Дэйв. – Это будет вполне справедливо. Пожалуйста, откройте нам дверь и вызовите лифт.

Дорога перед ним сразу расчистилась, и Дэйв гордо прошествовал в приемную, по-прежнему не разжимая объятий.

– Мистер Флэвин! – окликнула его молоденькая секретарша, в ее голосе звучали истерические нотки. Ей никогда прежде не приходилось быть свидетельницей подобных сцен, и видно было, что она абсолютно не знала, как себя вести, и только беспомощно простирала руки вслед готовому исчезнуть шефу. – У вас назначены на сегодня встречи, мистер Флэвин! Как быть с ними?

– Отложите их. Я сообщу о новом времени дополнительно.

– Но что мне говорить клиентам?..

– Скажите, что я отправляюсь на самые непотребные выходные, какие только может пожелать себе мужчина. Думаю, это всех удовлетворит.

С этими словами он шагнул в лифт, нажал кнопку и довольно ухмыльнулся, когда двери закрылись.

Лифт с легким гудением опускался вниз; впрочем, Глэдис, захваченная водоворотом мыслей, едва заметила это. Поступок Дэйва, чудовищный, скандальный, недостойный, слишком ясно доказывал, что ему до сих пор глубоко наплевать, что о нем подумают другие. А он еще и ее втянул в эту грязную историю – и хуже всего то, что она сама его подтолкнула к этому. Ведь могла же, могла его оттолкнуть, когда он поцеловал ее!..

– Ничего хорошего у тебя из этого не выйдет, Дэйв Флэвин! – прокричала она ему прямо в ухо, хоть как-то давая понять, что не позволит безнаказанно увлечь себя подобными дикими выходками.

– У меня уже много чего хорошего вышло, – жизнерадостно сообщил Дэйв.

– Я тебе только отплатить хотела поцелуем.

– Если то была месть, Глэдис, я нахожу ее сладостной. Значит, между нами все еще есть влечение и чувства никуда не исчезли.

– Я вовсе не собираюсь проводить с тобой выходные.

– Расскажи мне лучше о Майке и о том, почему ты собираешься за него замуж.

Двери лифта открылись, и Дэйв вышел в подземный гараж. Глэдис сжалась в комочек от стыда и смущения. Она с огромным удовольствием расписала бы, какой замечательный человек Майк и как идеально он ей подходит, но сейчас никакого желания рассказывать не было. Она вообще уже не знала, чего хочет. Дэйв умудрился поставить все с ног на голову, вывернул все наизнанку, в том числе и ее тоже. Даже решимость Глэдис порвать с ним раз и навсегда куда-то улетучилась.

В конце концов он разжал-таки объятия и мягко опустил ее на землю. Она оказалась прямо перед дверцей серо-зеленого «ягуара» – почти того же цвета, что и костюм Глэдис. Дэйву всегда нравился зеленый цвет – но с каких это пор у него такой роскошный автомобиль?..

Мысли о столь неожиданном благополучии Дэйва так увлекли Глэдис, что она даже не сделала попытки сбежать, как только освободилась от его объятий. Дэйв тем временем открыл машину – и тут только Глэдис осознала, что она больше не пленница, что ей снова предоставлена свобода действий. Дэйв даже отошел на шаг: одна рука на ручке дверцы, другая показывает – ну же, выбирай!

Поскольку Глэдис не приняла решения мгновенно, он заговорил – тихо, серьезно, словно и не было того скандального происшествия в конторе, словно перед Глэдис стоял сейчас совершенно другой человек.

– Тебе, наверное, трудно будет поверить в это, Глэдис, но я хочу, чтобы ты была счастлива. Мне казалось, что я именно тот мужчина, который тебе нужен. Даже когда между нами начался разлад, я по-прежнему чувствовал, что мы подходим друг другу как никто. Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Никогда.

Он замолчал, пытаясь заглянуть ей в глаза, словно надеялся прочитать в них те же мысли, ощутить хотя бы крупицу тепла в ответ на свое признание, но Глэдис решительно не желала уступать. Если она уступит хотя бы на волос, игра для нее проиграна – она достаточно хорошо знала Дэйва. И все-таки слова его затронули какие-то тайные струны в ее сердце. Она ведь тоже думала именно так – по крайней мере до тех пор, пока он не предал ее. Подло и грязно, как только может мужчина предать доверившуюся ему женщину.

Дэйв сухо усмехнулся.

– Я не в силах изменить прошлое. Если я не тот человек, с которым ты можешь быть счастлива, то хотел бы на худой конец убедиться, что Майк – именно тот, кто тебе нужен. Если я буду знать, что ты обретешь с ним счастье, Глэдис, то соглашусь с тем, что прошлого не вернуть. Но ты ведь сама не уверена, хочешь ли выйти за него замуж…

– Этого я не говорила, – оборвала она его. Господи, да я уже начинаю оправдываться перед ним!..

– Глэдис, вы не помолвлены – ты не носишь кольца.

Ее глаза вспыхнули. Проницательность Дэйва раздражала, ей не оставалось ничего, кроме как перейти в наступление.

– Ты тоже не дарил мне кольца при помолвке!

– В то время я не мог себе позволить делать то, что хочу. У меня не было денег на кольцо, которое я хотел подарить тебе. Что, с Майком у вас то же самое?

Глэдис болезненно поморщилась: удар достиг цели.

– Сейчас его нет в городе. Когда он вернется…

– Итак, сейчас для тебя время решений. И ты пришла ко мне за помощью.

– Нет.

– Глэдис. – Он взял ее за руку и погладил кисть длинными тонкими пальцами, успокаивая и убеждая. – Помнишь, как мы когда-то разговаривали? Рассказывали друг другу все? Ничего не утаивали?

– Так было раньше, – возразила она с досадой; воспоминания причиняли боль, но руки она не отняла. Все-таки то были славные времена – они любили друг друга и любовь была для юной и неопытной Глэдис радостью без капли горечи…

– Я тоже не хочу ворошить прошлое, – мягко произнес он. – Давай поговорим о будущем. О твоем будущем. Каким ты его видишь? Как ты представляешь свое будущее с Майком. Ты права: тебе вовсе не обязательно мне что-то доказывать, Глэдис; так едем со мной, чтобы ты могла доказать себе все, что нужно. Раз и навсегда.

Глэдис беспомощно посмотрела на свою руку, все еще лежащую в руке Дэйва, сознавая, что ей нужны эта сила, это тепло, что ей до безумия хочется принять его предложение. Но может ли она верить ему?

Она подняла на Дэйва взор, полный растерянности, к которой примешивался затаенный страх.

– И я смогу уйти, когда захочу, Дэйв? И ты не станешь меня удерживать?

– Когда захочешь, – пообещал он твердо, взглянув ей в глаза, и почему-то это придало ей уверенности.

Глэдис глубоко вздохнула успокаиваясь. Жизненный опыт и приобретенный за последние годы прагматизм подсказывали, что она все-таки сильно рискует, собираясь последовать за Дэйвом. Несомненно, он воспользуется ее колебаниями и доверием – так или иначе, но ничего хорошего из этого не выйдет. Тем не менее он должен понимать, что грубая сила не даст ему никаких преимуществ. Впрочем, он, кажется, это уже учел и изменил тактику. И что в том дурного, если она проведет с ним час-другой? Если это поможет ей разобраться в своих чувствах, значит, время не будет потрачено зря.

– Хорошо. Я поеду с тобой. Ненадолго, – осторожно прибавила она.