— От кого почта?

— Из герцогской канцелярии, ваша милость. От нас, — вперед выехал, посторонив графов и баронов представитель в мантии. Магик. Адепт Ордена Северных Магов в его руках письмо. По-настоянию и порядку в крестовом походе герцога Альвинского участвовали не только представители Вельвеллы, но и мейдринской Академии, правда, сейчас послание пришло не от них, а от конкурентов.

Герцог молча протянул руку, кланяясь владыке, аколит вручил свиток и отъехал за спины вельмож. Мелькали недовольные гримасы "академиков" и аристократии. Не секрет, что орденцов, как и храмовников, открыто недолюбливали и "не переваривали" в своих рядах. А за что их, скажите-ка, любить?

Важич сорвал печать, наполнив воздух магической трелью, значит, информация в депеше крайне важна и секретна. Предназначенная сугубо по адресату. Вчитался.

И что тут важного?! Ситуацию с Дальним Севером, то есть со Свергиллем, Верховенство Ордена брало на себя, о судьбе летописца Алькира Черствого, Судейской Главе и герцогской канцелярии больше не стоило беспокоиться, архимаги и тут собирались похлопотать о его верноподданных, чтобы, как они пишут, сильный ум Мейдрина вернулся в столицу в целости и сохранности, с интересующей правительство информацией. Что касалось подозрений и конфликтов с хобгоблинским племенем, Орден постарается и этот вопрос разрешить. О чем с покорнейшей быстротой сообщает. Ну, просто чудесно! Гора с плеч. Стоп! А это еще что?! В самом низу письма две мелкие строчки, написанные впопыхах: отбываю в Молочные Пики в крепость Вельвеллы, есть подозрение, что граф Сермен Коршун вовлечен в союз с бывшим архимагом Лестианом Торманом, князем Лестором. Известие пока не проверено, но в крепости произошел конфликт, есть жертвы. Все остальное узнаете позже. Ниже подпись: заместитель начальника Контроля Сил Сиоз Коронт. И все — конец письма! Важича обдало сперва горячим жаром, а следом, холодным ветряным душем, Аллон пресвятой, что получалось? Снова измена? Теперь его предает Коршун? Верный до косточек Сермен запятнал верой столице и герцогству? Кошмар! Яркие круги перед глазами ото лжи и фальши. Когда закончатся столь гнусные предательства и склоки?

— Что-то стряслось, ваша милость? — забеспокоился интендант канцелярии, заворочавшись от переживаний в седле.

Важич открыл глаза, морщины углубились возле рта.

— Посыльного в Мейдрин, — тише обычного приказал Альвинский.

По рядам верховых, разнеся герцогский приказ, подхваченный офицерами и оруженосцами:

— Посыльного! Посыльного к герцогу!

И уже в самых задних рядах:

— Кирчика к герцогу, живо! Кирчика к его милости!

Нашелся и вестовой весь в незаживших синяках на физиономии и на полразмера большей ушанке на голове, едва державшийся в седле.

— Шевелись, давай! К государю, поживее!

А Альвинский уже торопился дальше, отдавая приказы:

— Эй, Элмонт! Элмонт!!

Трясущее в снегу тело подвели на ноги, гвардейцы вкинули стюарда в седло.

— Перестаньте трястись и распускать нюни! Моим людям сейчас нужен отдых. На время рыцарский замок переходит в мое управление. По прибытию сиров, я с ними обо всем договорюсь… Не бойтесь, возможно смерть вас и минует? Чего вы так трясетесь, Аллон вас побери?

— Ры… рыца-а…

— Что? Да перестаньте же гундосить!

Смешки посыпались за спиной Альвинского. Бледные до снежной белизны сподвижники стюарда и поданные рыцарей.

— Рыца-ари в за-амке…

— В замке?! — Глаза Важича холодно стрельнули. Генералы играли желваками. — Вы что же это стюард Элмонт меня обманули?

Тишина и вой ветра.

— Генерал-фельдмаршал организуйте нам петлю на свободном суку! — абсолютная жестокость в голосе.

С блеянием и хлюпаньем, Элмонт во второй раз, срывается из седла и качается по покрытой ледяной коркой калюже, под копытами жеребцов…

— …Мы возродим силу Хизельмаша! Мы постигнем магию эмбраго! Плести живую цепь и покорять ее нашей воле! Повелевать сокрытыми в артефактах источниками энергий! Объединять наши силы, так как учили нас старейшины и мастеровые! — Войчек пламенно смотрел в глаза Ежника, Варкесса, Марека, Кинди и Ласки — их блеск горел искренним огнем, отражаясь от настенных факелов. Сильфиды во главе с королевой Мальрой, Рихтором и вождями, расположились полукругом на полу мастеровой залы крепости, наскоро оборудованной для торжественных мероприятий. Их крылья, сложенные за спинами не рассекали воздух, и мастеру клинка и ножа на этот раз не пришлось повышать для речи голос, чтобы его услышали в конце залы. Тишина стояла такая, что со двора и холмов долетала стрекотня сверчков и одинокие рыки ночных хищников. Сразу после выступления Войчека планировалось озвучить караульную смену с ее командиром. Такие меры предосторожности стали в обычае для изгоев и мотивировали павших духом ребят. Войчек в последнее время тем и занимался, что говорил да говорил и еще раз говорил. Сначала его речи выходили постными и черствыми без эмоций, но по мере тренировок и участившихся церемоний, его талант в ораторстве начал просыпаться и мастеровый постепенно стал понимать и замечать в себе, как меняются старые взгляды и просыпаются новые жизненные интересы. Судьба беженцев, как и людей, так и сильфид оказалась для него не безразлична. Как и обещала Мальра — главное начни, остальное само придет! — учиться никогда не поздно. — Учиться самим и учить… — Войчек перевел внимание на восторженные физиономии сильфид, крыланы прям от восторгов поразевали рты и ловили мух: — …наших братьев и сестер. Вместе преодолевать трудности и горе. Вместе бить врага и нечисть. Расплачиваться за причиненную боль и предательство… — Он на секунду замолчал, чтобы перевести дыхание и набрать в грудь побольше воздуха. Паузой естественно воспользовался один из желторотых юнцов-сильфид, вставивший в речь мастера актуальный вопрос:

— А мы заставим Лестора ответить за гибель храма? За то, что мы потеряли Вороново Ущелье?

Зала зашумела и загудела, сильфиды сконфужено озирались, искали наглеца, чтобы отшлепать его как следует, Рихтор незамедлительно закружился над сородичами, вожди загоготали на птичьем языке, доказывая, друг другу и переубеждая. Войчек скептически ждал тишины, ждал и думал надо ли отвечать на ранимые темы?

Найдут ли они в себе силы на ответный удар? Ответят ли когда-нибудь стремительным выпадом по логову князя Лестора? — Войчек попытался оценить ихние шансы в реальном бое. Если что-то и должно произойти, то далеко не сейчас. Они крепко не готовы на открытую конфронтацию. Ближайшие месяцы, а возможно и годы — это усердные непрерываемые тренировки. Цель требовала усиленных затрат. Физических, моральных и душевных. Магической подготовки. Армия! Для атаки Клыков Колдунов необходима целая армия. А ее у них пока нет. И нужна ли им месть, когда брошенные в жерла смерти души никогда не спасти? Когда в арсенале Лестора такие чудовища и одаренные колдуны? Дойдут ли они вообще до крепости князя? Не растерзают их орды бунтаря на самих подступах к горам?

К такому маршу Войчек совершенно был не готов, а если не готов, то зачем тогда отвечать? Пускай сильфиды, и рвались в бой, но подмастерье — "молодо-зелено". Хорошо б как-то донести эти истины до горячих голов и при этом не создать, не дай Аллон, волны возмущений.

— Воины Хизельмаша! — начал Войчек, голос не дрожал, нельзя было в те мгновения показывать глубокое волнение, сейчас необходима полная концентрация. Паника — худшее из начал. Для него легче пойти в бой с верным клинком в руках. — Придет тот день, когда сила наша окрепнет, магия Хизельмаша заклокочет в жилах и поведет нас вперед. Эмбраго затанцует в ладонях и успокоится, лишь лишив жизни последнюю тварь лесторской шайки. А сам князек захлебнется в крови! Мы заставим их отплатить той же ценой! Смерть за смерть!

Всемилостивый Аллон, вразуми нас грешных! Охлади безумные порывы! Избавь от губительных идей и побуждений! — Войчек сдавлено сглотнул, он видел красноречивые эмоции на пылающих лицах, читал откровенные стремления подмастерья и сильфид. Даже сегодня… нет, даже сейчас, будь на то воля, сорвиголовы ринулись бы в поход — бить презренного врага! Но Войчек не мог такого позволить. Не мог согласиться на неоправданный риск. Возрождение! Стены древней крепости сперва должны впитать магию Хизельмаша, сроднится с фамильными реликвиями и артефактами. Образовать единый источник энергии. Молодое дарование из числа сильфид обязано пройти обучение, постигнуть мастерство, получить ступени и звания, подготовить первое и второе поколения приемников и уже потом, их орден, возрожденный храм, будет в силе заявить целому континенту и миру о своем существовании, а пока…