Юнг сказал: «Цель важна лишь как идея: здесь существенным является сам opus [работа над собой], которая ведет к этой цели; именно она и является целью жизни».

Иными словами, цель индивидуационного процесса — не преодолеть свои психологические возможности для достижения совершенства, а максимально познать собственную психологию.

Многие мужчины и женщины изо всех сил сопротивлялись и стонали в процессе индивидуации, завидуя так называемым нормальным людям, которые, по их мнению, не имеют проблем.

Считать так — значит обманываться, принимая бессознательное за целостность. Целостность — в той мере, в которой она доступна человеку, — достигается только в процессе самоизучения и самопознания, и если человек не видит и не признает своих проблем, ему нечего исследовать.

Люди, переживающие кризис среднего возраста, попадают под воздействие своего внутреннего побуждения — психологической потребности отправиться в странствие, чтобы узнать себя заново. От этого побуждения отказаться очень нелегко. В доказательство этого Юнг ссылается на фрагмент из «Фауста» Гете, в котором Мефистофель высмеивает стремление Фауста жить «простой жизнью»:

Способ без затрат,

Без ведьм и бабок долго выжить.

Возделай поле или сад,

Возьмись копать или мотыжить.

Замкни работы в тесный круг,

Найди в них удовлетворенье.

Всю жизнь кормись плодами рук,

Скотине следуя в смиренье.

Вставай с коровами чуть свет,

Потей и не стыдись навоза

Тебя на восемьдесят лет

Омолодит метаморфоза.

Юнг добавляет: «Конечно, ничто не остановит человека, который хочет обладать двухэтажным деревенским коттеджем в сельской местности, разбить сад и есть сырую репу. Но его душа смеется над этим самообманом».

Простую жизнь выбирают лишь люди, которых связывает с ней внешняя необходимость. У остальных существует два варианта выбора: добровольно и сознательно участвовать в индивидуационном процессе или превратиться в беспомощную жертву.

«Это все равно, — пишет Юнг, — что если кому-то суждено попасть в глубокую яму, то лучше спуститься в нее, соблюдая предосторожность, чем рискуя оступиться и упасть в нее спиной».

В американском словаре American Heritage Dictionary существует такое определение невроза: Невроз — это любое известное функциональное расстройствосознания и эмоциональной сферы без явных органических повреждений или изменений; оно может включать в себя тревожность, фобию и другие симптомы, которые проявляются в отклонении поведения от нормы. Иногда встречается и другое название — «психоневроз».

Такое определение не утешает; в нем не содержится никакого намека на то, что невроз может иметь какую-то ценность или цель. Оно просто отражает общепринятый взгляд на невроз как на болезнь, на что-то нездоровое или на какое-то отклонение от «нормы». Это обычное распространенное представление, соответствующее медицинской модели психического заболевания, согласно которой болезни — это патологические изменения; они существуют для того, чтобы их лечить.

С точки зрения такой каузальной модели, психологические симптомы имеют такую же функцию, как, например, головная боль. Они позволяют узнать природу скрытой болезни, которую затем можно вылечить. Поэтому, чтобы избавиться от депрессии, мы охотно употребляем всем известные транквилизаторы.

С другой стороны, по мнению Юнга, именно в обострении невроза заложена возможность осознания, то есть появления нового взгляда на самих себя: кто мы такие на самом деле — в отличие от того, кем мы себя считаем. Благодаря неврозу и сопутствующим ему симптомам мы можем откровенно увидеть свои ограничения, — но вместе с тем мы можем узнать и свою силу, и свою истинную сущность. С этой точки зрения, невроз похож на будильник, и его роль гораздо более позитивна по сравнению с той, которую ему приписывает медицинское сообщество и подавляющее большинство непрофессионалов.

В 1935 году в Лондоне Юнг провел несколько семинаров с местными врачами. На одном из них состоялся следующий диалог:

Вопрос: Можно попросить профессора Юнга дать нам определение невроза?

Юнг: Невроз — это диссоциация личности, обусловленная наличием комплексов. Само по себе существование комплексов — это нормальное явление; но если они несовместимы, происходит отщепление той части личности, которая больше всего противоположна сознанию…

Так как отщепившиеся комплексы являются бессознательными, они могут найти лишь косвенные способы своего внешнего выражения, то есть проявляться через невротические симптомы…

Любая несовместимость черт характера может вызватьдиссоциацию, а слишком большое расщепление, например, между функцией мышления и функцией чувствования, — это уже легкий невроз. Если у вас в той или иной сферепоявляется хотя бы небольшой внутренний разлад, вашесостояние, близко к невротическому…

Вопрос: Доктор Юнг, по-моему, вы рассматриваете обострение невроза как попытку самолечения, то есть как попытку компенсации посредством выявления подчиненной функции.

Юнг: Именно так.

Вопрос: Тогда, как я понимаю, с точки зрения индивидуального развития обострение невроза является благоприятным?

Юнг: Это действительно так, и я рад, что вы поставили этот вопрос Да, такова моя точка зрения… Нередко нам приходится говорить: «Глава Богу, он смог довести свою психику до невроза». Невроз это действительно попытка самолечения, и в той же мере, как любая соматическая болезнь отчасти является попыткой самолечения… Это попытка саморегулирующейся системы психики восстановить равновесие, которое функционально ничем не отличается от снов. видения, только эта попытка значительно более энергична и действенна.

Юнг был убежден, что во время психологического кризиса содержание бессознательного автоматически активизируется, чтобы компенсировать, одностороннюю установку сознания. Это относится к любому вопросy, но совершенно необязательно, что в первой половине жизни человек сталкивается с проблемой, которую Юнг называл проблемой противоположностей — различием между сознательными установками Эго и динамикой бессознательного.

По мнению Юнга, у молодых людей проблемы «обычно возникают из-за конфликта между силами, существующими в реальности, и неадекватной, инфантильной установкой, которая рационально объясняется аномальной зависимостью от реальных или воображаемых родителей». В таких случаях терапия обычно заключается в переносе родительских образов на более подходящие фигуры и в постоянной работе, связанной с развитием сильного Эго.

Но развитие людей, находящихся в среднем возрасте, «уже не связано с разрывом инфантильных связей, разрушением инфантильных иллюзий и переносом детских образов на новые фигуры: оно происходит через разрешение проблемы противоположностей». А значит, в таких случаях исключительно важно сдерживать напряжение, порождаемое внутренним конфликтом; это становится возможным лишь в том случае, если уже сформировалось сильное Эго.

Так называемый синтетический или целеполагающий взгляд Юнга на невроз иногда вполне совместим с традиционным психоаналитическим редуктивным взглядом, а именно: что психологические проблемы в основном имеют сексуальную природу и являются следствием детских эдиповых проблем. Точнее было бы сказать, что эти два взгляда дополняют друг друга: Фрейд обращается к прошлому, чтобы найти причину психологического дискомфорта в настоящем; Юнг концентрирует внимание на настоящем, исходя из возможностей в будущем.

Юнг не опровергает утверждение Фрейда, что фиксации на эдиповой травме впоследствии проявляются в форме невроза. Он соглашается с тем, что определенные периоды в жизни человека, особенно его детство, постоянно оказывают на него сильное воздействие. Однако он отмечает, что такое объяснение Фрейда нельзя назвать достаточным, если невроз не заметен до тех пор, пока не наступит его резкое обострение.