Ну конечно, что может быть яснее!

И, едва добравшись до комнаты, Кесси разрыдалась. Она не могла выносить такого отношения к себе.

Начало следующего дня было точной копией предыдущего: Трейс крепко спал, когда Кесси отправилась на очередное занятие. Вернувшись в пансионат, она встретила в холле Лину, которая предложила остальную часть дня провести в Солт-Лейк-Сити. До города было совсем недалеко — несколько минут на автобусе. В следующий уик-энд у Аллена день рождения, и Лина хотела купить ему что-нибудь особенное. Кесси, не долго думая, приняла ее приглашение. Она не очень любила ходить по магазинам, но все же это было лучше, чем мерзнуть на склоне холма, надеясь наткнуться на Трейса или, еще хуже, молясь, чтобы он нашел ее. Лина хотела сохранить их экспедицию в секрете, поэтому в записке Трейсу Кесси упомянула только о том, что она решила спуститься вниз в каньон. Они выехали из пансионата вместе с другими отдыхающими, желающими осмотреть достопримечательности и побродить по магазинам. Первое, что купила Кесси, — это открытки, и, пока они с Линой обедали в мексиканском ресторане, она написала несколько строк друзьям в Сан-Франциско, в том числе и Бьюле.

Всю вторую половину дня они провели, переходя из лавки в лавку. Кесси нашла мексиканские шапочки ручной вязки и варежки для мальчиков, редкие приправы для Нетто и бутылку канадского виски для Майка.

Ей удалось купить подарок и для Трейса. Совершенно случайно в магазинчике для туристов она увидела фотографию — прелестный вид гор Сноуберда в рамке. Лина там же нашла другой вид заснеженных гор в подарок Аллену. Снимок был очень эффектный, запечатлевший тот момент, когда рано утром солнечные лучи золотят покрытые снегом вершины. К счастью, фотография стоила не слишком дорого, и Кесси могла позволить себе купить ее на собственные деньги. Она надеялась, что Трейсу подарок понравится.

К тому времени, когда автобус привез их к пансионату, семья уже отобедала и все разошлись кто куда. Кесси с покупками заспешила наверх — ей не терпелось порадовать Трейса. Но его в комнате не оказалось. Если он спустился в бар, то явно потому, что хотел остаться один, и она не собиралась надоедать ему. Если он решил провести время в компании братьев, то она тем более не хотела бы мешать им. Немного расстроенная, Кесси приняла душ, надела свою фланелевую ночную рубашку и забралась в постель с новым детективным романом.

Через полчаса пришел Трейс. Кесси медленно подняла голову от книги и посмотрела на него. И как всегда, у нее защемило сердце. На нем был тренировочный костюм, и после трех дней катания на лыжах его загар стал еще эффектнее. Но Кесси заметила, что он уж как-то слишком мрачен.

— Привет, — произнесла она упавшим голосом.

— Так вы уже вернулись. — Он небрежно бросил на стол ключ от комнаты. — Хорошо провели время?

Кесси села на кровати, торопясь поскорее рассказать ему о том, что делала, и услышать, как провел время он.

— Да. И купила кое-что для вас. Лежит на постели.

Он медленно подошел к кровати и развернул подарок.

— Очень красиво, Кесси. Но вам ни к чему задабривать меня, чтобы вернуться домой. Я знаю, вы с самого начала не хотели ехать в Сноуберд.

Книга выпала у нее из рук.

— Но я не хочу уезжать. Мне здесь нравится.

— Ну а мне нет. — Красивое лицо Трейса еще больше помрачнело. — Я привез вас сюда, чтобы проводить время с вами. Но стоит мне отвернуться, как вы исчезаете. Даже семья начинает удивляться, что между нами происходит.

От обиды кровь бросилась ей в лицо.

— Я думала, что цель этой поездки — быть самими собой и делать, что хочется. Если помните, это вы ушли с братьями в первый же вечер, как мы приехали сюда.

Губы Трейса сжались, будто ему неприятно было напоминание о том эпизоде.

— Вы ездили в Солт-Лейк-Сити одна? Кесси отвела глаза. Его неожиданный вопрос совершенно изменил тему разговора.

— Нет.

— Я так и думал.

Сбросив одеяло, она вскочила с постели и встала перед ним. К ее ужасу, он взглядом не спеша изучал линии ее фигуры, которых не скрывала мягкая ткань ее ночного одеяния. Наконец он посмотрел на ее пылавшее лицо. И одного его взгляда было достаточно, чтобы она почти забыла, о чем они спорили.

— В случае если вы думаете, что я была с тем лыжным инструктором, — холодно начала она, — могу сказать вам: вы ошибаетесь. К вашему сведению, я ездила в Солт-Лейк-Сити с Линой, по ее просьбе. Я думала, вы знаете об этом. Она хотела купить что-нибудь особенное к дню рождения Аллена, но желала оставить все в тайне.

— Даже если это так, то ваше исчезновение открыло семье правду о том, что наш брак для вас ничего не значит.

— Это несправедливо! — воскликнула Кесси. — Как вы можете такое говорить? Кроме первого дня, вы хоть раз предложили мне покататься с вами? Пригласили меня к обеду? Вы попросили меня остаться с вами в баре и потанцевать?

Его лицо исказилось от гнева.

— Когда я услышал, как вы говорите моим братьям, что надеялись, мол, кто-то придет и составит мне компанию, то уже не сомневался, что любое мое приглашение будет встречено отказом.

Кесси в отчаянии закрыла глаза.

— Я сказала так, чтобы вы не чувствовали себя обязанным оставаться со мной. Я знаю, как вы любите кататься вместе с ними.

Как два врага они стояли и смотрели друг на друга.

— Какие бы причины ни вызвали нашу размолвку, собирайте вещи и будьте готовы к утру. Мы уезжаем.

С подчеркнутым спокойствием он аккуратно поставил фотографию и положил скомканную оберточную бумагу на тумбочку возле своей кровати, чем немало смутил Кесси. А потом скрылся за дверью, оставив ее одну пылать от ярости.

Съев немного салата из цыпленка, Кесси направилась к лестнице, чтобы проверить, спят ли дети. Едва она начала подниматься, как услышала, что зазвонил телефон. Кесси страстно надеялась, что это Трейс. Еще днем, когда они вернулись из Сноуберда, он уехал в офис и не нашел времени, чтобы приехать домой к обеду. Она бросилась в его кабинет и схватила трубку. — Кесси? Это Лина.

— Лина? Что случилось? Почему ты звонишь из Сноуберда?

— Более подходит другой вопрос. Что случилось у вас? Почему вы с Трейсом вернулись в Финикс? Аллен и я решили утром подольше поспать. А когда встали, Джеймс сказал, что ты и Трейс уехали домой. Что-то случилось с детьми. По-моему, все поверили этому объяснению, а я нет. Ты можешь говорить? Или Трейс рядом?

— Он уехал в банк. Час назад я уложила детей и только что поужинала.

— Значит, ты можешь говорить. Что случилось? Ты же знаешь, для тебя и для Трейса я сделаю все.

— Не надо так говорить. — Кесси подавила рыдание. — У нас с Трейсом одно недоразумение шло за другим. Мы не понимаем друг друга, — объяснила Кесси.

— Поэтому один из вас решил прервать отпуск; или я слишком быстро делаю выводы?

— Если хочешь знать правду, по-моему, он устал притворяться перед семьей, будто у нас все в порядке. Получилось, что я ни разу не сумела сказать то, что он хотел услышать. Когда мы одни дома с детьми, все более или менее гладко. Еще одного отпуска наш брак не переживет.

— Прости, Кесси. Должно быть, тебе очень трудно. Однажды я любила человека и думала, что он тоже любит меня, пока не узнала горькую правду. Мне понадобилось много времени, чтобы забыть о нем. Могу представить, что ты сейчас чувствуешь. Мне бы хотелось хоть чем-то помочь тебе.

— Я ценю твою поддержку и дружбу. К несчастью, никто не может заставить Трейса полюбить меня. — Голос Кесси дрогнул, хотя она очень старалась говорить спокойно. — Если этого не случилось до сих пор, то не случится никогда. Это факт, и мне придется примириться с ним. Не забывай, ведь я вышла замуж ради блага детей.

— Но ведь дети — это еще не все!

— Надеюсь, ты ошибаешься, — мягко возразила Кесси и замолчала, услышав на лестнице шаги. — Лина, я должна повесить трубку, по-моему, Трейс дома.