От точки, в которой пионеры нашей жизневолны (арийские расы) занимали обезьяноподобные формы, они прогрессировали до своей нынешней стадии развития, в то время как формы (то есть «недостающие звенья») вырождались и одушевляются сейчас последними отставшими периода Сатурна.

Низшие обезьяны являются не предками более высоких видов, а отставшими, которые занимают самые выродившиеся образцы того, что было когда-то человеческой формой. Не человек произошел от человекообразной обезьяны, а наоборот, человекообразная обезьяна — продукт вырождения человека. Материалистическая наука, имеющая дело только с формой, двинулась, таким образом, по ложному пути и пришла к ошибочным выводам.

Сравнительно те же условия мы находим и в животном царстве. Пионеры жизневолны, вступившей в эволюцию в период Солнца, являются нашими современными млекопитающими. Различные их виды соответствуют шагам, которые когда-то делал человек, но все формы вырождаются под влиянием отставших. Аналогичным образом пионеры жизневолны, вступившей в эволюцию в период Луны, находятся среди плодовых деревьев, тогда как отставшие от этой жизневолны одушевляют остальные растительные формы.

Однако каждая жизневолна имеет свои строгие границы. Человекообразные обезьяны могут догнать нас и стать человеческими существами, но ни одно другое животное не достигнет нашей точки развития. Они достигнут аналогичной стадии, но при других условиях, в период Юпитера. Нынешние растения будут человечеством в период Венеры, но при условиях, еще более отличающихся от нынешних, а наши минералы достигнут человеческой стадии в условиях периода Вулкана.

Нужно отметить, что современная эволюционная теория, в частности теория Геккеля, если ее перевернуть, почти полностью соответствовала бы эзотерическим знаниям.

Обезьяна — продукт вырождения человека.

Полипы — результат последнего вырождения млекопитающих.

Мхи — самый низший итог вырождения растительного царства.

Минеральное царство — это финал форм всех царств, достигших предела своего вырождения.

Подтверждениями этого являются уголь, который когда-то представлял собой растительные формы, а также окаменелости: останки деревьев и животных. Обыкновенный камень, или скальная порода, чье происхождение ни один ученый не выведет от другого царства, для эзотерического исследователя является таким же минерализованным растением, как и уголь. Специалист по минералам со знанием дела объяснит, что уголь состоит из амфибола, полевого шпата и слюды, но тренированный ясновидящий, способный проследить в памяти Природы его образование в течение миллионов лет, может дополнить это утверждение следующим: «Это так, однако то, что вы называете амфиболом и полевым шпатом, является листьями и стеблями доисторических цветов, а слюда — это все, что осталось от их лепестков».

Эзотерическое учение об эволюции подтверждается эмбриологией, описывающей повторение в утробный период всех предыдущих стадий развития. Различия между яйцеклетками человеческого существа, некоторых высших млекопитающих и высших представителей растительного царства, неуловимы даже под микроскопом. Эксперты не в состоянии сказать, какая из них принадлежит животному, а какая — человеку. Даже после первых стадий утробного развития эксперты не могут отличить животный зародыш от человеческого.

Но если наблюдать яйцеклетку животного последовательно в течение всего периода беременности, то можно заметить, что зародыш проходит лишь минеральную и растительную стадии и рождается по достижении животной стадии. Это связано с тем, что жизнь, одушевляющая яйцеклетку, прошла через свою минеральную эволюцию в период Солнца, через растительную жизнь — в период Луны и сейчас вынуждена остановиться на животной стадии в период Земли.

С другой стороны, жизнь, использующая человеческую яйцеклетку, прошла свое минеральное существование в период Сатурна, растительное существование в период Солнца, животную стадию — в период Луны и еще имеет возможность эпигенеза после достижения животной стадии, а потому идет дальше, к человеку, причем не останавливаясь. Отец и мать предоставляют субстанцию своих тел для построения тела ребенка, но, в особенности в высших расах, эпигенез дает возможность добавить нечто, что делает ребенка отличным от родителей.

Когда эпигенез не действует в индивидууме, семье, нации или расе — тогда эволюция прекращается и начинается вырождение.

Итак, оба предания о Сотворении мира отлично согласуются между собой.

Одно рассказывает о форме, выстраивающейся на протяжении минеральной, растительной, животной и под конец — человеческой стадий.

Согласно другому, жизнь, одушевляющая сейчас человеческие формы, появилась до жизни, одушевляющей формы иных царств.

Одного из этих рассказов о Сотворении мира было бы достаточно. Важные детали скрыты в повествовании о сотворении человека, в следующем стихе второй главы: «И создал Иегова человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание (нефеш), и стал человек дышащей тварью (нефеш шайим)»[8].

В других местах[9] версии короля Якова нефеш переводится как «жизнь», в данном же конкретном предложении (Быт., 2:7) это слово переводится как «душею живою». Так проводится различие между жизнью, одушевляющей человеческую форму, и той, что одушевляет низшие создания. Однако нет никакого основания для такого чисто условного различия. Дыхание жизни (нефеш) — одно и то же у человека и у животного. Это можно показать даже тем, кто опирается на незыблемый авторитет Библии, ибо даже в версии короля Якова недвусмысленно утверждается (Эккл., 3:19-20): «... как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание (нефеш) у всех, и нет у человека преимущества пред скотом; ... Все идет в одно место».

Животные — лишь наши «младшие братья», пока не столь тонко организованные, но и они в конце концов достигнут такой же высокой стадии, как наша собственная, а мы поднимемся еще выше.

Коль скоро утверждается, что мужчина получил свою душу способом, описанным в седьмом стихе второй главы Книги Бытия, и никак иначе получить ее не мог, резонно спросить: когда и как получила свою душу женщина?

Смысл этой главы и насыщения дыханием жизни Иеговой вполне нагляден и очевиден, если использовать эзотерический ключ; у него еще есть то преимущество, что он логически обоснован.

Тот факт, что Регент Луны (Иегова), Его Ангелы и Архангелы были при этом основными действующими лицами, позволяет установить время сотворения человека. Оно произошло в первой половине Лемурийской эпохи, после того, как Луна оторвалась от Земли, потому что Иегова не мог заниматься созданием тел до отрыва Луны. Формы тогда были скорее эфирными. Плотных, конкретных тел не было. Такие тела можно сформировать только посредством уплотняющих и кристаллизующих сил Луны. Это могло произойти лишь в первой половине Лемурийской эпохи, ибо разделение полов, зафиксированное позднее, произошло в середине той эпохи.

В то время человек-в-становлении еще не начал дышать при помощи легких. У него были жабры, как сейчас у человеческого зародыша, проходящего через утробную стадию развития, соответствующую той эпохе. У него не было теплой красной крови, ибо на той стадии не было индивидуального Духа, форма была мягкой и пластичной, а скелет — мягким как хрящ. К тому времени, когда появилась необходимость осуществить разделение полов, скелет стал твердым и прочным.

Работа Иеговы заключалась в том, чтобы встроить плотную твердую костную ткань в уже наличествующие мягкие тела. В прежние же времена, то есть в Полярную и Гиперборейскую эпохи, ни у животных, ни у человека костей не было.

Гротескный и невозможный способ, каким, как утверждается, было осуществлено разделение полов (как оно описано в общепринятых версиях Библии, да и в масоретском тексте), является еще одним примером того, к чему может привести изменение гласных в древнееврейском тексте. Один вариант прочтения дает слово «ребро», по другому варианту, имеющему по крайней мере такое же право на рассмотрение, а еще и то дополнительное преимущество, что он не противоречит здравому смыслу, получается «сторона». Если рассудить таким образом, что человек был муже-женщиной и что Иегова оставил одну сторону, или пол, каждого существа в латентном состоянии, мы не совершим такого насилия над своим разумом, какое совершаем, допуская историю с «ребром».