Лена тихо засмеялась.

- Тебя не пустят так рано, тут же обход будет.

- Поверь мне, я приду, можешь даже не сомневаться, - он зашел в ванну и, поставив на стиральную машинку чашку, включил воду. Та была еле теплой. Плохо. Оставив кран открытым, чтобы вода сбегала, Леша прижал телефон крепче к уху. - И никто меня не остановит.

- Ладно, Леш, - неуверенно согласилась она. - Но тебе же, наверное, на работу надо.

- Я разберусь с этим, - отмахнулся он. - Все, - еще раз глянув на свои часы, - Алексей вышел в коридор. - Пошел я будить Лешку.

- Давай… удачи, - Лена еще раз хихикнула. - Она тебе ох, как пригодится.

С этими словами она положила трубку. Бросив телефон на тумбочку в коридоре, Леша недоуменно скривился: "да что такого сложного может быть в том, чтобы вовремя приехать в садик?"

Алексей был уверен, что такое ему под силу, чтобы Лена ни думала о его способностях. Ведь справились они вчера.

Однако уже спустя сорок минут, он не был настолько уверен в этом…

Заставить Лешика открыть глаза оказалось не так уж и легко. А уж поднять голову ребенка с подушки… через десять минут Алексей едва не отчаялся.

Серьезно, он даже не представлял, что еще на этом этапе могут возникнуть такие препятствия.

На сына не действовали ни убеждения, ни щекотка, ни обрисованные отцом картины их вероятного опоздания. Он приоткрывал один глаз, забавно щурился, зевал, а потом опять утыкался носом в подушку и продолжал спать.

Леша начал терять терпение.

Но и поделать нечего не мог. Казалось, что все его уговоры и аргументы не достигают цели. И только спустя пятнадцать минут, Алексей понял, что такой подход - не поможет. Очевидно, малыш просто не понимал смысл слов "ответственность" и "долг", или же не считал их применимым к детскому саду.

Тогда он решил пойти другим путем.

Найдя пульт от телевизора, Леша включил детский канал, обнаруженный им вчера вечером, и увеличил громкость.

Звук мультфильмов вызвал в сыне больший интерес, чем все его доводы. Ребенок почти сразу высунулся из-под одеяла и сел в кровати, тря кулачком глаза.

"Ну, теперь дело пойдет быстрее", решил довольный собой Алексей.

Однако и в этот раз его радость оказалась преждевременной.

Даже проснувшись, Лешка не спешил собираться. Хоть и стал более внимательным к просьбам отца.

С возрастающим ужасом Леша наблюдал за минутной стрелкой, то и дело, прося сына поторопиться. В ответ же на эти просьбы, малыш мог просто застыть посреди комнаты с галошей колгот натянутой на руку, и задумчиво смотреть в пространство, словно продолжал спать на ходу.

А это не приближало их к желанной цели - своевременному выходу из дома.

В конце концов, чтобы ускорить сборы хоть как-то, ему пришлось самому надевать на сына колготы, которые, казалось, уже побывали на всех частях тела малыша, кроме ног. Справившись с этим, и натянув на Лешку кофту, обнаруженную в комоде, он понял, что сборы на самотек пускать нельзя.

Всунув в руки сыну кусок хлеба с сыром, подогретый в микроволновке, призванный стать завтраком, Алексей быстро натянул свой свитер и джинсы. Принять душ он уже не успевал. Умывшись, Леша махнул рукой на выступившую на щеках щетину. И времени не было, и бритвы, в общем-то. Отметив для себя, что надо купить запасной набор средств гигиены для Лениной квартиры, он понял, что все же придется заехать домой. Не ехать же в таком виде к ней в больницу. Ему хотелось выглядеть как можно лучше в ее глазах, пусть такое желание на фоне происходящих событий и могло показать глупым.

Не то, чтобы это имело решающее значение, он не считал, что подобен хоть какому-то идеалу мужской привлекательности… Но Лена всегда говорила, что считает его очень красивым. Он всегда отшучивался, убеждая любимую, что она преувеличивает потому, что влюблена. Но, черт его побери, если Леше не хотелось, чтобы она продолжала так думать и сейчас! Тем более что в ее жизни, наверняка теперь есть с кем сравнить. Три года - срок не малый.

Обнаружив, что с завтраком сын справился проворнее, чем с одеванием, он вручил ему зубную щетку и отправил малыша в ванную.

Когда же тот зашел назад в комнату, Алексей понял, что явно напутал с очередностью действий. Гольфик, который они только надели на Лешку, был мокрый едва ли не полностью. Создавалось ощущение, что малыш свалился в умывальник.

Он начал сердиться. До выхода осталось восемь минут, а они почти все должны начинать заново!

Вздохнув, Леша посмотрел в глаза сына. Тот и сам, казалось, был расстроен подобным обстоятельством. Малыш виновато потупил глазки и тихо прошептал:

- Плости, папа. Я не специально.

Он был искренне расстроен тем, что кофта промокла.

"Действительно", попрекнул сам себя Алексей, " а чего он ждал от трехлетнего ребенка?"

Да и Лена предупреждала. И потом, несмотря на всю, почти гениальную сообразительность Лешика, он был еще очень маленьким. И не стоило подходить к нему со взрослыми оценочными параметрами.

- Ничего, герой, прорвемся, - безжалостно подавив поднявшееся внутри раздражение, он потрепал сына по голове, пытаясь одновременно пригладить растрепанные пряди, не справился с этой задачей, и пошел в детскую за новым гольфом.

В этот раз он пошел с ним к умывальнику. Сам аккуратно намочил волосы Лешика, расческой, прихваченной с комода, осторожно расчесал влажные прядки, придавая им хоть какой-то подобие порядка. И только потом, помог натянуть новую кофту взамен старой.

Они уже опаздывали с выходом на две минуты.

"Ничего", твердил он себе, " времени еще хватит". Да и не выгонят же их из садика за опоздание, в самом деле? А если и так…, ну что ж, возьмет сына с собой. Правда Лена может решить, что он не справился.

Алексей вздохнул, и решил, что в таком случае найдет какой-нибудь железный аргумент. В конце концов, он всегда сможет сказать, что очень хотел провести с ними обоими целый день. Вот. Такая причина показалась ему достаточно весомой.

Немного расслабившись от понимания, что ему есть куда отступать в случае провала, Леша стал меньше торопить сына.

И, как ни странно, тот, ощутив это, засобирался теперь гораздо быстрее. В конце концов, они все же вышли, пусть и с опозданием на пятнадцать минут. Но тут уже была вина и Алексея. Он два раза возвращался от лифта в квартиру, вспоминая, что не закрутил кран с водой, наспех натягивая на сына куртку, а потом, просто решил на всякий случай проверить, что не напортачил.

"Ему, определенно, необходима практика", сделал Леша вывод, щелкая застежкой ремня детского креслица, которое вчера купил в супермаркете. Сын ему весело улыбнулся. Очевидно, малыш был менее придирчив к способностям папы, чем он сам.

Дороги все еще не были расчищены от снега, и спустя десять минут Леша этому искренне радовался. Можно даже сказать, что в его душе родилось нечто, сродни ликованию. Потому что, подъезжая к указанному Леной зданию, он понял - они были не единственными, кто приехал с опозданием. И пусть большинство родителей, скорее всего, задержались из-за плохого состояния проезжей части, которое почти не имело значения для внедорожника Леши, он не собирался посвящать хоть кого-нибудь в эту тайну. Разве что…, у него ведь был "сообщник", и с ним стоило договориться.

Припарковавшись на стоянке у сада, он повернулся к сыну.

- Лешка, у меня к тебе огромная просьба, - он заметил, что ребенок поднял лицо и внимательно посмотрел на него. - Давай, мы не будем рассказывать ни маме, ни кому-то еще, почему немного задержались? Пусть они думают, что это из-за снега. Хорошо?

- А мама говолит, что обманывать - плохо, - немного подумав, проговорил малыш.

- Так мы и не будем обманывать, просто промолчим, - предложил Леша, потянувшись, чтобы отстегнуть сына.

- А это - не плохо? - уточнил ребенок, выбираясь из своего кресла.

- Нет, - уверенно ответил он, - зато мама не расстроится. И будет нами довольна.