Сразу предъявлять парня Императору — было, по меньшей мере, неразумно, поскольку Арнит и женился-то лишь для того, чтобы обзавестись потомством. Так что появление сына автоматически выводит из игры и Ревидан, и Цервемзу… Нет, ну кто же знал, что его племянница окажется пустышкой. Он сплюнул — ничего-то глупая баба не может сделать толком! Даже ребёнка родить, пусть и самого замухрыжистого. А уж когда колдовать начинает — вообще неприятностей не оберёшься. Он вспомнил, к чему привела его невинная просьба насчёт приворотного зелья… В старые времена с такой ерундой справилась бы любая деревенская знахарка, даже не рискуя попасться на глаза Квадре. А теперь вот Римэ нет в живых… Ну, это-то ладно, но апартаменты серьёзно ремонтировать придётся… А это ох как накладно! Не у Императора же денег просить. Советник даже рассмеялся, представив, как подойдёт к Арниту и скажет: мол, помогите, Ваше Величество, чем можете, а то вот неудавшаяся моя невеста незадолго до безвременной кончины так разбушевалась, что почти без крыши над головой оставила!
Советник решил действовать по ситуации, а пока недурно было бы найти относительно правдоподобное объяснение того, почему он, зная, что Сиэл и её отродье живы, сразу же не сообщил об этом Государю… Ну, тут, предположим, можно сказать, что сам узнал об этом совсем недавно. Потом хотел избежать их встречи с Ревидан, которая непременно бы попыталась тем или иным способом избавиться от неожиданных соперников. Особенно от Сиэл, которую ненавидит все эти годы. Затем… — необходимо правильно подготовить парня ко встрече с отцом. И ни при каких условиях не давать им поговорить наедине. Цервемза полагал, что сломить перепуганного паренька будет делом плёвым. Тут, конечно, весьма пригодился бы Алчап… Но он и его ребята, вероятно, сейчас прячут останки Римэ… Значит, надо дождаться возвращения Мэнигской Квадры. А если эти сильно задержатся — есть и другие мастера. Наместник заковыристо выругался.
Что до Ревидан… От его старых тёплых чувств к племяннице давно не осталось и следа… Ну, бабу-то он как-нибудь сумеет поставить на место! Достаточно будет упомянуть в разговоре с ней странные обстоятельства болезни госпожи Вокаявры. А если это не поможет, то, кажется, Квадры никто не отменял.
Вот ведь некстати оказалась она в этом коридоре! Теперь, как пить дать, будет приставать с вопросами. Он живо представил, как эта дурища будет ныть самым своим противным голоском: "Дя-адечка! Ми-иленький!" Да ещё и в глаза с наивной собачьей преданностью заглядывать, прикидываясь очаровательной озорной милашкой, какой умела казаться в детстве и ранней юности.
III
Ничего себе: "Скоро приду!" Небо уже светлеть начинает… Дядюшка, вероятно, как всегда, и думать забыл о своём обещании всё рассказать. Хотя и так всё яснее ясного! В ушах Ревидан угрожающим эхом звучал удивлённый возглас мальчишки. Неужели же она настолько стала похожа на оригинал, что родной сын Сиэл умудрился их перепутать?
С тех пор, как она решилась отказаться от самого лучшего в своей душе и судьбе ради того, чтобы стать непревзойдённой волшебницей, Ревидан почти никогда не плакала. То есть изобразить могла, и ещё как… А вот по-настоящему, когда слёзы текут помимо воли, так, чтобы всласть — никогда. То ли поводов не было, то ли сердце настолько окаменело. Сейчас впервые за долгие годы она неуёмно рыдала, утопая в жестоких слезах: "Опять! Снова эта гадкая Сиэл… эта тихоня… всегда занимавшая моё место в душе Арнита… и здесь умудрилась меня обогнать… она должна была сгинуть навсегда и в никуда… а сама исхитрилась, нашла время… и теперь её сын… сын Императора… и снова эта грязная… — здесь Ревидан присовокупила цветистое определение, — это бесцветное чудовище снова побеждает… а я должна оставаться лишь тенью… отблеском белёсой дуры… ходить в её обличье… Не-на-ви-жу! Весь этот облик… — слёзы стали высыхать, а дыхание оставалось частым лишь от гнева, — волосы эти цвета дорожной пыли! Утончённость, так нравившуюся Арниту. Мало я настрадалась, нося её выцветшую шкуру? Так теперь она подсылает ко двору своего выродка! Интересно, на что эти выскочки рассчитывают? Добраться бы до маленького змеёныша… Да-да, и задавить на горе блудливой маменьке!
Задавить, конечно, можно… — она с ногами забралась в уютное кресло и рассеянно потянулась за зеркальцем, — но не нужно… Эта блаженненькая даже и не подозревает, какой подарок мне приготовила! Лучшего повода, чтобы шантажировать Цервемзу и даже вернуть себе расположение Арнита, быть не может! Здесь даже наше сходство пригодиться! Только действовать нужно быстро и безошибочно, чтобы успеть по-змеиному молниеносно ударить…"
Интересно, для чего она училась магии и платила за мастерство такую дорогую цену? Ревидан позвала заспанную камеристку. Потребовала найти давно затерянное в недрах шкафа платье настолько огненного цвета, что хотелось плеснуть на него водой. Ах, как оно не шло к её нынешнему облику. Ладно… сойдёт! Тщательно оделась. Причесалась, придавая себе вид, максимально возвращавший первоначальный облик. Когда служанка с бесконечными поклонами удалилась, Великая Ведьма чинно поднялась. Скинула туфельки и в одних чулках медленно пустилась в пляс. Как же давно она не танцевала! Так давно, что ноги не сразу вспомнили рисунок. Потом ей показалось, что она слышит протяжную, похожую на звериный вой музыку. Тогда ведьма начала виться как веретено, окружая себя невидимым волшебным коконом. Ненависть-ревность-злоба-уничтожение-гибель-победа — она двигалась, упиваясь свободой и близким торжеством… Потом резко остановилась и почти без сил рухнула обратно в кресло…
Она была настолько взбудоражена, что не почувствовала, как закончилась ночь и разгорелось утро. Замечательное утро, сулившее отмщение!
"Ну что же, — понимающе подмигнула она своему непохожему отражению, — Рабство закончилось! А теперь молодая госпожа Ревидан желает вступить в игру против своего августейшего супруга и его премудрого Советника. Ну, так получите же, почтеннейшие господа, мои козыри! И не сетуйте, когда потерпите поражение — вы сами сдали мне эти карты…"
IV
— Дя-адечка, миленький! Я ждала-ждала, а ты не всё не идёшь… — раздался из-за двери шёлковый голосок, и дремавший прямо в кресле Цервемза с ужасом подскочил, поняв, что не запер дверь.
"Так ведь и не проснуться можно! Подойдёт потихоньку да и зарежет невзначай…" — мрачно констатировал он про себя… Прежде чем он успел что-либо предпринять, в комнату ворвался огненный вихрь. Ревидан закружилась вокруг дядюшкиного стола. Советник оценивающим взглядом скользнул по непривычно-яркому наряду Ревидан. Он вспомнил, как в своё время старался одеть девочку во всё самое нарядное… Однако цвета, которые безумно шли малышке, простили и старили взрослую женщину. Тем более такую утончённую и воздушную, какой она выглядела последнее время. Ещё раз, с откровенным презрением оглядев вертихвостку с ног до головы, Цервемза накинулся на неё:
— Кто тебя сюда звал? Думаешь, я обязан отчётом всяческим потаскушкам? Пусть даже и августейшим? Да если бы не я, ты бы по сей день подыхала с тоски в Кридоне! Или вышла бы там замуж за какого-нибудь простачка, который согласился бы закрывать глаза на твои шашни…
Цервемза сильно лукавил, но он терпеть не мог оказываться застигнутым врасплох. Надо же было на ком-то выместить злобу!
— Ну, дя-адечка! — Ревидан прекрасно знала, что такой тон ещё больше взбесит его.
В другой момент она поостереглась бы его дразнить, но этим утром могла позволить себе всё! Ей нужно было выведать как можно больше, а разъярённый человек иногда становится болтлив, словно пьяный. Ведьме нравилось, как начинается эта партия. Поэтому, сделав вид, что не расслышала, она пропела со слезой в голосе:
— Ну, ми-иленький! Не серди-ись! Ты же сам обещал обо всём рассказать, — она присела на низенькую банкетку у ног Цервемзы, — Вот я и пришла…
