В толпе раздались удовлетворённые смешки. Кайниол едва заметно улыбнулся. Стал серьёзен. И продолжил:

— Он перед вами… И свергнуть его можно и даже казнить… Да и меня заодно. Для порядку так… Чтобы не стал плохим Правителем!

Взрыв хохота, потрясший было площадь, мгновенно смолк, когда Наследник снова вскинул руку и чистым властным голосом изрёк:

— Только нужно ли? Да и кто дал вам право прощать или не прощать Императора? Если вы верные подданные Короны, то никто! Что касается того, имеет ли Арнит из Кридона права на Престол, и могу ли я наследовать ему, то согласно засвидетельствованному завещанию Императора Хопула, человек, уничтоживший Конвентус и свергший Йокеща, является законным Императором, а его потомки — Наследниками… Вот и думайте! Заодно и о том, кто для вас будет лучшим Наместником: Цервемза или внук Рёдофа?

Когда он закончил, на площади воцарилась гробовая тишина — никто не ожидал таких речей от подростка, ещё недавно бегавшего босиком по амграманским улицам.

V

Император вернулся в "Неудавшийся гладиолус". На этот раз гостиница приняла Арнита как своего.

Мренд всё ещё находился в отлучке, и возвращаться, по-видимому, собирался весьма нескоро. Император чувствовал даже некоторое облегчение от того, что объяснение с Художником откладывалось на неопределённый срок.

До ужина оставалось немного времени, и Арнит вышел в сад. Такого роскошества он не видел ни в Кридоне, ни в Мэниге. В отличие от столичных цветников, создававшихся напоказ, здешние не выглядели напыщенно, как хвастливые столичные вельможи. А от чётко выверенных кридонских они отличались свободой и утончённой грацией. Цветов было великое множество. Самых разнообразных — от неприхотливых полевых, до громадных роз. Но больше всего было, безусловно, гладиолусов. Оставалось лишь удивляться, как всё это богатство умудрялось цвести в такую раннюю пору.

Арнит, всю жизнь враждебно настроенный против дюковских цветов, шёл по дорожке по краям сплошь усаженной гладиолусами. Одни из них уже вовсю цвели, другие — раскрывали торжественные бутоны, третьи — едва пробивали своими зелёными мечами дорогу к свету. Император шёл медленно, любуясь дивными цветами и радуясь, что никто не видит его лица… В душе его росли спокойствие и уверенность. Отчаяние сменилось раскаянием. Безысходная скорбь — тихой печалью. Сиэл уходила в память…

Тропинка вывела его в глухой, казавшийся заброшенным уголок. В быстро сгущавшихся сумерках, Император не сразу заметил скамейку, на которой кто-то сидел. Приглядевшись повнимательнее, он увидел двух мальчиков, вокруг которых, несмотря на поздний час, вилась птичья стая. Подойдя поближе, он не поверил своим глазам: дети горестно плакали, а птицы явно пытались их утешить. Бросив беглый взгляд на дымчатые пушистые волосы ребят, он понял, что это младшие сыновья Сиэл и Мисмака. Тот мальчик, что был постарше, встал и, протянув руку к одной из птиц, что-то сказал на неизвестном языке. Его пернатая собеседница осторожно села на его ладонь, прошлась до плеча и, как показалось Арниту, начала что-то шептать пареньку на ухо. "Она тоже так умела…" — подумалось Императору.

Ребята не испугались, когда он неожиданно появился из-за большого куста. Только не хотели, чтобы кто-то чужой видел их слёзы. Поэтому они быстро вытерли глаза рукавами и снова обернулись к незнакомцу.

— Как вас зовут? — несколько растерянно спросил Арнит.

— А вам… зачем? — ещё прерывающимся голосом спросил старший.

— Ну, так… Интересно!

— Он — Стийфелт, я — Лоциптев.

— А ты — Император? — глядя снизу вверх, догадался младший.

Арнит кивнул.

Лоциптев исподлобья посмотрел на него. Подумал. И подчёркнуто почтительно поклонился. Потом, даже и не пытаясь скрывать недружелюбия, спросил:

— Зачем вы здесь, сир?

— Просто решил пройтись. Я не хотел вам мешать.

— Я спрашиваю, зачем вы вообще приехали в Амграману? Мало что ли горя принесли и нам и Дросвоскру?.. — мальчик пытался говорить солидно и твёрдо, но получилось жестоко и обиженно. — А теперь вот прогуливаетесь тут как хозяин…

Арнит вздрогнул, но постарался говорить как можно более спокойно:

— Я не мог быть на похоронах, но очень хотел попрощаться с вашей мамой. Потом мне нужно было постараться поддержать Кайниола. Ты ведь знаешь, что он мой Наследник?

Паренёк не удостоил его ответом, лишь быстро сморгнул, прогоняя слезы, наворачивавшиеся на глаза.

— Во-от… — Император присел перед мальчиками на корточки, понимая, что никогда не умел разговаривать с детьми. — Сейчас нужно, чтобы именно я подтвердил его права и назначение на должность Наместника…

— Братец будет вместо этого злого… Цер… Как его зовут? — Стийфелт обернулся, ища подмоги у Лоциптева.

— Да, он займёт место Цервемзы, которого я всю жизнь по глупости своей слушался, — вздохнув, ответил за мальчика Арнит.

Некоторое время братья молчали, одинаково пронзительно глядя на Императора серыми глазами. В конце концов, он не выдержал их взглядов и виновато опустил голову. Тогда Лоциптев тихо спросил:

— Сир… скажите, — в его голосе больше не было враждебности. — Вы… любили нашу маму?

— Я всегда думал, что бесконечно… Да, как видно, не так сильно, как мог бы. Во всяком случае, не так беззаветно и преданно, как ваш отец… Он мудрый человек, у которого хватило мужества помочь ей в трудный час, когда я… отказался.

— Кайниол рассказывал, когда… вернулся из Мэниги.

— А Мисмак?

— Он и в лучшие-то времена был молчалив, а сейчас ему очень тяжело…

— Понятно… — кивнул Арнит.

— Как умерла мама? Кайниол нам сказал, что она защищала его и вас… на каком-то поединке, — вопросительно вскинул взгляд Лоциптев.

Стийфелт прижался к брату, безуспешно пытаясь сдержать слёзы. Арнит осторожно погладил малыша по голове и, слегка помедлив, сказал, обращаясь к старшему:

— Видишь ли… Когда я был глупым и злым, то женился на одной волшебнице, с которой был знаком с самого детства. Такой же глупой и злой, как я… Вскоре после нашей свадьбы она рассказала мне, что много лет назад подослала к вашей маме Квадру. Я тогда страшно рассердился и не придумал ничего лучше, чем попросить брата Мренда сделать мою жену похожей на Сиэл.

— Зачем ты это сделал? — перестав плакать, спросил младший.

— По глупости, да со зла, наверное.

— Ты же Император… — недоверчиво пробормотал Стийфелт. — Разве может быть Император таким дураком?

— Как видишь… — грустно ответил Арнит. — Ну вот… жили мы так, жили. Нам было плохо…

— Ну, раз она такая злая, отчего ты не прогнал её?

— Не знаю… Мы с ней много всякого дурного сделали… А несколько дней назад во дворец пробрался ваш старший брат. С ним пришли ваш замечательный кот и два моих лучших друга. Тогда ещё бывших…

— А разве так бывает? — спросил Лоциптев.

— Выходит, что да. Чуть позже появились ваша мама, отец и Таситр. Мой бывший Советник попытался убить Сиэл. Но Тийнерет бросился на её защиту и прогнал Цервемзу. Не удивлюсь, если и вовсе убил.

Арнит только тут заметил, что кот сидит рядом с ними и с деланным равнодушием намывает манишку. Императору показалось, что мохнатый рыцарь удостоил его приветственным поклоном. Ничего не оставалось, кроме как поклониться в ответ. Это было настолько комично, что даже на печальных детских лицах появился отсвет улыбки.

— Короче говоря, — продолжил свой рассказ Арнит. — Они мне объяснили, что я натворил и со своей жизнью и со страной… Картинка получилась невесёлая… Потому я и решил признать Кайниола Наследником. Когда мы сделали всё необходимое — неожиданно пришла моя жена. Она пригласила вашего брата потанцевать и попыталась до смерти его заколдовать. Я не сразу почувствовал, что это была за страшная пляска, а поняв — занял место Кайниола. Если бы не вмешалась Сиэл, то сейчас Сударб возглавляли бы не мы, а кто-то другой. Ваша мама вызвала мою жену на танцевальный поединок — такую дуэль волшебниц, где бой ведётся до смерти одной из них. Сиэл победила, но и сама…