Теперь майор уже не пытался сделать вид, что не понимает, о чём я. Но смотрел прямо, взгляд не отводил… Хорошо, сегодня слишком сурово наказывать не будем. А там поглядим…

— И ещё учтите: боеприпасы в этой местности на деревьях не растут. Керосиновые реки тоже не протекают. За всё приходится платить. А вы только что без толку потратили два вертолётных боекомплекта и хренову тучу топлива. В общем, на первый раз получаете выговор в устной форме и удержание из зарплаты в размере месячного оклада. Если подобное повторится ещё раз, так легко не отделаетесь. Понятно?

— Так точно! — гаркнул майор.

— Ну, раз понятно, давайте посмотрим ваши планы подготовки. А вы пока дайте команду личному составу построиться.

— Синицын, командуйте построение, — бросил майор одному из своих сопровождающих, и когда тот умчался выполнять приказание, предложил нам пройти в штабную палатку.

Планы подготовки, в отличие от только что виденного мною шоу, оказались толковыми. По крайней мере на мой дилетантский взгляд. Надо всё-таки ввести должности министра обороны и начальника генштаба. Пусть для начала даже в одном лице. Ибо ни я, ни даже, подозреваю, Сергей Петрович, во всех тонкостях в военных вопросах не разбираемся. Лично моих познаний хватает только на то, чтобы отличить настоящую боевую подготовку от спектакля. А этого мало. В общем, ещё один узелок на память… Когда вернусь – не забыть…

— Личный состав по вашему приказанию построен! — прервал мои размышления майор. Странно, вроде никто ему не докладывал… Ну да, а гарнитура в ухе на что? Кстати, а чего ж это он бедного Синицина послал народ строить, когда мог по рации команду отдать? Думал, что разнос продолжится, и убирал лишних свидетелей позора? Скорее всего…

— Ладно, давайте посмотрим на ваших бойцов, — согласился я.

Подчинённых майора оказалось больше батальона, но меньше полка. А мне помнится, что "наших" здесь должно быть чуть ли не на дивизию. А где остальные? Я вполголоса задал этот вопрос папаше Мюллеру.

— Тренируем по очереди, — объяснил тот. В полном составе начнём потихоньку собирать всех перед днём "Д", — пояснил тот.

"…И часом "Х"", — добавил я про себя, двигаясь вдоль строя. Мужики подобрались нормальные – не пацанва срочной службы. Взгляды у всех спокойные, уверенные. Форма нормальная – НАТОвский пустынный камуфляж, не наше х/б и панама, памятные мне ещё по моей срочной… Все поджарые, мускулистые. Дохляков и колобков нет.

— Как служба, боец? — выбрал я наугад одного.

— Нормально… товарищ проверяющий! — ответил тот, слегка запнувшись после первого слова. Ну да, ни моего звания, ни должности он не знает. И, пожалуй, на этой стороне это хорошо. На будущее, возможно, надо вообще пускать вперёд кого- нибудь, вот хоть бы папашу Мюллера, а самому оставаться как бы " в свите". Надо было про это раньше подумать. А сейчас уже "засветился".

— Не жарко после русского климата? — спросил я, лишь бы что-то спросить. Пусть разговорится…

— Никак нет! Не жарко. Да я тут и не впервой…

— Хорошо… — удовлетворённо заметил я, про себя удивившись: Вроде молод он, как для исполнившего интернациональный долг в этих краях. А что ещё? Иностранный Легион? Частные "охранные фирмы"?

— Жалобы, пожелания есть? — последний стандартный вопрос.

— Никак нет! — и стандартный ответ.

Ещё несколько бойцов на подобные вопросы дали подобные ответы. Чего и следовало ожидать. Кормим-поим мы их неплохо, снабжение тоже на уровне…Да и оплата… — я тяжело вздохнул. На эти деньги можно было бы много чего накупить, но в нашем случае известная пословица "Кто не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую", была актуальна как никогда.

Ну что ж, на нашу армию я посмотрел, пора и домой. Можно, конечно, было ограничиться и отчётами, что я, наверное, в будущем и буду делать, но увидеть, что происходит, своими глазами, всё же было надо. Отчёты отчётами, а личные впечатления личными впечатлениями.

Сухо попрощавшись с майором (а как ещё прощаться с провинившимся?), я вернулся к вертолёту.

На сегодня всё. Дверца захлопнулась, отрезая нас от внешнего мира. Вертолёт, натужно взвыв турбиной, оторвался от земли, набирая высоту, сделал круг над лагерем, и взял курс на базу…

Лежащий на скромной постели в двухместной комнате деревянного барака старик откинул одеяло, приподнявшись на локтях, глянул в голубой квадрат раскрытого окна, из которого доносилась знакомая с детства с песня, и с кряхтением перешёл в сидячее положение. Умели раньше, если хотели… И строить, и воевать, и песни сочинять… И любить. Сейчас так не могут.

Старик поднялся на ноги, и, по укоренившейся привычке направился к окну – вдохнуть свежего утреннего воздуха, и полюбоваться на радующую глаз панораму. Вокруг, куда не кинь взгляд, раскинулись те самые стройки, которые " в весёлом грохоте…" Может, пускай пока не великие, но всё же… Самая оживлённая стройка кипела у Портала, расположенного в пятистах метрах южнее, на склоне одного из высоких холмов предгорий Южного Хребта, чьи блистающие снегом вершины были видны даже отсюда – за полтораста километров.

Старик помнил, что всего пару месяцев назад из инженерных сооружений у Портала имелся только шлагбаум и караульная будка. Ну, дальше ещё несколько сараев и бараков. Теперь же Портал скрывался внутри пока ещё небольшого, но, судя по уже залитому фундаменту и ещё готовящейся площадке рядом, обещающего стать довольно внушительным, сооружения. Совсем рядом с местным концом пуповины, соединяющейо миры, росла железобетонная башня из привозных материалов. Чуть поодаль от неё стены какого-то большого строения возводились уже из местного кирпича. Цемент пока был привозной. Но это ненадолго. Месторождения известняка уже найдены. Скоро, очень скоро цемент будет свой. Местное руководство не откладывало важные дела в долгий ящик.

Дальше от Портала кирпичные строения сменялись деревянными. Пока что дерево было самым доступным строительным материалом, пусть и не таким долговечным, как кирпич или бетон. И кругом – рокот снующих туда-сюда грузовиков с громоздкими газогенераторами за кабинами, стрелы подъёмных кранов, строительные леса…

Как приятно видеть строительство не очередного супергипермаркета, не надменной башни элитного небоскрёба, а новых цехов, мастерских, корпусов учебных заведений. В каковых учебных заведениях, кстати, люди будут учиться, чтобы принести пользу своей стране, а не чтобы закосить от армии, или получить диплом, необходимый для занятия местечка "по блату", или чтобы с полученными знаниями свалить за границу…

Полное сходство со временами юности старика картинке придавал зависший у причальной мачты большой серебристый дирижабль. А что делать? С топливом и технологической базой в новом мире напряжёнка. Приходится возвращаться, так сказать, к истокам…

Хорошо, конечно, вот так стоять, но надо умываться, собираться, завтракать, и на работу. Отвернувшись от окна, старик засеменил к санузлу. Вот чем местные бараки отличались от советских, так это наличием индивидуальных "удобств". По пути старик бросил печальный взгляд на пустующую соседнюю койку.

Сегодня девять дней, как скончался его сосед. Тоже немолодой человек. Теперь лежит на местном кладбище под свежим холмиком земли. А рядом уже ещё шесть таких же. Правда, те умерли в основном из-за несоблюдения техники безопасности, причём двое, от распития украденного антифриза. А вот сосед, царствие ему небесное, удостоился стать первым человеком на Ковчеге, умершим от старости.