С губ Ильмиры срывались крики боли и отчаяния, стоны о помощи, она смотрела на меня молящими глазами, но я не шелохнулась. И тогда все закончилось. Посмотрев на меня в последний раз, девушка упала, чтобы никогда больше не подняться. По теории вероятности, после увиденного ночью, мне было суждено проснуться в холодном поту. Но этого не случилось. Сегодняшней ночью я выспалась, отдохнула и чувствовала себя просто прекрасно, на высоте. Застелив постель, я отправилась в душ, а уже позже, в школе, узнала то, от чего пребывала в шоке до конца дня. Ильмира умерла. Тело моей одноклассницы было найдено дворником ранним утром, в сугробе. Из урывков, что я услышала за сегодня от учащихся и учителей, прояснилось следующее: в ней не было крови, глаза ни капли.

Я весь день не могла найти себе места, просто не представляя как себя вести. С одной стороны этой вечно терроризирующей меня стервы больше нет, а с другой, такой ужасной смерти и врагу не пожелаешь. Сегодня на меня пялятся даже учителя, в глазах людей читаются мысли — они подозревают меня и мои паронормальные способности. Думают, что я убила ее. Мне это не нравится. От части из-за того, что я просто не могу убить, даже такую гадину. Но, с другой стороны, мне не известны все мои способности до конца, и сегодняшний сон…. Что если я все-таки плохая? Что если смерть Ильмиры, моя вина, пусть даже я сделала это подсознательно? Боже, неужели все-таки я? Скорей бы уже окончить эту школу! Уйти от этих людей и осуждающих лиц! Осталось чуть-чуть, главное — проявить терпение. Шагнув в кабинет химии, я заняла свое место. И просидела весь урок, окутанная жуткими мыслями. Так и не сделав ни одной записи в тетрадь.

Дома я без сил рухнула на кровать, не раздеваясь. Мне снился сон. Я была на крыше пятиэтажки, и смотрела вниз. Погода стояла ясная, птицы вокруг меня щебетали свои песни. А люди, снизу, будто не замечали моего присутствия. Двое мужчин стояли возле перепуганной девушки, чье лицо было мне знакомо, но я никак не могла вспомнить — кто она. Красивый высокий блондин должен убить девушку, но отказывается. Он отрицательно качает головой, а брюнет, который стоит рядом с ним — отказа не принимает. Мужчина разрывает горло блондину, и темнота поглощает их. Следом он убивает девушку, столько крови я не видела никогда. Проснувшись, от собственного крика, я начала рыдать. Девушкой в моем сне была Полина. Мы вместе учились, она дружила с Ильмирой, и была светловолосой стервой нашей школы. Но то что с ней сделали, казалось отвратительным, ужасным, и пугало меня до безумия. Я вспомнила и блондина из своего сна, это представитель вуза, а тот, другой, брюнет, был в пент-хаусе, когда я приходила разоблачить их. Откинувшись на подушку, я вытерла свои слезы. Обе девочки были моими мучительницами с первого класса, вечные подколки в мой адрес, а в последнее время реки жестокости и океаны желчи. Но я никогда не желала им смерти. Ни одной из них, мне просто хотелось, чтобы они отстали от меня, и настал конец моим мучениям. Вот он и настал, правда, весьма печальный. Отправившись в ванну, я сполоснула лицо холодной водой. Сейчас три часа ночи, нужно спать дальше. Я легла в постель и сон, сменивший мерзкий ужастик, оказался очень приятным. Я сидела, облокотившись на одно из деревьев, в цветущем саду. Где-то рядом журчал ручей, солнце светило ярко, но глаза не болели. Я наслаждалась природой и днем. Ко мне шел Аркель. И счастливая улыбка отображалась на моем лице. Как он красив! Протянув мне руку, которую я тут же взяла, Аркель поднял меня и обнял. Я ощутила приятный запах его тела. От близости ангела у меня по спине пробежали мурашки. Аркель поцеловал меня в шею и стал медленно подниматься выше… я закрыла глаза…. И в этот миг все замерло вокруг меня. Я больше не чувствовала тепла солнца, запаха сада, не слышала пения птиц и журчания ручья. Теплые объятия стали обжигающе холодными, и вздрогнув, я подняла опущенные веки. Я одна. Аркеля нигде нет. Мой купальник никак не греет, напротив, позволяет замерзнуть от ветра. Черные тучи нависают надо мной, в отдалении слышен гром и видна молния. Мне страшно. Почему толком и не начавшийся эротический сон вновь сменяется чем-то плохим? В поисках своего гения, я начинаю озираться по сторонам, и улавливаю некое движение позади себя. Темная фигура, в черном плаще, приближается ко мне. Незнакомец подходит вплотную, и я срываю с него капюшон. Он красив. Красив, загадочен, холоден. Темные волосы обрамляют идеальное лицо. Серые глаза ранят больнее осколков льда. Весь образ мужчины говорит о власти, силе и о чем-то еще. Лицо не выражает ничего, словно передо мной статуя. «Бежать, нужно бежать прочь» — подсказывал мне инстинкт, а ноги не слушались, не желая сдвинуться с места даже чуть-чуть. Что-то разбудило меня. Кошмар, что мне приснился, казался реальным даже сейчас, когда я открыла глаза. Аркель сидел на моей кровати, и держал меня за руку. В его прекрасных глазах читалась забота. Он улыбался, и от него исходил свет.

— Как хорошо, что ты здесь… — прошептала я, присев.

— Да — согласился он, кивнув. Прекрасные кудри двигались в такт движению его головы.

— Мне снился кошмар… — пояснила я и включив ночник переплела наши пальцы между собой. Он грустно улыбнулся, опустив глаза.

— Я никак не могла проснуться. Пыталась бежать, но оставалась стоять на месте. Я так… — продолжила я, и остановилось. Как будто что-то было не так.

— Кто-то преследовал тебя? — мягко спросил Аркель, внимательно изучая мое лицо.

— Нет. Да. Не совсем. Я бежала от темноты, от человека в черном…. Он словно излучал тьму. Ты знаешь, что это может значить? — я поняла, что не так. Глаза Аркеля были не голубыми, а серыми. Может, дело в освещении? Ангел посмотрел мне в глаза, и в них я увидела то, от чего убегала во сне, я увидела темноту. Черные волны волос спускались по мраморным плечам. Аура темно-красного цвета окружала сидевшего передо мной незнакомца.

Я попыталась освободить руки, но он не отпускал, а напротив, притягивал меня к себе ближе и ближе. Я звала Аркеля как ненормальная. Звала, но он не отзывался на мои крики. Я проснулась, теперь по-настоящему проснулась. И поняла что кричу… Семь часов утра, папа сидел рядом и успокаивал:

— Это всего лишь сон, просто сон…

Сделав запись в дневнике, и убрав его в первый ящик письменного стола, Вера выключила свет и, взяв в руку зажигалку, поднесла ее к стоящей на столе свече.

Как только фитилек свечи вспыхнул, девушка отнесла ее на тумбочку возле кровати. Но пока донесла, огонь погас. Тогда Вера кончиками пальцев дотронулась до фитиля свечи. Пламя вспыхнуло и поднялось почти до самого потолка, лишь спустя некоторое время приняв нормальное состояние. Девушка стояла и смотрела на огонь, окутанная шоком. Взяв следующую свечу в руки, Вера поразилась еще больше. Та вспыхнула прямо в руках, по всему своему периметру. Воск быстро плавился. Странным было, что девушка не чувствовала боли, огонь не обжигал, а воск весьма приятно касался кожи. Эта игра и пугала, и завораживала Веру. Огонь становился сильнее, загораясь самым ярким пламенем, он потух. Воск испарился от высокой температуры, а первая свеча продолжала спокойно гореть на тумбочке, возле кровати. Молча, подойдя к кровати, Вера легла на нее, скрестив руки на груди. В такой позе она и заснула. Провалившись в сон, девушка увидела страшные картины. Все к чему она прикасается — загоралось. Деревья, цветы, перья…. А перья откуда? Открыв тяжелые ото сна глаза, она увидела тлеющую рядом с собой подушку. И к неожиданности для самой себя — закричала так громко, как смогла. В комнату влетела бабушка и погасила подушку водой из бутылки для полива цветов. После трагической гибели родителей Вера стала жить со своей бабушкой, по материнской линии, Ольгой Михайловной. Та заботилась о девушке как могла, и Вера была ей очень благодарна, хотя частенько спорила с бабушкой. Но не смотря ни на что любила ее.