Но несмотря на Мятеж и его последствия, Высший Этикет до сих пор в ходу по обе стороны границы — нет ему альтернативы, нет такого стандарта поведения, с которым согласились бы все люди. Правда, в границах Созвездия постоянно ведется поиск истинной культуры, которая была бы основана на универсальных человеческих принципах. Отчет Комитета Созвездия по Традициям об этих поисках получил значительное одобрение, и говорят, что он находится на стадии завершения. Ну а пока КСТ завершает свою работу, на большей части территории Созвездия приняты Имперские законы и традиции. Здесь даже присуждаются в порядке любезности Имперские титулы и аристократические награды, хотя никаким законом они не подкреплены. Впервые за всю историю существования Имперской касты она оказалась предоставленной самой себе, и ее представители стали вынуждены подниматься по жизненной лестнице и падать с нее исключительно самостоятельно. А у них такой привычки нет. Аристократия до сих пор считает, что работать, к примеру, в торговле — не ее дело, но некоторые этот предрассудок побороли. А многие потерянные души так и скитаются с места на место, придерживаясь, если возможно, правил Высшего Этикета и находясь в поисках пристанища.

Да, скитальцев хватает. В конце концов, если вы обнаруживаете, что у вас настолько богатая родословная, что вам достались титулы барона Драго, виконта Синга, герцога Дорнье, принца-епископа Наны и ранг наследного капитан-генерала Зеленого Легиона, вам вряд ли удастся все эти титулы игнорировать, да и не только вам, как вы вскоре убедитесь. Вам также не удастся избежать понимания того, что все эти титулы делают вас потомственным экземпляром той социальной системы, которая не то чтобы более не действует, но даже и не упоминается, которая и существует-то исключительно в силу некоей культурной инерции. Ну и что же вам тогда делать? Тосковать по прошлому? Пытаться приспособиться к настоящему? Пробовать создать себе более или менее приемлемое будущее?

Может случиться и так, что вы решите красть, чтобы обеспечить себе сносное существование. Кто знает?

В нишах теперь вертелся совсем другой набор голографических репродукций. Дневные произведения искусства выгодно отличались от ночных — они были ярче и живее.

— Беда, босс, — сообщил Грегор, и глаза его сбежались к переносице: он пытался раскурить безнадежно погасшую сигаретку с марихуаной. — За нами хвост нынче был. И за мной, и за Романом.

В ушах у Майджстраля до сих пор шумели отзвуки концерта. Роман принялся за непростое дело — расшнуровку камзола Майджстраля.

— Полиция? — спросил он, нахмурясь.

— Разве полиция может себе позволить новехонькие флайеры системы «Джефферсон-Синг»? — скривился Грегор.

Брови Майджстраля подпрыгнули.

— Правда? — спросил он и оглянулся через плечо на Романа.

— Оба «хвоста» — хозалихи, — сообщил Роман. — За мной шла женщина лет двадцати. Я ее не замечал до тех пор, пока не закончил наводить справки насчет мисс Йенсен. Потом я от нее улизнул.

— А я своего «хвоста» сразу вычислил, — сказал Грегор и отбросил с лица длинные пряди волос. — Тоже хозалих, мужик. Здоровяк жуткий — я отчасти потому его сразу и засек. Но от него я быстро смылся.

— Может быть, искатели приключений, — предположил Майджстраль и освободился от камзола. Роман взял у него пистолет и принялся расшнуровывать боковые завязки узких панталон. — Может, хотят денежками разжиться за то, что нас словят. А может, просто хотят понаблюдать за тем, как мы работаем.

— Мой «хвост» вряд ли просто так развлекался, — возразил Грегор. — Видок у него такой был, будто он готов четвертовать меня голыми руками.

— Ну, может, все-таки полиция.

— Мой на полицейского смахивал. Только, похоже, тут не без комиссионных. — Грегор снова попробовал раскурить сигаретку. — Скажи хозяину, что ты разнюхал, Роман.

— Мисс Йенсен возглавляет местный филиал организации «Расцвет Человечества», — негромко проговорил Роман. Уши его подрагивали — он изо всех сил подавлял желание опустить их кончики книзу и выразить тем самым неодобрение. — А мистер Кихано — казначей.

— Ясно, — отозвался Майджстраль.

Организация «Расцвет Человечества» заботилась о преобладании в Созвездии людей, и в ее рядах попадались как самые уважаемые граждане, так и обитатели трущоб. Наиболее респектабельные поддерживали такие положительные начинания, как деятельность Комитета Созвездия по Традициям, занимались пропагандой воззрений, ставящих под вопрос необходимость абсурдных положений Высшего Этикета, призывали к увеличению рождаемости среди людей, дабы человечество численно обогнало инопланетян, и призывали к заселению новых планет. Они также пристально следили за развитием военной техники и вооружений в Империи и всячески поддерживали людскую военщину в ее вечных поисках субсидирования и наращивании потенциала.

Менее же респектабельные члены «Расцвета Человечества» разительно отличались от вышеупомянутых. К ним относились полувоенные формирования, образуемые с целью отражения атак инопланетян, а также группы, занимающиеся распространением слухов, порочащих выдающихся инопланетян. Они поддерживали в населении чувство постоянной тревоги, засылали лазутчиков, которые вносили сумятицу в имперские дела, а порой прибегали к натуральному террору.

Руководство «Расцвета Человечества» неустанно призывало к недопустимости подобных актов насилия и объясняло всем и каждому, что подобная грубая тактика не соответствует целям и задачам организации. Но как-то уже так выходило, что верхушка не занималась ликвидацией тех самых групп, которые вроде бы вредили ее репутации.

У Майджстраля и у самого кончики ушей чуть было не опустились. С партизанами от человечества у него и в прошлом случались стычки.

— Думаете, группа хозалихов следит за Йенсен и ее контактами? — спросил он.

— Не исключено, сэр, — ответил Роман.

Майджстраль не дал слуге снять с себя панталоны и отошел к окну, придерживая их рукой. Нажав кнопку смены поляризации стекла, он выглянул на улицу. Вечерело. Солнце отбрасывало закатные лучи на синевшую за лужайкой рощицу. Хромово-желтые листья приобрели зеленоватый оттенок.

— Они все еще там? — спросил Дрейк.

— В роще, сэр? Да.

— Будь они прокляты, — с трудом скрывая злость, произнес Майджстраль. — Чего им надо?

Роман неуверенно проговорил:

— Позволено ли мне будет, сэр, высказать предположение?

— Конечно.

— Группа Йенсен наверняка знакома с вашей родословной. Может быть, они хотят вас подставить и сообщить в полицию о вашей сделке. Не исключено, что вы можете угодить в ловушку.

— Стало быть, хозалихи, которые затаились в рощице, могут оказаться нашими друзьями?

— Чушь полная, Роман, — встрял Грегор, и голос его прозвучал вполне оскорбительно. Краешки ноздрей Романа покраснели. — Если этот ублюдок, что тащился за мной нынче утром, мне друг, то я готов сожрать свои ботинки. А если им не по нутру то, что задумала Йенсен, почему им просто не взять да и не предупредить нас, вместо того чтобы учинять за нами слежку? — Грегор разломал окурок пополам, потом разломал половинки на кусочки. Поискал глазами, куда их выкинуть, не нашел и сунул в карман. — Если спросите меня, то я вам вот что скажу: они гоняются за тем же, за чем и мы. И хотят спереть у нас то, что мы собираемся спереть.

Майджстраль все обдумал и пришел к выводу, что аргументы Грегора звучат более убедительно. Но оставались вопросы, оставались неясности. А Майджстраль пока в своей карьере не добился такого статуса, чтобы позволить себе много ошибок.

— Мы переработаем наши планы, — подвел итог он и сменил поляризацию окна. — Роман, вечером я тебя нагружу на полную катушку. Придется тебе нанести несколько визитов.

В антигравитационном невидимом коконе Майджстраль повис во мраке над поместьем покойного адмирала Шолдера. Его личные информационные сферы летали вокруг и все записывали — мало ли, вдруг Йенсен передумает насчет авторских прав. Он уже отключил систему внешней сигнализации — элементарное полусферическое холодовое поле — и теперь обдумывал, каким путем лучше проникнуть в дом.