Израиль преследовал собственные цели. Во-первых, он готовился захватить ливанские районы, на которые сионисты претендовали с начала века. Во-вторых, израильские экстремисты планировали изгнать с помощью открытого террора всю массу палестинцев из Ливана, а затем с Западного берега и из Газы на восточный берег реки Иордан, что должно было стать предпосылкой превращения Иордании в «палестинское государство» и соответственно означать «окончательное решение палестинской проблемы»[66].

В ходе агрессии США обеспечивали политическое «прикрытие» в ООН для действия Израиля, блокируя все резолюции с требованием немедленного вывода оккупированных войск с ливанской территории.

Главным уроком, который извлекло палестинское «сопротивление» из событий сентября 1970 года, стала необходимость защиты палестинской революции в Ливане, опираясь на патриотические силы народных масс, которые бы наряду с продолжением борьбы не допустили принятия решения о ликвидации баз «сопротивления» подобно тому, как это произошло в Иордании. В Сирии же ощущалась дальнейшая необходимость в политическом и оперативном взаимодействии. На сирийской территории продолжали оставаться штабы, склады и центры подготовки «сопротивления». До Октябрьской войны 1973 года палестинское «сопротивление» далеко ушло по пути укрепления своей безопасности. Сирийская территория была теми легкими, через которые оно дышало. Однако «сопротивление» не смогло выработать правильных способов борьбы с израильским врагом. Партизаны продолжали «разбивать себе лбы» о передовые укрепления позиций и терять на них много людей вместо того, чтобы направить основные усилия на действия в израильском тылу за линией фронта, нанося удары с тайных баз на ливанской территории. Несмотря на то что «сопротивление» избрало классический способ ведения боя в Октябрьской войне 1973 года, его отряды не смогли занять ни одной израильской позиции на всем протяжении ливанского фронта. После войны 1973 года стала обостряться борьба внутри политической структуры ливанского режима. На передний план в Ливане вышли три политических течения: первое течение требовало изменения политического строя Ливана в направлении создания арабского единого прогрессивного Ливана, считая ливано-палестинские границы границами борьбы с Израилем, интегрирующимися с сирийским фронтом. Это направление представляли силы патриотического ливанского движения, которое в основном формировалось в среде исламских общин и в немногочисленной среде христиан-патриотов. Это направление поддерживалось палестинским «сопротивлением» в Ливане[67].

Второе течение требовало остаться в рамках старой политической структуры, сохранить законность конституционных институтов, возвратить палестинское «сопротивление» в рамки Каирских соглашений, соблюдать ливанские законы, касающиеся лиц, относящихся к «сопротивлению» и действующих на ливанской территории, и потребовать от Израиля соблюдения соглашения о ливано-израильском перемирии, подписанного в 1949 году, от которого Израиль отказался, стремясь нейтрализовать Ливан, поскольку тот не обладает силой. Это направление представляли силы «ливанского фронта», сформированные в среде христианских общин. Ливанские исламские элементы также сочувствовали этим идеям. Это направление поддерживали страны Западной Европы и США. На данном этапе интересы Израиля совпадали с этими установками, и он оказал этому течению поддержку.

Третье течение представляло официальную позицию законной ливанской власти, которая заняла нейтральную сторону, стремясь выработать патриотическую демократическую реформистскую программу, основывавшуюся на национальном согласии, сохранении единства и независимости Ливана, его международных и арабских связей в их прежнем содержании. Недостатки этой позиции проявились при решении внутренних и внешних проблем. Последним следствием раскола политической структуры Ливана был раскол ливанской армии, происшедший в 1976 году. Эта армия включала в себя 24 тыс. человек. Раскол произошел и в силах жандармерии, которые включали 10 тыс. человек. В результате всего этого Израиль получил прекрасную возможность взять под свой контроль группировку ливанской армии на границе, создав из нее «пояс безопасности» для защиты своих границ от атак «сопротивления». Палестинское «сопротивление» потеряло обширную территорию, на которой оно базировалось в непосредственной близости от границ. Стало значительно опаснее совершать вылазки в израильский тыл вследствие разрушения официальной обороны ливанского государства. Имеется в виду ливанская армия, которая, несмотря на свою слабость, создавала определенный «пояс безопасности» для палестинского «сопротивления». Вместе с распадом сил безопасности (армия и жандармерия) на фоне прежнего раскола распались и гражданские учреждения, началась гражданская война, где царил «закон джунглей». Население в городах, деревнях всех без исключения районов страдало от убийств, грабежа, разбоя, террора, блокады, отсутствия питания и отсутствия безопасности. Войска патриотического движения не могли подать пример в деле поддержания безопасности в контролируемых ими районах. Сирийские граждане разделили трудности ливанских граждан, поскольку исторически считались с ними одним народом, который связывают узы родства и совместной жизни. Ливанская проблема вызывала большую озабоченность у сирийского руководства, которое всеми средствами стремилось найти ей решение. На арабском и международном уровне оно выразило желание спасти положение, даже если для этого понадобится ввести в Ливан войска в целях прекращения гражданской войны, нормализации обстановки и восстановления безопасности, а также для того, чтобы подтолкнуть стороны к национальному согласию через законные ливанские власти. 9 июня 1976 года на экстренном заседании совета Лиги арабских стран в Каире министры иностранных дел арабских государств решили[68] создать символические арабские войска безопасности под эгидой Генерального секретаря Лиги арабских стран для поддержания безопасности и стабильности в Ливане. Миссия этих войск заканчивается по требованию президента Ливанской республики. Когда эти войска приступили к исполнению обязанностей, то они не смогли добиться прекращения огня. 16 октября встреча в верхах в Эр-Рияде решила преобразовать эти войска в арабские «силы сдерживания» численностью до 30 тыс. солдат, поступающих в непосредственное распоряжение президента Ливанской республики. 25 октября состоялась восьмая встреча в верхах в Каире, которая одобрила решения, принятые в Эр-Рияде, и следующим образом определила задачи «войск сдерживания»:

— заставить воюющие стороны принять обязательства по прекращению огня и разъединить противоборствующие войска;

— в течение 15 дней провести в жизнь Каирские соглашения между ливанским правительством и ООН;

— поддерживать внутренний порядок в различных районах Ливана;

— устранить вооруженные явления согласно определенному графику;

— контролировать отход вооруженных людей на позиции, которые они занимали до начала событий 13 апреля 1976 года;

— собрать тяжелое оружие и бронемашины;

— оказать помощь ливанским властям в создании организаций и государственных учреждений;

— в течение пяти дней восстановить во всех районах Ливана нормальную жизнь, открыть международные артерии и установить на них патрулирование.

Президент Ливана был назначен командующим «войсками сдерживания» и начал развертывать арабские части в следующем составе:

— 20 тыс. сирийских солдат;

— 3500 — саудовских и ливанских;

— 500 — из Арабских Эмиратов;

— 500 — из Йемена;

— 700 — суданских солдат[69].

Однако большие трудности, появившиеся в ходе выполнения задач, привели к тому, что действия этих войск были парализованы. Все части, за исключением сирийских, были выведены. Сирийские войска продолжали выполнять поставленную задачу. Неудача арабских войск в выполнении этой задачи была на пользу Израилю, поскольку войска палестинского «сопротивления» и сирийские войска были заняты наведением внутреннего порядка в Ливане и не смогли сосредоточить усилия на боевых действиях с Израилем, в то время как США готовили переговоры между Израилем и египетским режимом, а обстановка стала благоприятствовать Садату для посещения Иерусалима (19 ноября 1977 г.).