- Ты - зануда, - отозвался Ебрахий, подперев голову рукой. Он лениво обозрел всех присутствующих.
- Ничего подобного. Как тебе город?
Ебрахий неопределенно пожал плечами.
- Непривычный. Да, это будет самое точное слово. К тому же после долгой изоляции в Госпитале, видеть столько людей - странно.
Данте понимающе закивал.
- Не могу не согласиться. И страшно немного, если честно, - и на вопросительный взгляд ответил. - А вдруг появится йокай? И что тогда делать?
- Да уж, - только и ответил Ебрахий.
Они замолчали, посмотрели в окно, обозрев мостовую и булочную напротив. Некоторое время рассматривали людей, снующих туда-сюда. Данте повернулся первым, ему наскучило, и он решил присмотреться к посетителям.
- Как думаешь, это специальная таверна для ками? - спросил он у Ебрахия.
- Не думаю. Тут люди.
- И Аши… - добавил Данте, едва не подавившись словами. Было бы в него во рту что-то посущественнее воздуха, кашлять ему пришлось бы долго.
Последние слова вырвались непроизвольно, ведь за столиком, почти у самой двери сидел никто иной, как Накатоми Садахару. Прямая спина, расправленные плечи, челка, забранная заколкой назад, и неизменные очки. Как и подобает аристократу, он аккуратно и с достоинством пил кофе, бегло просматривая газету. Именно из-за нее Данте и не увидел этого человека сразу. Ебрахий проследил направление взгляда своего товарища.
- Ты его знаешь?
- Немного. Он - близкий друг моего брата… то есть Акито, - Данте все никак не мог отвыкнуть от привычки называть Акито братом. - Мы встречались перед тем, как их сослали куда-то на окраину. Насколько мне было понятно, у них с Акито сформировано что-то типа блока лучших в Академии Аши. То, что мой бывший брат считается гением среди Сейто Аши, ты знаешь?
Ебрахий скривился.
- Он гордость и краса не только Сарумэ, но и всей Нары. Конечно, знаю.
На такой отзыв Данте нахмурился. Старая вражда… Великая Богиня, неужели она еще не забыта, и Ебрахий по-прежнему питает неприязнь к Акито?
Отпрыск Цукиеми наклонился к своему собеседнику поближе и прошептал:
- Думаешь, он тоже здесь?
Сразу стало ясно, о ком идет речь. О единственном в своем роде и несравненном гении Аши…
- Надеюсь, что нет.
Данте ощущал, что в нем поднимается паника от одной только мысли о том, что Акито может быть здесь. Он еще не готов встретить братика. Никак не готов!
Ебрахий снова посмотрел в сторону Накатоми.
- Не похоже, что он здесь с кем-то. Так увлеченно читает…
Данте кивнул, ощущая некоторое облегчение. Сейчас бы он не отказался попить воды, чтобы успокоиться. Он поднялся и объяснил, за чем пойдет. Надо просто подойти к барной стойке и попросить. Язык Поднебесной здесь знают, потому должны понять.
Данте был уже на полпути к вожделенной цели, как кто-то вдруг схватил его за руку. Не ожидавший такого, он вскрикнул и отшатнулся - нервы явно сдавали. Большими глазами он посмотрел на нарушителя своего спокойствия. Им оказалась немолодая женщина с черным платком на голове. Ее глаза были покрасневшими, будто она долго плакала, и в них горело отчаяние. Заметив, что Данте на нее смотрит, она что-то быстро, но громко затараторила. Эх, знать бы еще что! Ками стоял посреди зала, ощущая, что на него все смотрят, не зная, что ответить.
- Простите. Я не знаю языка, - с сожалением произнес он, но женщина не отстала. Она сильнее вцепилась в руку Данте, и, прислонив к рукаву лоб, начала что-то взахлеб говорить. Плечи ее сотрясались от рыданий. У ками от такого просто разрывалось сердце, но он не знал, чем может помочь.
- Я не понимаю вас… - он стал озираться в поисках помощи. Может, найдется кто-нибудь, кто сможет ему объяснить. Ведь должен же быть!
- Она просит о помощи, - Накатоми отложил в сторону газету и теперь взирал на сцену с некоторым любопытством.
- И что у нее произошло? - спросил Данте, слишком ошеломленный, чтобы еще и удивляться, что помощь пришла с этой стороны.
- Это йокай, - пожал плечами Накатоми и отвернулся, вновь взявшись за газету. Он сделал вид, будто ему наскучил этот разговор. И от этого действия, Данте пришел в себя, почувствовав, что в нем поднимается обжигающая злость.
Он же Аши! А этой женщине нужна помощь! Как он может отворачиваться?! - думал Данте, приказывая себе справиться с дыханием, а своему голосу зазвучать мягко, без резких и истеричных ноток.
- Воды, пожалуйста, - крикнул Данте официанту, притихшему у стены. Он осторожно отцепил рыдающую женщину от себя, а потом обнял за плечи. - Все в порядке, - успокаивающе произнес он. - Все будет в порядке.
Едва не пылая от праведного гнева на Накатоми, этого высокомерного ублюдка, Данте, тем не менее, бережно подвел женщину к столику, за которым сидел ненавистный Аши, и устроил за ним свою подопечную. В этот момент официант принес воды, и юноша всунул в дрожащую руку стакан. Подошел взволнованный Ебрахий, и, повинуясь всего одному взгляду, взял заботу о бедной женщине на себя. Данте же отодвинул второй стул и сел напротив Накатоми, яростным взглядом прожигая его газету.
- Не хотите помочь? - спросил он.
- Когда просит ками, я не могу отказать. Не правда ли? - Накатоми опустил газету с ласковой насмешкой. Данте подумал о том, что у Хорхе они получаются лучше.
- Вы сказали, что у нее проблемы с йокаями. И зная это, как вы можете отворачиваться? - нет, Данте хотелось начистить физиономию Накатоми прямо сейчас, даже несмотря на то, что он тоже был человеком.
- Во-первых, проблемы с йокаями не у нее, а у ее покойного мужа, - ответил Накатоми с легкой улыбкой. - Во-вторых, я отвернулся потому, что с этим видом йокая способен справиться простой человек. Впутывать ками или Аши здесь бессмысленно. Вы хотите попросить помощи в переводе? - увидев озадаченный взгляд Данте, поинтересовался Накатоми вежливо. - Хотите, посоветую ей обратиться в полицию? Я думаю, там ей помогут, несомненно.
- Но йокай… - возразил Ебрахий, протягивая женщине салфетку, которую взял со стола.
- Этот вид йокаев не нападает на людей. Это могильщик. Он идет на кладбище ночью, разрывает могилу и съедает труп. Питается падалью, и поэтому слаб настолько, что с ним справится и человек. Если не будет осторожным, конечно.
- Не припоминаю такого йокая, - нахмурился Данте.
Накатоми безжалостно поправил очки, съехавшие на нос. На правой руке блеснул тонкий браслет Аши - главный атрибут принадлежности к Воинам-Теням.
- Потому что в Поднебесной трупы не закапывают, а кремируют. Довольно практичный подход, я бы сказал. Здесь все не так.
- Закапывают? - Ебрахий скривился от отвращения.
Данте его понимал. Для него подобный способ погребения казался дикостью. Тем более, если это разводит йокаев.
Женщина теперь посмотрела на Накатоми с надеждой в глазах и что-то спросила. Аши, торжественно улыбаясь, ответил.
- Что вы ей сказали? - спросил Данте.
Накатоми посмотрел на ками со смешинками в глазах.
- Что вы ей поможете, - ответил он.
Данте почувствовал, что только что крупно влип. Женщина вскочила со стула и вновь начала рыдать и благодарить обоих ками. Она снова вцепилась в Амэ, тот с мягкой улыбкой пытался ее отцепить, успокоить ласковым словом и интонацией, но это оказалось не так-то просто. Его руку сжимали настолько сильно, что Данте был готов увидеть синяки после этих всех приключений. Он стоически терпел, потому что его главный инстинкт не замолкал о том, что перед ним человек, которого нужно защищать. Если верить словам Накатоми, то они могли бы отделаться от этой женщины, но вместо этого Данте все усугубил. Можно еще, конечно, пойти в полицию, или подождать Хорхе, а потом пойти в полицию, и тем самым помочь бедной женщине, но все зашло слишком далеко. Зная отношение группы Акито к ками (вот уж не знал Данте никогда, что однажды испытает его на собственной шкуре), он понял, что его просто заманили в ловушку. Накатоми решил, что перед ним маленькие и наивные Хищники, которые только оперились? Да не на того напал!
