- Понимаю, - кивнул Амэ и попробовал подняться. Хорхе помог, и юноша нетвердо встал на ноги и повис на нем.

Амэ запахнул белую сорочку, перепачканную кровью, но само кимоно завязывать не стал: не было ни сил, ни желания на это. К тому же руки так плохо слушались. Руки ками, острые, смертоносные, с какой-то стороны изящные, но едва ли не уродливые в своей практичной форме. Глядя на них, Амэ становилось страшно - что же он теперь? Одно дело видеть ками со стороны, прекрасных, идеальных, пленительных и потрясающе сильных, но совсем другое быть одним из них.

- Жертва. Меня так часто называли. Что это значит? - Амэ решил воспользоваться возможностью и узнать ответы на свои вопросы.

- Это нечто вроде возраста ками, - с готовностью ответил Рихард. - Когда умирает человек, который проживал свою восьмую жизнь, ками забирает человеческое сердце и окропляет его своей кровью. Сейкатсу реагирует, и на основе человеческих тканей и крови ками воспроизводит тело будущего бога. Это тело совершенно идентично человеческому, но в нем находятся механизмы, которые скрыто протекают в течение многих лет. Ты, верно, раньше почти не помнил своего прошлого? Того, что было в далеком детстве, до восьми лет? - Амэ согласно кивнул. - Новое тело усваивает только самые яркие воспоминания. Но когда Жертва становится Хищником, обычно память восстанавливается. И сейчас ты все помнишь. Но я отвлекся. Период, когда тело еще хранит человеческую форму благодаря бьющемуся в нем человеческому сердцу, это - возраст Жертвы. Мы так его назвали потому что в это время йокаи находят плоть ками особенно вкусной, низшие даже могут сойти с ума.

Амэ что- то такое припоминал. Например, то, как на него смотрел один из тех страшных йокаев Принца, когда хотел съесть. Или того тенгу, который находился в подвале доктора Нагаи. Он тоже находил Амэ невероятно вкусным.

- О том, что возраст Жертвы скоро окончится, говорят несколько признаков. Самый заметный из них - это царапины на груди, которые появляются периодически, - продолжил Рихард, и Амэ невольно схватился за грудь, вспоминая эти бесконечные повязки. - Когда Жертва спит, она подсознательно пытается стать Хищником, а это произойдет, если изъять человеческое сердце. Но реакции эти зачастую вялые, и силы у подсознания не хватает, чтобы совершить задуманное. Все, что оно может - просто поцарапать. Довольно неприятное ощущение, понимаю, - закивал Рихард, показывая то, что тоже проходил через подобную процедуру. - Второй признак - это пробуждение Основного Инстинкта. Основной Инстинкт - это то, что делает нас ками, и указывает любой ценой защищать людей, какими бы они ни были.

- Я знаю, что такое Основной Инстинкт, - произнес Амэ, глядя на тройку мародеров, которых так никто не отпустил. Они сидели в сторонке вместе с ками, которую назвали Ванессой, кудрявой шатенкой, имеющей странные мужские повадки и отсутствие каких-либо комплексов. Сейчас она использовала горбоносого в качестве спинки для стула, удобно к нему прислонившись и вытянув стройные ноги.

- Хорошо, - кивнул Рихард и принялся объяснять дальше суть пробуждения Основного Инстинкта. - Жертвы становятся почти беспомощными в своем человеколюбии и могут натворить множество глупостей. Да, это знакомо тебе. А потом наступает Пробуждение. И родитель ками дает ему новое имя, а Жертва вынимает человеческое сердце. Сейкатсу заменяет его на новое. В этот момент Жертва становится Хищником. Мы так называем его, потому что над ками в это время преобладает Основной Инстинкт, и все, что не является человеком или родителем, воспринимается угрозой.

Рихард кивнул Ванессе. Она повернулась и что-то сказала горбоносому, и тот повернул лицо. Когда ками щелкнула его по носу, Амэ почувствовал, что его заполняет ярость, и ему хочется разорвать на мелкие кусочки эту женщину. И плевать, что она ничего не сделала этому человеку. И плевать, что несколько минут назад этот человек пытался убить Амэ и вгонял в его живот острую палку. Хорхе приобнял молодого Хищника за плечи, и это успокоило почти мгновенно.

- Вот видишь, - Рихард снова мягко улыбался после "демонстрации", а Амэ почувствовал стыд, что так среагировал. Ведь не было никаких причин. - В этом состоянии ты будешь пребывать несколько лет, пока твое человеческое сердце, которое сейчас пребывает у меня, окончательно не станет металлом. Тогда я отдам тебе его, ты собственными руками выкуешь из него меч, с которым не будешь расставаться ни днем, ни ночью. И только после этого ты станешь Ками.

Амэ посмотрел вначале на Рихарда, потом на Эхиссу, которая стояла чуть поодаль и не сводила внимательного взгляда с нового бога. Прародительница, значит…

- Вам с Хорхе пора, спутники закончили наведение, а я свою вводную лекцию, - сообщил Рихард.

- Мог бы и покороче, - недовольно фыркнул Хорхе.

- Я ведь еще и преподаватель, - пожал плечами Хатиман.

Амэ почувствовал симпатию к этому ками. И совсем он не был таким грозным, как любили считать люди.

- Спасибо, господин Рихард. Госпожа Эхисса, госпожа Ванесса, - Амэ галантно поклонился. - Рад был знакомству.

Эхисса кивнула в ответ, а Ванесса произнесла:

- Тоже мне покоритель женских сердец.

Хатиман прикрыл рот рукой, чтобы не улыбаться. Зато Хорхе делал это неприкрыто, за что и получил хороший тычок под ребра.

- И куда мы теперь? - спросил он.

- Хорхе покажет тебе Священный Грот. Ты должен его увидеть, - с готовностью отозвался Рихард. Наверное, знал, что Хорхе не станет отвечать на вопросы.

- А с этими троими что будет? - Амэ указал на своих мучителей. Сказать по правде, он не хотел их оставлять, ведь боялся, что с ними что-нибудь сделают.

- Мы не вправе судить людей. Так что отдадим их Аши.

Амэ закивал. Он знал, что Аши справедливы. Общаясь с Акито, он давно это понял.

- Еще раз, спасибо.

- Когда тебе надоест уже благодарить? - Хорхе закатил глаза, обнимая его за плечи.

Когда- то давно они путешествовали вот так вместе. Но тогда Амэ не ощущал такой безопасности, которая сейчас исходила от его родителя. Так спокойно ему было только рядом с Акито. Ну и теперь с Хорхе…

Ками наклонился к уху Амэ и прошептал, тихо и таинственно:

- Чувствуй его, Данте. Чувствуй спутник…

Полыхнуло зеленым, и Амэ приготовился к растворению, но этого не произошло. Это было слияние - Сейкатсу к Сейкатсу, это как вода к воде, что может быть естественнее? Нет, он не пропадал по кусочкам, не расщеплялся, как это казалось раньше, теперь все было по-другому. Он был частью этого потока, и Амэ чувствовал это перемещение, он сам был тем зеленым светом, которое являло собой луч портала. И Амэ был самим спутником, парящим высоко в небе, таким раскованным и свободным. Амэ почувствовал восторг оттого, что парит высоко над землей, и созерцает почти всю Поднебесную сверху - материки, моря и океаны, облака. Он видел ту часть, что была освещена солнцем и ту, в которой сейчас царила ночь. Он видел все и сразу, и это было прекрасно.

Крылья! Вот они настоящие крылья! Хорхе был сто раз прав, когда говорил о том, что пока не умрешь, не сможешь летать. Великая Богиня, одно это мгновение стоило всех страданий и всего того длинного пути, который проделал Амэ, чтобы оказаться здесь. Это было небо! То самое, о котором мечтал с детства, к которому хотел прикоснуться. Теперь оно принадлежало ему, целиком и полностью. Разве это не чудо? Амэ засмеялся, и казалось, в его небесах зазвучал смех. Наверное, так в Поднебесной случаются грозы. Когда ками радуется там, наверху, а люди считают, что это облака сталкиваются…

Приземление не было неожиданным. Амэ очень четко уловил момент перемещения и своего отделения от Сейкатсу спутника. В прошлый раз по прибытии его ноги не держали, и он все удивлялся, как Хорхе удается выглядеть так, будто ничего не произошло, но теперь он понял. Его тело и, правда, вело себя так, будто ничего не произошло, для него не было никакого стресса типа растворения и остановки сердца. Все было естественно.