- Прошу прощения? - произнес он.
Садахару повернулся.
- Доброй ночи, - произнес он. - Я в комнату к Сарумэ Акито.
- Он только что ушел на дежурство, - сообщил Сейто.
Комитет по профилактике и дисциплине все уважали и знали негласное правило о том, что его члены имеют право ходить, где им вздумается и когда им вздумается, но все же Накатоми понимал, что слишком подозрительно будет, если он, не объясняя причин, просто войдет в комнату к своему командиру.
- Я знаю. Но он кое-что забыл, поэтому просил принести.
- Конечно, - Сейто сделал шаг назад, отступая. - Удачи вам.
- И вам тоже, - кивнул в ответ Садахару и вошел в комнату Акито.
Покои Накатоми считались аскетичными, ведь в них было только самое необходимое и различные свитки. Просто имея их, Садахару больше ничего и не надо было. Но комнаты командира были еще строже, чем его. Не было свитков, а количество необходимых вещей вовсе сокращено в два раза.
Столик, стоящий посреди комнаты, сразу бросался в глаза. Обычно Акито, поработав за ним, отставлял в угол, чтобы не мешал. Письменные принадлежности он тщательно собирал и складывал в шкафу. Но сегодня они так и остались лежать. Что-то плохое случилось, раз настолько педантичный командир изменил своим привычкам.
На столе в развернутом виде лежало письмо. Рядом валялась сломанная печать с журавлем Сарумэ. Садахару наклонился и прочитал несколько коротких строчек. Лицо его помрачнело, а губы сжались в тонкую линию. Не нужно было быть пророком, чтобы понять, что это ловушка.
А ведь тот, кто покушался на Акито, до сих пор не был найден. Возможно ли, что он сговорился с Рихардом? Накатоми резко вздохнул. Нет, слишком мало информации, чтобы делать правильные выводы. А его дар, непостоянный и капризный, сейчас молчал, как и обычно. Что же делать?
Садахару решил не терять времени, а начать действовать. Было мало людей, на которых он мог рассчитывать, но сидеть сложа руки, тоже было не по нем. Кажется, Яцуно говорила, что сегодня ночью будет финальная проверка манжеты. И если все получится, то у них есть шанс!
Накатоми рванулся в лаборатории. Путь был не близкий и на улице темно, поэтому Садахару, пока добирался до места назначения, досадовал на то, что пока у него тело почти идентично человеческому, и кехо недоступно. Чем хорошо кехо, что ему неважно наличие света или густота тьмы - ками ловили отраженные ультразвуковые сигналы и так ориентировались. Но чего мечтать о невозможном?
Двери призывно распахнулись, впуская в пустой и гулкий коридор. Тоже освещенный скудно, но после почти непроходимой тьмы этот свет казался ярким и даже заставлял щуриться. Накатоми поправил подбоченившееся от бега очки, пару раз глубоко вздохнул, выравнивая дыхание и приводя сердцебиение в норму, и только потом вошел в комнату, где находились двое.
В помещении царил тщательный бардак: разбросанные инструменты, включенные мониторы, белое косодэ с черным моном Хатимана валялось на полу, позабытое и позаброшенное. Виновники всего этого обнаружились сразу. Не такая широкая, но все же шире чем у большинства ками обнаженная спина почти полностью закрывала собой тонкое тело Яцуно. Толстая коса, которая свисала вдоль спины, совсем не изменила ни цвет, ни длину, руки - человеческие, ведь видно по строению костей и отсутствию когтей, обнимали девушку. На правом предплечье блестела витая и широкая манжета. Значит, все получилось…
Накатоми прокашлялся, и Яцуно испуганно оттолкнула от себя молодого человека. Она взглянула на остановившегося в дверях Садахару и густо покраснела. Выглядела девушка непривычно: с припухшими от поцелуев губами и ярким блеском в глазах. Надо отметить такой вид ей был к лицу. Данте, а это был именно он, повернулся и широко улыбнулся:
- Доброй ночи, - произнес он. И его голос стал мягче и, наверное… человечнее. Садахару смотрел на него и не мог поверить своим глазам. Это, действительно, была "принцесса" Сарумэ! Та самая, которая была рядом во время происшествия с Небесной собакой: светло-карие лучистые глаза, медового оттека кожа, более мягкие, округлые формы. Не удивительно, что при перерождении в ками, Данте никто не узнал! Насколько разительна была перемена.
- Яцуно сегодня принимает мою благодарность за то, что совершила чудо, - сказал давешний Амэ. На его губах играла легкая, располагающая улыбка.
Накатоми не сразу сообразил, что ему на это ответить, поэтому сказал:
- Ты же знаешь, что бывает при контакте с человеческой девушкой, так что поосторожнее…
Данте мягко рассмеялся, привлекая к себе Яцуно за талию. Та запыхтела и ударила его по рукам, отказываясь от такого поворота событий.
- Конечно, знаю. Но моя дорогая Яцуно ведь Аши, а друзья из Ямасиро меня просветили насчет одного интересного правила в Академии. Мы, знаешь, тут задумались, почему так мало здесь учится девушек…
- И что ты знаешь?
Данте грустно опустил глаза.
- Обязательная стерилизация для всех Аши женского пола. В какой-то мере я понимаю своего брата, который не хотел меня пускать в Академию… - он усмехнулся таким светлым воспоминаниям. Кажется, это было сном. - А что здесь делаешь ты? Пришел проследить…
- Нет, - перебил Данте Накатоми. - Дело в другом. Я пришел за помощью.
- Что случилось? - сразу же отозвалась Яцуно, а Данте сделал шаг в сторону, пропуская ее.
- Не твоя помощь. Его, - Садахару указал на Данте, и тот удивленно приподнял брови.
- Моя?
- Да, твоя. У меня есть подозрения, что Акито грозит опасность, - Накатоми удовлетворенно отметил, как улыбка с губ Данте слетела, точно ее и не было никогда. - К нему пришло из Сарумэ письмо от "Амэ". Она просила его приехать.
- А тот, кто на него покушался, еще не был найден! Это ловушка!
Садахару тоже так думал, поэтому кивнул. Данте быстро подобрал с пола свое косодэ и накинул его на плечи, но вот незадача - в человеческом обличье оно оказалось мало. Накатоми посмотрел на него едва ли не с сочувствием.
- Что ты собираешься делать? - спросил пророк у Удзумэ, видя, как он засуетился.
- Я отправляюсь в Сарумэ. Заставлю Акито поверить мне…
- Как? - усмехнулся Накатоми. - Вы навигацию еще не проходили, чтобы управлять спутниками. Ты кехо не владеешь. Как ты собираешься перемахнуть двенадцать тысяч ли?
- Мне плевать! - вдруг воскликнул Данте. А его глаза, карие, человеческие, вдруг засверкали. Накатоми почувствовал облегчение, потому что его предположения подтвердились, и он пришел в правильное место за помощью.
Яцуно вдруг притихла и даже как-то сжалась. Конечно, она тоже почувствовала, как за одно маленькое мгновение вдруг изменился Данте. Недавно он был уступчивым, но хитрым, а теперь на его пути лучше не становиться. Сейчас, в этой комнате стоял Бизен, который не признает границ.
- Я помогу, - согласился Накатоми, удовлетворенно поправляя очки. Данте с блеском не только прошел проверку, но и показал, кого выбрал. - Тебе надо переодеться, чтобы не быть настолько заметным. И не снимай манжету - так легче покинуть территорию Академии.
- Хорошо, - кивнул Данте, - поторопимся.
Он скорым шагом направился к выходу. Садахару хотел последовать за ним, но его перехватила Яцуно. Она взглянула ему в лицо с таким отчаянием и волнением, будто не могла выбрать, за кого волнуется больше - за командира или за его так называемого брата. Похоже, Удзумэ, таки нашел подход к ней. Но это и хорошо…
- Ты уверен, что он справится? Может, стоит еще кому-нибудь рассказать…
Накатоми накрыл ее пальцы, вцепившиеся в широкий рукав черной формы.
- У нас нет другого выхода, понимаешь? Никто не поверит, что Акито грозит опасность. Уж тем более Рихард. Сейчас главное - правильно организовать помощь.
- Но он один, и он Хищник! Хоть и… - ее голос понизился до шепота, - Бизен…
- Вот поэтому я и отправляю его туда, - ободряюще улыбнулся Садахару. - Ведь у каждого Хищника есть родитель, который придет его защищать. Не волнуйся, все будет хорошо.
