Удзумэ вздохнул, принимаясь читать дальше. Он верил, что все же найдет что-то, что прольет свет на загадочную личность Курадо-но ками. Его надеждам было суждено сбыться. В самом конце довольно внушительной папки стояло всего несколько аккуратных иероглифов. В них-то и таилась разгадка всему.

Дракон 11-448 год - Овца 11-448 год находился в плену у Принца йокаев Ину Кимиясу, где его меч был уничтожен. Вызволен во время спасательной операции, предпринятой командиром элитного отряда Аматэрасу Гором.

Обезьяна 11-449 год по Дракон 11-491 находился на восстановлении в Небесном доме.

Дракон 11-491 назначен главным медицинским работником в лазарете Академии Воинов-Теней Аши.

И все. Данте старался отыскать отчет об операции Гора или немного данных о плене Кимэя, но их не было. Будто в досье не хватало каких-то страниц. Это огорчило Удзумэ.

- А на Аматэрасу Гора есть данные? - спросил он, хмуро откладывая в сторону папку с досье Кимэя. Может быть, там.

- Это элитный отряд Рихарда. Их личные дела охраняются почище Академии, - ответил Кристиан, поднимая голову. - Но он родитель Александра. Ты можешь спросить.

Данте удрученно покачал головой.

- Я не думаю, что ему будет известно… Жаль, конечно.

Ебрахий подсел рядом с Удзумэ, заглядывая через плечо.

- Что-то узнал?

- Не много, - отсутствие нужной информации расстроило его, а еще заставило задуматься, поэтому он выглядел отстраненно. Во время плена он потерял меч… Он был в плену у йокаев…

Данте помнил свое знакомство с йокаями. Помнил прекрасную и нежную Вивиан. Жестокого и бескомпромиссного Принца. А еще вспомнил, как своей силой и неосторожностью убил человека. При этом воспоминании вздрогнул, закусывая губу.

"Этого больше не повторится, - решил он. - Я не позволю".

Но вряд ли его плен можно было сопоставить с пленом Кимэя. Скорее всего, общего в них - одно название.

- Мне вот интересно, кто определяет цвета волос и глаз? - Ебрахий озадаченно нахмурился, глядя на свои ногти.

- Да-да! - подхватила Рита. - Ну, Великая Священная Богиня! А если я захочу перекрасить волосы? Это что же мне нельзя потому, что так написано в моем досье?!

Чтобы узнать ответ, все вопросительно взглянули на представителей школы Ямасиро, которых здесь было целых двое. Элайя широко улыбнулся, тряхнув своей невозможной розовой шевелюрой, а Кристиан просто пожал плечами.

- Выходит, что так, - ответил он.

- О нет! Я же не переживу этого! Данте! - Рита вцепилась в плечи Удзумэ и затрясла его. - Они что не понимают, как надоедает ходить с одним цветом волос на протяжении сотен лет! О, Богиня!

Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Ебрахий спросил:

- А вы знаете, какого цвета волосы у нашего куратора согласно этому? - он потряс папкой, улыбаясь во весь рот.

Данте перестали трясти, и он обратил полный любопытства взор на друга.

- Ржавое золото! - довольно сообщил Ебрахий.

Элайя прыснул, Данте не выдержал тоже и захохотал. Только Рита осталась серьезной. В ее глазах плескался ужас.

- А вдруг мне тоже присвоят какой-нибудь ужасный цвет? - всерьез озаботилась она, и чтобы подтвердить глубину своего переживания, картинно грохнулась в обморок.

На секунду установилась тишина, а потом запели соловьиные полы. Ками в панике принялись собирать и прятать свою добычу, ведь если кто-то из преподавателей их найдет, то наказание будет очень жестоким. Фусума раздвинулись, и на пороге показался Хоакин. Он посмотрел на всю суетящуюся компанию, как на идиотов, поправив полу длинной хлопковой сорочки, на которую едва не наступил, когда шел в эту богадельню. Вид он имел более чем хмурый. Скорее - еще немного, и начнет убивать.

- Эй, вы! - сообщил он недовольно. - Давайте уже расходитесь! Через десять минут отбой. Я не хочу, чтобы сюда пришел дисциплинарный комитет, - он скривился так, будто проглотил что-то чрезвычайно невкусное. - В Сошу они уже побывали прошлой ночью. Все общежитие на ушах стояло, а я спать хочу!

Рита изящно поднялась из своего обморока, и, махнув шелком своего роскошного пеньюара, точно крыльями, направилась к выходу.

- И, правда, уже поздно. Пора расходиться, - она улыбнулась сонному Хоакину. - Дети хотят спать, зачем им мешать?

- Ты кого здесь ребенком назвала, дура? - сразу же завелся маленький ками.

Рита, не в силах сразу найти нужные слова против такой наглости, открыла рот, хватая воздух. Коснулась шеи, будто пытаясь облегчить себе дыхание.

- Да-да, мы уже уходим! - вовремя нашелся Элайя, и, схватив Риту за руку, потащил прочь от Хоакина. - По леденцу и спать!

Кристиан извиняющееся пожал плечами и тоже покинул общежития Бизен, тихо поскрипывая полом. Данте и Ебрахий остались сидеть, сложив руки. Хоакин хмыкнул, удаляясь в свою комнату. Выглядел он довольным, что разогнал всех.

Данте повернулся к другу, подпирая подбородок когтистой рукой.

- Я вот не пойму, кто покушался на Акито…

Ебрахий в ответ только пренебрежительно фыркнул. Имя Акито для него оставалось запретным. Слыша его, он неизменно приходил в ярость.

Прибежала тень, возвещая о том, что скоро отбой, и нужно разойтись по своим комнатам. Данте не шелохнулся.

- А Хорхе твердит, что я должен забыть о нем.

- И правильно говорит, - кивнул Ебрахий, а потом поднялся и медленно прошел к выходу. Данте смотрел ему вслед. Рана от ножа отчего-то тонко и беспокойно заныла.

11 день месяца Змеи 491 год Одиннадцатого исхода

Цукуси, Академия Воинов-Теней Аши,

учебные залы

Женоподобный, даже для тонких и изящных ками, учитель, увлеченно вещал со своей кафедры. Его высокий, хорошо поставленный голос лился, точно вода из фонтана, нескончаемым потоком…

- Пусть измены для ками долог, труден, но не невозможен. Конечно, это встречается редко. Избавление от Основного инстинкта, превращение в йокая - быть может и звучит просто, но на самом деле проделать все это проблематично. Наша мать, Аматэрасу, позаботилась о нашей верности и безопасности…

Данте было скучно, поэтому он отчаянно жевал кончик кисточки, чтобы хоть как-то себя занять. Конспектировать эту ересь ему не хотелось, зато школа Ямасиро строчила с таким упоением, что даже было немного завидно.

Предмет назывался ни много, ни мало "Введение в религию" и вел его ками с женским именем Дева-Богиня травянистых равнин, а в миру - Дамиан. В его досье числилось, что он (или она - по желанию) принадлежал к школе Мино, был весом семьдесят пять кинов (прим.автора - 45 кг) при росте пятьдесят цуней (прим.автора - 163 см) - этакая изящная статуэтка; а так же имел аквамариновый цвет глаз и черный махаон - волос. Отпрыск Хорхе в цветах разбирался неплохо, но тонкость школы Мино пока оценить не успел и женоподобными мужчинами не интересовался, поэтому первая же лекция ему показалась смертельно скучной. Куда любопытнее казалась возня за окном, где Аши, кажется, шестого курса дружной гурьбой таскали стулья из библиотеки в учебные залы.

- И все же? Как происходит превращение? - послышался хриплый, будто простуженный голос Лорана. Дотошность этого ками к деталям порой удивляла даже представителей школы Ямасиро.

- Я думаю, что вам расскажут об этом на других предметах, - уклончиво ответил Дамиан.

Боковым зрением Данте уловил, как закопошился Ебрахий, который неизменно садился подле него, и перехватил его руку, увлеченно шарившую у одного из вспыльчивых представителей школы Сошу в кармане. Урок шел своим ходом.

- Но все же в общих чертах… Расскажите, пожалуйста! - недовольное и сонное копошение всего класса рассек звонкий голосок Элайи. На миг почти все ками замерли, будто их застукали на месте преступления, но поняв, что внимание Дамиана целиком и полностью поглощено Элайей, продолжили свои дела.

Ебрахий покорно убрал руку из чужого кармана под испепеляющим взглядом Данте, и закатил глаза. Трудно сказать, чем была вызвана эта его реакция: "занудством" друга, или "занудством" Ямасиро. На его губах появилась слегка лукавая, искривленная недовольством усмешка, и отпрыск Цукиеми демонстративно скрестил руки на груди: "Ну и что ты мне сделаешь, детка?"