Пирамиды закрыты. В пятидесяти ярдах от основания пирамиды Хеопса путь нам преграждает цепь. С нее свисает металлическая табличка, гласящая «закрыто» по-английски и по-японски.

– Приготовьтесь к разочарованию, – говорю я.

– Я думала, вы сказали, что они открыты ежедневно, – говорит Лисса, вытряхивая песок из сандалий.

– Видимо, праздник, – говорит Зоя, листая путеводитель. – А, вот: «Египетские праздники». – Она начинает читать. – «Древние достопримечательности закрыты для осмотра в течение Рамадана, мусульманского месячного поста в марте. По пятницам они закрыты с одиннадцати до часу после полудня».

Сейчас не март и не пятница, а даже и будь пятница, так сейчас уже больше часа после полудня. Тень пирамиды Хеопса тянется гораздо дальше места, где мы стоим. Я гляжу вверх, пытаясь увидеть солнце там, где оно должно быть за пирамидой, и что-то мелькает в вышине. Слишком большое для обезьяны.

– Ну, что будем делать? – говорит Зоин муж, задумчиво пролистывая путеводитель. – Или можем подождать шоу «Son et Lumiegravere»?

– Нет, – говорю я, думая о том, как будет тут в темноте.

– Откуда вы знаете, что и оно не закрыто? – говорит Лисса.

Зоя справляется с путеводителем:

– Шоу ежедневно два раза, в семь тридцать и в девять вечера.

– Вы то же самое говорили про пирамиды, – говорит Лисса. – А я считаю, нам надо вернуться в аэропорт и взять наш багаж. Мне нужны мои запасные туфли.

– А я считаю, что нам надо вернуться в отель, – говорит муж Лиссы, – и выпить чего-нибудь холодненького и побольше.

– Мы отправимся к гробнице Тутанхамона, – говорит Зоя. – Она открыта каждый день, и по праздникам тоже. – Она выжидательно смотрит на нас.

– Гробница царя Тута? – говорю я. – В Долине Царей?

– Да, – говорит она и начинает читать: – «Ее нашел нетронутой Говард Картер в тысяча девятьсот двадцать втором году. Она содержала…»

Все необходимое для путешествия умершего в загробный мир, думаю я. Босоножки, и одежда, и «Египет без забот».

– Я бы предпочел выпить, – говорит муж Лиссы.

– И вздремнуть, – говорит Зоин муж. – Вы отправляйтесь, а мы подождем вас в отеле.

– По-моему, вам не следует отделяться, – говорю я. – По-моему, нам следует держаться вместе.

– Там будет толпа, если мы отложим, – говорит Зоя. – Я отправляюсь сейчас же. А вы, Лисса?

Лисса жалобно смотрит на Нийла:

– Я думаю, мне не надо много ходить. Моя лодыжка опять болит.

Нийл беспомощно смотрит на Зою:

– Пожалуй, нам лучше воздержаться.

– Ну а вы? – говорит мне Зоин муж. – Вы с Зоей или с нами?

– В Афинах вы сказали, что смерть повсюду такая же, – говорю я ему, – а я сказала: «Какая такая?», и тут Зоя нас перебила, и вы мне так и не ответили. Так что вы хотели сказать?

– Забыл, – говорит он и смотрит на Зою, будто надеется, что она опять нас перебьет, но она занята путеводителем.

– В Афинах вы сказали: «Смерть такая же всюду», – не отступаю я. – Какая такая? Какой, вы думали, будет смерть?

– Не знаю… неожиданной, наверное. И вероятно, чертовски неприятной. – Он нервно смеется. – Ну, если мы идем в отель, так идем. Кто еще с нами?

Я поигрываю с мыслью о том, чтобы пойти с ними и сидеть в безопасности в баре отеля с вентиляторами под потолком и пальмами, попивая зибаб, пока мы ждем. Вот что делали люди на корабле. И Лисса или не Лисса, я хочу остаться с Нийлом.

Я гляжу на необъятные пески на востоке. Отсюда Каир не виден, и аэропорт не виден, а вдали что-то мелькает, будто кто-то бежит.

Я качаю головой.

– Я хочу увидеть гробницу царя Тута. – Я подхожу к Нийлу. – По-моему, нам следует пойти с Зоей, – говорю я и кладу руку ему на локоть. – В конце-то концов она наш гид.

Нийл беспомощно смотрит на Лиссу, потом на меня:

– Не знаю…

– Вы трое можете вернуться в отель, – говорю я Лиссе, объединяя ее жестом с теми двумя, – а Зоя, Нийл и я найдем вас там, когда осмотрим гробницу.

Нийл отходит от Лиссы.

– Почему бы вам с Зоей не пойти одним? – шепчет он мне.

– По-моему, нам следует держаться вместе, – говорю я. – Так легко потерять друг друга.

– И вообще, почему тебе втемяшилось обязательно пойти с Зоей? – говорит Нийл. – По-моему, ты говорила, что не терпишь, чтобы тебя все время водили на поводке.

Я хочу сказать: «Потому что у нее книга», но уже подошла Лисса и следит за нами, и ее глаза блестят за солнцезащитными очками.

– Мне всегда хотелось побывать внутри гробницы, – говорю я.

– Царь Тут? – говорит Лисса. – Это тот, который с сокровищем, с ожерельями, и золотым гробом, и всякой всячиной? – Она кладет руку на локоть Нийла. – Мне всегда хотелось посмотреть на них.

– Хорошо, – говорит Нийл с облегчением. – Так, пожалуй, мы с вами, Зоя.

Зоя выжидательно смотрит на своего мужа.

– Я пас, – говорит он. – Встретимся в баре.

– Мы закажем вам выпить, – говорит муж Лиссы, прощально машет рукой, и они уходят, будто зная куда, хотя Зоя не сказала им названия отеля.

– «Долина Царей расположена среди холмов к западу от Луксора», – говорит Зоя и идет по песку, как прежде в аэропорту. Мы идем за ней.

Я выжидаю, пока Лисса не набирает песка в сандалию и они с Нийлом останавливаются, чтобы вытряхнуть песок из сандалии.

– Зоя, – говорю я негромко. – Что-то тут не так.

– Хмм, – говорит она, выискивая что-то в индексе путеводителя.

– Долина Царей находится в четырехстах милях от Каира, – говорю я. – Туда нельзя дойти пешком от пирамид.

Она находит нужную страницу:

– Конечно, нет. Нам нужно сесть на пароход. Она указывает пальцем, и я вижу, что мы подошли к зарослям тростника, а за ними – Нил.

Что-то выплывает из тростника. Я боюсь, что это лодка, сделанная из золота, но это всего лишь нильский туристический пароходик. И я испытываю облегчение, что нам не надо идти в Долину Царей пешком, – такое большое, что узнаю пароходик, только когда мы поднимаемся на борт и останавливаемся под палубным тентом возле деревянного колеса. Это пароход из «Смерти на Ниле».