(Пауза)
Она - это и есть мир, Ночь Власти!
Мир в доме, где спят дети.
Каждый в этом мире, кроме Адама, с его головой. Голова Адама горит. Он забыл свои привычки. Исковеркал свою речь. Он сломан. Простите меня, мои сестры и братья, мои враги, за то, что зову вас врагами. В ваших книгах - ложь о дороге к миру и власти.
(Он целует Коран)
Я пришел в мой сад, о возлюбленный.
Те, кто живут в садах, правоверные, внимающие голосу: заставьте меня услышать это.
Поспеши, мой возлюбленный, и будь для них как косуля и молодой олень в горах пряностей.
Но почему, мой возлюбленный, ты отвернулся от меня? Я принадлежу моему возлюбленному, а мой возлюбленный принадлежит мне.
Эдвард. Ну хорошо, будем мы писать наши письма?
Адам. А что, уже время?
Майкл. Какие письма?
Адам. Домой.
Майкл. Они их отправят? Они дадут нам ручку и бумагу?
Эдвард. Покажи ему, Адам.
Адам. Нет, начинай сам. Ты пишешь своей жене.
Эдвард. Дорогая жена, как тебя зовут, кстати? Эта была шутка. Здесь нет обратного адреса, потому что я не знаю, где нахожусь, к тому же никогда и не знал, как ты могла бы сказать. Ты знаешь, что я не большой мастак писать письма, но мне кажется, что ты просто хотела бы получить от меня весточку. Я чувствую себя хорошо, надеюсь, верю и полагаюсь на тебя и нашу семью. Со мной здесь сейчас двое парней, Адам, американец, который скоро женится и мы сможем приехать к нему на свадьбу, если продадим наш дом, конечно, и Майкл, который англичанин. И этим все сказано. Я не больше тебя понимаю, почему я здесь. Это ужасно держать мужчину или женщину вдали от их семьи, если они ничего такого не совершили. Ну ладно, может я и сглупил сам, поехав сюда, но так, наверное, было нужно, и ты бы не сумела меня остановить — ты же меня знаешь. Скажи мальчикам, пусть болеют за Манчестер Юнайтед. Пусть оставят свой Liverpool. А болеют за Юнайтед. Скажи им, так же, что их сестра- лучший футболист из всех них. Почему? Потому, что она маленькая грязная обезьянка. Прекрасная, но ужасная. Как и ее отец. Я представляю твой смех, и единственное, чего бы я хотел, так это услышать тебя. Твой муж, Эдвард.
P. S. Кстати, кто по твоему такой, этот Эдвард?
Адам. Совсем не плохо, Эдвард. Майкл, не хочешь попробовать?
Майкл. Дорогая мама, со мной все хорошо. Прости, но обстоятельства не позволяют мне писать тебе каждое воскресенье, как я обещал. Я делю жилище с американцем и ирландцем, поэтому, порой, я захлебываюсь в потоке эмоций, которых я предпочел бы избежать. Охранники, приставленные к нам держаться очень надменно. Наши ужасные соседи снобы Шаукроссы доступней любого из тех, кого я здесь видел. К счастью у Шаукроссов нет носят пушек и ножей. Я надеюсь, что наш новый священник взялся, наконец, за ум, и оставил свою идею проведения фольклорного фестиваля песен и танцев на празднике урожая. Пожалуйста, не поддавайся на попытки соблазнить себя еще раз. Эдвард, ирландец, интересуется футболом. Я надеюсь, что c Петерборо Юнайтед все в порядке, потому, что, как ты знаешь, я тоже болею за футбол. Я пишу это письмо в начале месяца. Так что на счастье. Ни пуха тебе ни пера! На счастье. Твой любящий сын, Майкл.
Ну, Эдвард, давай, начинай.
Эдвард. Начинай что?
Майкл. Нападай на меня, за то, что я писал своей маме. Маленький английский маменькин сынок. Мне все равно. Со мной уже это было. Я могу сказать тебе, что были люди, которые были очень удивлены, когда я женился. Посмотрите на него, сидящего здесь и ухмыляющегося.
Эдвард. Я и рта не открывал.
Майкл. Я прочел это в твоем письме. Дорогая жена, дорогие дети. Болейте за Манчестер Юнайтед. Этого достаточно, чтобы меня вырвало.
Эдвард. Я против него хоть слово сказал?
Майкл. Сидит здесь, усмехается — Эдвард. Ты бы хотел, чтобы я встал и станцевал жигу?
Майкл. Я похоронил свою жену. Я не могу писать ей. Я слышал твое письмо. Это был выпад против меня.
Эдвард. Я и не думал о тебе.
Майкл. «Здесь есть англичанин среди нас, и этим все сказано.»
Эдвард. Ты оказался в этой камере — Майкл. Это не камера. Я в комнате. Я никогда не был в тюрьме и никогда не буду. Кто давал тебе право засовывать меня в камеру?
Эдвард. Ты оказался в этой комнате, ладно — Майкл. В комнате, именно.
Эдвард. Мы старались помочь тебе.
Майкл. Помочь мне? Каким же образом? Ты говоришь мне в лицо про свою жену. Ты суешь мне под нос своих детей. У меня нет никого. Ладно, ты своего добился. Я раздавлен. Это то, что тебе было нужно, не так ли?
Эдвард. Адам, ты начал это словоблудие, ты и останови его.
Майкл. Он не остановит. Ты смеешься надо мной, потому, что я пишу своей матери.
Эдвард. Послушай, парень, мы сидим здесь вместе в камере смертников, и что тебя, сукиного сына, волнует? То, что я смеюсь над тобой, когда на самом деле я этого не делаю, ты английский — Адам. Араб? Английский араб? Ирландский араб? Хватит, ребята. Господи, этим парням не нужно разрывать нас части. Мы сами разорвем друг друга.
(Пауза)
Могу я написать свое письмо? Сейчас моя очередь?
(Пауза)
Дорогие родственники, это я, все еще в дерьме. У нас появился англичанин, по имени Майкл. С Эдвардом все в порядке. Я тоже держусь. Нет, это неправда. Извините меня, если это расстроит вас, мои дорогие, но вы знаете, я говорил вам уже об этом, что иногда чувствую себя загнанным зверем. Охотники близко. Я слышу запах пороха. Однажды ночью мне приснилось, что я умер. Вы склонились надо мной. Папа, ты потянулся дотронуться до меня, и в тот момент, когда ты прикоснулся ко мне, я вернулся к жизни. Я надеюсь, что этот сон сбудется. Я умираю. Бывают ночи, когда я слушаю тишину и мне кажется, что мы все умираем. Я не знаю, что мне делать. Единственное, когда мы можем оставить эту камеру, это пойти в туалет. Обычно, они не позволяют нам закрывать дверь туалета. Но на этот раз тот араб захлопнул ее на замок. Я находился там очень долго. Когда дверь открылась, то я увидел, что меня поджидают трое. Один из них протянул руку и указал на меня пальцем.
(Адам показывает это)
Я был выбран первым. После этого я стал плохо соображать. Может, мне все это показалось. Но я знаю, что палец указывал на меня и очень боюсь. Я люблю вас обоих, Адам.
(Пауза)
Мужики, что мне делать? Они положили мою задницу на бочку, и я оказался без плавок. Я почувствовал запах масла. Они хотели смазать мне задницу и оттрахать меня до смерти. В задницу. В мою задницу. Они решили убить меня?
(Пауза)
Итак, это лишь начало месяца, Майкл?
Эдвард. Я не позволю им. Они не убьют тебя.
Адам. Скажи «Не пуха ни пера». На счастье. Скажи.
Адам. Ни пуха, ни пера. На счастье. Ни пуха, ни пера.
Сцена пятая
Эдвард сидит, окончательно проснувшись. Адам сидит согнувшись, мурлыча «Someone to Watch Over Me», читает Коран. Майкл спит лежа.
Эдвард. Просыпаться и засыпать, Просыпаться и засыпать, что здесь еще делать а, Майкл? Что тебе сниться? Мама в Петерборо? Мы снимся тебе? Снимся?
(Пауза)
Ты не чувствуешь себя немного подопытным кроликом, Адам?
(Адам продолжает напевать)
Майкл, ты спишь?
Адам. Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного.
Эдвард. Посмотрите на него. Спит как младенец. Счастливый в своей колыбели. Мне кажется, что сейчас он меньше страдает, чем когда появился здесь. Может, у него перестали резаться зубки.
