И засядут они за разработку очередных методических и методологических рекомендаций на предмет усиления «держания под постоянным пристальным контролем» (читай – надзором) воспитуемых, особенно – трудновоспитуемых.

По факту девиантного поведения подростка, завершившего суицидом свой совсем недолго продолжавшийся жизненный путь, руководящие, направляющие, организующие, контролирующие и санкционирующие органы Воспитания направят комиссию.

От подотчетных в срочном порядке они потребуют предоставления:

– планов мероприятий по проведению дополнительной Воспитательной Работы;

– графиков проведения соответствующих мероприятий и осуществления утвержденных планов;

– отчетов об осуществлении мероприятий и выполнению «планов по проведению дополнительной Воспитательной Работы».

Все это – по «полной форме».

С изданием директорских директивных приказов и доведением их до сведения подчиненных под личную роспись каждого из них.

С составлением и утверждением соответствующих протоколов.

И все – к такому-то сроку.

Чтобы комиссии было что проверять и писать о проверенном в своих протоколах.

Как любил говáривать Цицерон, «Epistule non erubescit», – «Бумага не краснеет» («Бумага все стерпит»).

Найдут, как это водится, «стрелочников».

«Влепят» им по выговору.

«С предупреждением».

Уф-ф!

Славно поработали!

Что называется, «в поте чела своего».

И пойдут они, высоколобые служители Химеры Воспитания, проникнутые чувством честно и добросовестно выполненного долга, а также глубокого от этого удовлетворения, воспитывать своих домапроизрастающих чад:

«Ты ж смотри, не пей пива, от него подростки самоубиваются».

А что же Екатерина Александровна?

А она, если бы Вова Ш. не попал бы в ее класс, конечно же, выполнила бы всю обязательную программу, требуемую к исполнению от всех подотчетных чиновничьими соглядатаями, уполномоченными к этому Химерой Воспитания.

Как человек, умудренный опытом, она понимала, что в этом Мире, увы, далеком от совершенства, но далеко не так безнадежном, как это может иногда показаться, за все надо платить: за свои успехи – завистью других; за то, что тебя невозможно презирать, тем, что зато тебя можно ненавидеть; за радость общения со своими учениками – отвращением от общения с чинушами от Химеры Воспитания.

Нужна вам бумага?

Нате.

Такую, какую хотели.

Надо еще – нате еще.

Ведь бумага – великая сила.

В обумажненном мироустройстве.

Игнорировать это обстоятельство нельзя.

Зато можно использовать.

В мирных, как говорится, целях.

Например, такая невзрачная на вид бумаженция, как так называемое ходатайство.

От педагогического коллектива с/ш № NN на имя зав. районо с просьбой предоставить бесплатную путевку в санаторий-профилакторий для ученика 4-го «Г» класса той же школы Владимира Ш.

С этой-то бумагой, которую пробила у себя в школе Екатерина Александровна («Что? Опять!?», – только и смог выдохнуть из себя многострадальный директор), выбила она таки в районо просимое.

Заодно еще и позитивную резолюцию на заявлении о включении Вовы Ш. в группу продленного дня с бесплатными обедом и «полдником».

Зав. районо тоже, как и директор школы № NN даже и не пытался сопротивляться: знал, что бесполезное это занятие.

Отказывать Екатерине Александровне в ее просьбах.

За других.

А за себя она никогда и не просила.

А вот от сидения в различных президиумах Екатерина Александровна всегда и всячески увиливала.

Несмотря на наличие у нее достаточного множества ну очень высоких правительственных наград.

Ведь наивысшей для нее наградой всегда были успехи и достижения ее учеников.

Да, не каждый из них стал великим и выдающимся человеком.

Но зато каждый стал настоящим.

Вова Ш. – не исключение.

Ведь с того дня, когда он впервые вошел в класс, где учительницей была Екатерина Александровна, началась у него новая жизнь.

И – продолжается.

По сей день.

Только теперь уже он полковник.

В отставке.

Мастер спорта по боксу (это звание – пожизненное).

За свои сбережения арендовал подвал, и с помощью своих подопечных, преимущественно – «неблагополучных» подростков, оборудовал в нем спортзал и тренажерный зал.

Где бесплатно тренируются у него и участвуют в различных соревнованиях ребята и девчата.

Его жена – сама спортсменка (теперь уже – физкультурница) – к делу мужа относится с полным пониманием и поддержкой.

Как и двое его детей и четверо (пока что) внуков и внучек.

Старшую звать Катя.

По взрослому – Екатерина.

По отчеству – Александровна.

Вот такое резюме остается после этой то ли были, то ли небыли.

А еще – постфактум – остаются цветы.

Георгины.

Которые Владимир Ш. носит на могилу своей Учительницы каждый год на День учителя.

И, естественно, на день ее памяти.

Вот такие дела.

Бессловные и безусловные.

«А слова?», – спросите Вы.

Действительно, с делами понятно.

А какое применение находила словам Екатерина Александровна, если для Воспитания она их не применяла, поскольку для нее Оно было неприемлемо как таковое?

И то, правда: за делами мы как-то забыли совсем про слова.

Наверстываем.

Во взаимодействии и взаимосодействии с маленьким по росту и (или) по весу, и притом – юным по возрасту, но уже – с большой буквы Человеком все дела взрослого призваны служить одной единой цели: помогать расти.

Над неблагоприятными условиями.

Над неблагополучными обстоятельствами.

Над собственными страхами и слабостями, предрассудками и предубеждениями, самое распространенное из которых: «Мне это не по плечу».

Ведь, как сказал Марк Аврелий, «если ты что-то дельное не можешь сделать, то это отнюдь не означает, что этого не может никто, но если кто-то это может сделать, то сие никак не означает, что этого не сможешь сделать ты» (см. его «Размышления»).

Дело взрослого Человека по отношению к не-взрослому, но уже тоже Человеку – помогать.

«Помогать» означает делать.

Вместе.

И – ни в коем случае – не вместо.

Слова же взрослого при таком взаимодействии и взаимосодействии предназначены для служения делу окрыления невзрослого Человека.

Окрыляться – это не значит отрываться от земной основы, но означает уметь подниматься над ней.

Над мелкими пакостями, исходящими от пышущих злобой, ненавистью и завистью недоброжелателей, над крупными неприятностями, подстерегающими Человека на его жизненном пути.

Подниматься над земной основой, сохраняя с ней, полной опасностей и неприятных сюрпризов, невидимую, но вполне реальную двухстороннюю связь.

Как у находящегося в небе пилота самолета с «землей».

Через диспетчерский пункт Опыта.

Через приборную панель Разума.

Обретаемых посредством взаимодействия с Учителем.

Не учащим.

Не поучающим.

Но вдохновляющим и помогающим учиться.

«А Вас я попрошу остаться», – обращаясь к Екатерине Александровне, казенным голосом произнес директор школы № NN Борис Лукич по окончании заседания педсовета.

«Тут такое дело», – поправляя вечно сползающие со вспотевшей переносицы очки, начал разговор Б.Л.