— Ну а дальше?
— Я тебе сам покажу, как делать. Раствором соды надо промыть, пятипроцентным. Ну и водой потом еще. И все, сушить при комнатной… Проверь продукт: насыпь четверть чайной ложки, и подожги. Должно вспыхивать, а не гореть. Это мы сделали наполнитель к пластмассе.
Ахримов заправил спиртовку, чиркнул спичкой. Над горлышком взметнулся синий язычок.
— Саму пластмассу сделать просто, я уж говорил: пенопласт растворить в том же растворителе, его процентов пять надо взять, по объему. Туда и нашу добавку засыплем, как сметана растворчик будет.
— Его в бумажную форму вылить надо? — осведомился Тимофей, укрепляя в чугунной подставке штатив.
— Угу. Застынет — выйдет пластмассовый цилиндрик. Похож на прежний пенопласт, но уже с ценными свойствами. Из-за наполнителя. — Ахримова аккуратно отцепил край халата от зазубрины на спинке стула, и повторил: — Цилиндрик… Ты ни в коем случае не ковыряй его, не бей по нему и не роняй, когда застынет… Иначе весь опыт насмарку…
— Я буду осторожен.
По тону чувствовалось: молодой лаборант вмиг посерьезнел
— Техника безопасности вообще для химика основное — нравоучительно произнес Ахримов. — Кто играет с динамитом, тот придет домой убитым.
Ответом был нервный смешок Тимофея. Парень тоже пытался шутить, вышло натянуто:
— Главное во время опытов — не включать радио. А то у кого-нибудь из нас точно руки затрясутся от ярости, при очередных политических новостях.
— Эх… Было бы чему трястись — прикусил губу Ахримов, проверяя медикаменты в висящей на стене аптечке — Наполнитель еще тот… Сколько случаев было: у кого пальцы, а у кого и всю руку… Тима, первые три синтеза я один проведу, у меня опыт. Ты рядом стой, смотри, учись. Потом сам попробуешь…
Валерию надоело подслушивать. Бесшумно, на цыпочках, чиновник отдалился от двери. Спустя еще пять минут в коридор вошел инженер Муравьев. Они поздоровались — отчего-то заговорщическим шепотом, и крепко пожали друг другу руки.
Улыбаясь в бороду, чиновник хмыкнул:
— Час от часу не легче, Ярослав. Ух, продолжаете вы безобразия! Нецелевое использование помещений, шабашка в лаборатории, вообще черт знает что. Так? Оштрафую вас как-нибудь…
Произнося эту шутливую угрозу, Валерий нахмурился и погрозил пальцем. Как всегда, он хотел успокоить собеседника, поднять настроение, подбодрить. Дело предстояло очень серьезное — начинать такое лучше с улыбки.
Ярослав Муравьев был, как всегда, скорбен, серьезен и деловит. Его желтое прямоугольное лицо оставалось бесстрастным, черные глаза-буравчики смотрели на мир настороженно. Инженер не поддержал шутку Валерия, суховато спросив:
— Вы уже успели ознакомиться с работой складов и химиков?
— Детально не вникал, химиков в лицо не видел. Меньше знаешь, меньше расскажешь, так? Но реплики слышал у двери, не глухой… Понял уже, работа поставлена.
— Что ж. Тем лучше. Наша беседа укоротится на две трети. Все финансирование, материальное обеспечение, документы прикрытия, фиктивные договоры я взял на себя. Ведь и вообще весь хозяйственный менеджмент по… этой линии… через меня будет идти. Сейчас пойдемте, осмотрим склады…
Выйдя из химкорпуса, друзья направились к одноэтажному длинному зданию. Потянулись ряды контейнеров с солодом, электрокары перевозили тюки. Валерий натянул на себя маску инспектора. Муравьев пояснял, жестикулируя:
— Вот основной склад. Как видите, противопожарная безопасность обеспечена: трехслойные панели из негорючих жаростойких материалов, антипылевые сверхпрочные полы. Отопление идет через инфракрасные излучатели… Никакого открытого огня. Курение здесь строжайше запрещено… Вот поглядите, в каждом отсеке — модули пожаротушения. Порошковые. Все по стандарту, даже с запасом.
— А мы куда идем, в какой отсек?
— Мы пройдем сквозь корпус, там в торце примыкают конторы, магазин, столовая… Склад ведь новый, он пристроен недавно. А там, куда мы идем — лабиринты старых кирпичных зданий… Кривые узкие кишки коридоров, планировка запутанная. Вот в один из аппендиксов этого кишечника мы и отправимся. Я сомневаюсь даже, что он указан в плане завода с достаточной точностью.
Они прошли сквозь склад, спустились в цокольный этаж, некоторое время петляли в коридорах, перешагивая через трубы отопления, нагибаясь чтобы не задеть свисавший с потолка электрический кабель. Под лестницей легкий фанерный стеллаж прикрывал вход в узкую арку галереи. Петляя, она вела в глухой тупичок — он заканчивался металлической дверью: очевидно, вход в бойлерную. У Дареславца вновь зачесалось в носу, на сей раз от пыли. Он чихнул.
— Будьте здоровы — откликнулся корректный Муравьев — Итак, вот мы и пришли. Инженер порылся в кармане, извлек связку ключей, открыл дверь в каморку, включил фонарик. Интерьер старой бойлерной удивил Дареславца: он ожидал увидеть захламленную пыльную нору, но перед ним открылся мини-склад, оборудованный по последнему слову техники. Особое внимание, насколько мог судить Валерий, уделялось тут пожаро— и взрывобезопасности.
— Как видите, это достаточно близко чтобы перенести товар, но и достаточно далеко чтобы представлять опасность для работников завода. — сухо комментировал Муравьев — Тут я все почистил, не валяется ветоши, хвороста, травы, железяк и прочего. Температурный режим идеально выверен, работает закрытый кондиционер. Присутствие посторонних исключено, ключ от бойлерной только у нас. Химики инструктированы: никакого курения…
Дареславец огляделся пристальней. Планировка тут была оригинальной: бойлерная амфитеатром уходила вверх, от подвала до первого этажа. Сверху, под аркой, располагалась запертая дверь. Она вела в тупичок одного из переулков, примыкающих к заводу. Легковой автомобиль мог подъехать вплотную к двери, при этом будучи скрыт фланговыми кирпичными башенками от сторонних наблюдателей…
— Я вижу, тут все инструменты из дерева и пластмассы… — задумчиво произнес Валерий — Даже вместо железного лома здесь на стенде деревянный клин, так?
— Угу. — хмуро кивнул Муравьев. — Вот так все и организовано. Большие коробки с садово-огородной смесью хранятся на складе. Конечно, отдельно и далеко от пластмассовых цилиндриков. Сюда коробки будут тащить лишь за день до приезда клиентов.
— Угу. Делать оболочки и начинять гостинцы — это уж дело не ваше, так?…
— Об этом я даже и спрашивать не буду. — буркнул инженер — Мое дело — произвести. Так вот: готовый продукт оставят здесь, а на следующий день клиент с улицы откроет дверь и вынесет коробки в автомобиль. В другие дни здесь химики оставят цилиндрики. С таким расчетом, чтобы вместе с коробками никогда они рядом не лежали. Это правило надо соблюдать неукоснительно…
— Что ж, Ярослав… Ваша точность, надежность и обязательность никогда не вызывала сомнений. Так…Но меня еще один маленький вопрос: а не возникнет ли проблем с охраной? На некоторых заводах сейчас используют кинологов, служебные собаки натасканы на запах продукта…
— Ну… — язвительно протянул инженер — В первую очередь, наш директор воспротивился бы этой новинке. Он сдает частным фирмам куда большие площади, чем выделил я под наше дело. На всех его складах есть нитросодержащие реактивы. Представляете, какой лай подняли бы собаки. Куда ни плюнь, везде нитраты… Кстати, хорошо что в наших цилиндриках этого нет. Их собака не учует. А вот коробки с огородной смесью бы учуяла. Но у нас на заводе таких псов все равно нет, что напрасно тревожиться?
Дареславец почувствовал уверенность в успехе: подготовка была скрупулезной. Оставалось уточнить последнюю деталь.
— А как насчет сигнализации? Ведь при открытии двери снаружи, когда приедет машина за товаром, сигнализация сработает, так? Сторожа прибегут?
Муравьев отрицательно качнул головой:
— Эту ветку сигнализации я самолично вычеркнул из технического регламента. Она не работала и до ремонта. Все уж забыли, что из бойлерной есть выход за территорию завода, им не пользовались десятки лет, попыток проникновения не было. Затерянный тупичок в лабиринтах подвала. А по документам, подправленным мною, тут вообще голая стена. Дверь всегда была заставлена листами шифера, Пришлось мне вспомнить кое-какие чертежные навыки… Убрать ее с план-карты было несложно.
