И я понимаю, что сейчас потеряю ее, как потерял уже мать, выигранный спор и погибшего дурака Кета. И от Холо не останется почти ничего.

Я стану кем-то другим.

Бешено сопротивляюсь наползающей тьме. Лицо Деи плавится, как восковое, меняется разрез глаз, рисунок скул, контуры губ. Волосы норовят посветлеть, потом становятся короткими, потом сплетаются в жгуты. Я впиваюсь в ее плечи, удерживая настоящую Дею, не давая ей раствориться в безумии перемен. Жжет острой пылью широко распахнутые глаза, чужая воля перехватывает горло костлявой рукой, но я судорожно цепляюсь за реальность воспоминаний, собирая из осколков живую картину. Глухо, но упрямо повторяю:

– Холо... Я - Холо!

Дея на мгновение замирает и впивается в мои губы "киношным" поцелуем. Он получается неловким, я запутываюсь пальцами в темных прядях, она ойкает и, смеясь, отталкивает меня. Перед глазами снова мелькает серебряная горошина на виске.

Я чувствую, как выступает на лбу испарина, но не в силах поднять руку. Я парализован страхом.

Снова перечитываю ультиматум и понимаю, что от такого предложения не в силах был бы отказаться даже святой Исидор - покровитель информации. Они обещают хорошие бабки, если я буду паинькой и займусь настоящим хакерством, а не детскими шалостями. Они обещают промывание мозгов, если я откажусь.

Я снова и снова зажмуриваюсь, но список моих преступлений не растворяется. Им известно все - от завышенных оценок до денег на карманные расходы из личного счета директора. И я понимаю, что мне крышка.

Подпись "Филди" мельтешит в голове как навязчивая строчка из глупой песенки.

Фил-ди, Фил-ди-ди...

Норг крутит головой в шлеме, словно рассматривает что-то в потоке данных. Взлом квантовой сети - моя профессиональная гордость, но без помощи Норга не обойтись. Он вылавливает из белого шума нужные фрагменты, а уже я отделяю контрольные участки от основной информации.

Контрольные - трогать нельзя, по ним проверяют целостность данных. Распознать контрольные последовательности в общем потоке непросто, одного умения мало. Нужно шестое чувство, да и просто везение.

Филди именно за это меня и ценит.

Двенадцать блоков ушло. Норг уже показывает кольцо из двух пальцев и тычет в часы. Пропускаю еще два кванта, расшифровываю цепочку из нескольких десятков, отправляю Филди. И даже не сразу понимаю, что кто-то ломится в дверь.

Махом рублю питание, выдираю панель. Норг только начинает стаскивать с круглой головы шлем. Он двигается, как в замедленной съемке: когда я ныряю в черный ход, замаскированный под грузовой лифт, он успевает только открыть рот, обалдело глядя на дверь.

Под мерзкое шипение его лицо тонет в серебристых клубах "псих-коктейля". Я бесшумно захлопываю дверцу.

Мне тепло. Темнота дарит покой и безопасность. Чей-то дребезжащий тенорок медленно считает:

– Раз... два... три...

В крысятнике один Филди: скрючился в куче аппаратуры, следит, как обычно, сразу за несколькими взломами. Устраиваюсь на любимом кресле, забрасываю ноги на подоконник.

– Что с Норгом?

– Стерли, - бесстрастно роняет он, не поднимая головы.

Скверно. Норг был не самым лучшим хакером, но неплохим парнем.

Надеваю шлем, лезу посмотреть свой счет. Почему-то система дольше обычного проверяет пароли, линия что ли сбойнула?

Фиксирую новый идентификатор. Машинально проверяю сегодняшние поступления и не верю своим глазам.

– Филди! Сколько ты мне заплатил?

– Все пошло на смену кода и Марцелиусу, - бормочет он из-за электронного Монблана. Я хлопаю кулаком возле панели, отчего та истерически вбрасывает в информаторий десяток бредовых запросов.

– Ну ты сволочь!

Над сплетением световых нитей поднимается блестящий глаз.

– Я тебе жизнь спасал, придурок, - почти ласково сообщает он. - Или хочешь как Норг - под мозгорезку?

Под мозгорезку не хочу. Но и взлом бесплатно меня не устраивает. Вскакиваю, меряю нервным шагом модуль. Филди наблюдает за мной краем глаза, продолжая молотить по панели.

Встаю перед окном, пытаюсь мыслить логически. Понимаю, что Филди прав, но до обидного жаль денег.

– Холо...

Внезапно понимаю, что в модуле повисла густая тишина. Сквозь звукоизоляцию на миг вплескивается вой патрульной сирены. Лицо Филди мертвенно как поток нулей.

– Тебя вычислили.

Меня обливает холодом. Я догадываюсь, что он видит в необъятных мозгах информатория: сползающиеся к крысятнику прямо в эту секунду патрульные мобили, перекрытые коммуникации, одинаковых как биты людей в черных мундирах и нацеленную нам в лицо пушку с "псих-коктейлем".

– Как? - шепчет он и взрывается яростным криком. - Как, черт возьми, тебя вычислили?!

Я знаю - как. И знание это одновременно вгоняет меня в ступор и заставляет отвести глаза. Голос Филди срывается на фальцет.

– Ты... оставил воспоминания?..

До хруста стискиваю пальцы.

– Я должен был что-то оставить!

Секунду он беззвучно глотает воздух. Ноющий звук с улицы доносится явственней.

– Урод, - он задыхается, - Всегда знал, что ты… сентиментальный урод... Не хотел связываться... Всех подставил, сволочь...

В лицо мне смотрят три глаза: третий - пистолетное дуло.

Мощный вал адреналина сметает меня за окно. Узкий карниз, каркасная трубка, сотня метров до земли и пара десятков - до крыши. Он высовывается следом: перекошенное лицо, безумные глаза маньяка.

Земля так близка...

Одновременно с грохотом в крысятник врывается шипение газовой струи. Негромкий хлюпающий звук, и долгое мгновение я смотрю в уже мертвые глаза Филди. И еще дольше провожаю взглядом кувыркающийся вдоль стометровой стены пистолет.

Вечная погоня, жизнь Филди - не велика ли цена за мимолетное воспоминание? За серебристую бусину на виске?

Поднимаю глаза к крыше.

Ведь я смогу подняться, правда?