Представьте, что вы совершаете путешествие в будущее, как герой «Ма–шины времени» Герберта Уэллса. Время ускоряет свой ход, и картины будущего сменяют одна другую. В них проявляется четкая закономер–ность: в этот район прибывают люди определенного типа: творческие работники, геи, сотрудники интернет-компаний, дизайнеры-графики, диджеи, ведущие, стилисты, художники, фотографы и агенты. Их всех привлекает сюда определенный тип построек: старых, больших и с изю–минкой.

К тому же они не могут позволить себе арендовать помещения в более приличных районах – Ноттинг-Хилле, Портобелло, Хэмпстеде, Клапаме, Хокстоне; кроме того, эти районы уже перестали быть модными. В них нет ощущения, что жизнь бьет ключом.

А теперь представьте, что на этой машине вы можете путешествовать не только во времени, но и в пространстве: по улице, мимо склада, за–глядывая в окна и комнаты. Тогда вы увидите, что со временем яркие неоновые вывески сменятся точечными галогеновыми светильника–ми, лампами, направленными вниз или заливающими комнату теплым светом, и торшерами, благодаря которым высокие пустые помещения станут выглядеть как уютные гроты в минималистском стиле. Появятся контейнеры со строительными материалами, поддоны со стеклоблоками и отремонтированные деревянные полы.

Вы увидите, как открываются бары – просторные помещения с огромными окнами, а все их посетители одеты в футболки, короткие куртки, джинсы с низкой талией и кроссовки. Все эти люди держат бутылки, стаканы, самокрутки из бумаги Rizla и Marlboro Lights, а не выдохшееся пиво и сомнительные Silk Cuts.

Когда-то бенгальский язык потеснил здесь идиш на вывесках, а теперь ему на смену постепенно приходят вывески фирм по консалтингу в области дизайна, рекламных агентств, архитектурных бюро, магазинов, продаю–щих инди-музыку, и редакций журналов; а еще магазинов одежды, мебели, причудливых, умильных, кичевых помещений с люстрами 1970-х, столами Eames, стульями Panton, лампами Paulin; и маленьких бутиков одежды, источающих запах сандалового дерева, где примерочные отделены зана–весками из бисера, в продаже есть джемперы с необработанными швами, причудливые топы, а на столах с пластиковой поверхностью выставлены сумки из бутылочных пробок и наборы книг по искусству, вышедших ма–лым тиражом в малоизвестных издательствах за счет авторов. А продавщи–ца – если вам удастся ее дозваться – своим видом напомнит вам о песнях группы Velvet Underground и обложках альбомов Лу Рида. Класс!

Начнут попадаться модные машины, горные велосипеды, пристег–нутые цепочками к недавно окрашенным перилам. Появятся объявле–ния «Продается». Когда-то в них предлагалось купить целые дома или склады площадью 185 кв. м с круглосуточным доступом по смешным ценам; теперь же они расхваливают элитные квартиры и квартиры-офисы с кухнями Smeg, стальными поверхностями Bulthaup и голыми кирпичными стенами – по ценам, над которыми искренне посмеются местные торговцы-бангладешцы.

«Творцы» до сих пор обитают здесь, но теперь к ним присоедини–лись «творческие профессионалы», или специалисты, имеющие слабые связи с творческим сообществом: юристы, маркетеры, руководители рекламных компаний, агенты по торговле недвижимостью, модные брокеры, работающие в деловом центре города, семейные пары, где оба – чувствительные натуры, работающие в маркетинге, с коляска–ми для загородных прогулок. Все они – искушенные горожане, умело воспользовавшиеся богемной атмосферой, созданной прежними оби–тателями – «ранними поселенцами».

А потом вы убеждаетесь в существовании этого тренда воочию. Все меньше бангладешцев и все больше спортивной одежды Patagonia, крос–совок Acupuncture, топов Quiksilver и творческих профессионалов в костюмах Gucci и мокасинах. Произошел сдвиг, в процессе становления достигнута новая точка. Вновь прибывшие узурпировали, поглотили или отвергли одну группу, один тренд, движение, имидж или идео–логию. На смену старому пришло новое; старое было преобразовано, заражено невротичным, аномальным и странным или, что еще хуже, было вытеснено или оттеснено этими новичками.

Именно так, с некоторыми вариациями, возникают и развиваются все тренды. Новое «заражает» старый мир или существующее положение дел, оказывая на него влияние; находясь там, близко к другим людям, разделяющим те же идеи и взгляды, новички присоединяются или притягиваются к ним – иногда осознанно, иногда бессознательно, и так образуются союзы, создаются модели, возникают возможности и осуществляются прорывы на новый уровень в творчестве и познании. В прошлом мы ощущали такие вещи интуитивно, а сейчас нам извест–на их суть: это скрытые, но убедительные правила и законы, которые можно извлечь на свет божий и изобретательно применять с неверо–ятными результатами.

Этот культурный сдвиг – момент, когда приток людей в какой-то район становится заметным и начинает оказывать значительное влияние на других, – уже был отмечен в других областях. Математики называ–ют это гигантской компонентой, или кластером. Физики называют это фазовым переходом – когда происходит очевидный переход вещества из состояния постоянно движущейся жидкости в твердое состояние: например, вода превращается в лед. Социологи признают подобное яв–ление в образовании сообщества.

А для предсказателей трендов это момент, когда тренд приобретает «вирусные» свойства, то есть становится «заметным».

В данном случае вы становитесь свидетелем распространения идей или мнений о продуктах по «спонтанным» или «естественным» сетям. Физики – например, Альберт-Ласло Барабаши из университета Нотр-Дам (США) со своей командой – только сейчас начинают понимать и расшифровывать этот тип сетей.

Если создать карту или компьютерную модель процесса, описанного в предыдущей главе, то на ней будут видны точки («обитатели края»), рассеянные вдоль улиц или смоделированных на компьютере решеток, расположенные на первый взгляд хаотично. А теперь представьте, что эти точки, изображающие людей, движутся, и, когда они вступают в кон–такт (общаются, заключают сделки, встречаются на улице), образуются связи – линии, которые их соединяют друг с другом. Эти линии могут изображать физические связи (деловое партнерство, дружба, нефор–мальные встречи в барах) или устные связи (общение по мобильному, по SMS, в Интернете). Самые старые точки – самые ранние поселенцы сообщества; они здесь дольше остальных и поэтому образуют связи первыми, и этих связей множество: зная больше людей, они получают больше возможностей контакта. С появлением новых точек образуется все больше связей, но, опять-таки, более старые точки привлекают боль–ше связей, чем новые, потому что существуют дольше и, следовательно, более известны и приносят больше пользы.

Иными словами, более старые точки по функциям можно сравнить с теми людьми в комнате или обществе, которые в силу прожитых лет или общительности больше знают и встречают больше людей – только бла–годаря преимуществам возраста, опыта и знаний. Поскольку у них есть знания (например, где находится ближайшее интернет-кафе, магазин с услугами ксерокопирования, авангардный бар, клуб; где лучшие бары; какие склады предоставляют лучшие условия), они становятся посред–никами или «соединителями» и в этом качестве пользуются большим спросом. Поэтому их соединяет множество связей с другими, и в нашей модели они представлены точками со множеством связей.

Но в нашей модели есть и другой вид точек – ранние поселенцы («творцы»), для которых характерны «слабые связи» из-за характера их работы и того, что она требует притока большого количества идей, ин–тенсивного сотрудничества и взаимодействия. Под «слабой связью» мы подразумеваем те отношения, которые существуют у нас не с нашими друзьями, а с друзьями этих друзей.