Ни Розалинда, ни Бристоу не обращали внимания на его болтовню.

Гамильтон с невозмутимым видом раздал каждому из них по «реке» – последней карте мастью вниз. В комнате стало очень тихо, лишь из-за стены долетали звуки пианино.

Розалинда спокойно проверила, что получила. Оказалось – даму бубен, в результате чего у нее собрался полный дом и теперь ее уже не волновало, что у Бристоу мог иметься вариант из четырех одинаковых карт.

Она сделала медленный вдох, стараясь не выдать эмоций, хотя чувствовала вибрацию удачи. Так на подвесной палубе «Красотки чероки» чувствуется вибрация течения Миссури.

Взглянув на свою карту, Леннокс издал сдавленный возглас ликования и с триумфальным видом «я продолжаю, а вы катитесь к чертям» выдвинул оставшиеся фишки на середину стола.

Его самонадеянность заставила Розалинду вскинуть брови, но она ничего не сказала.

Настал черед Бристоу.

– Свернулся, – спокойно объявил он и, отложив карты, отодвинулся от стола, но вставать не стал. Его глаза смотрели на Леннокса не отрываясь.

Розалинда видела, как левая рука Леннокса легла на запястье другой, словно готовилась выхватить нож. Вряд ли он что-нибудь предпримет на глазах такого количества зрителей, но его самообладание явно растаяло, а в таком состоянии он был способен на непредсказуемые действия.

– Продолжаю. – Розалинда с неестественным спокойствием выдвинула необходимое число фишек для последнего круга торгов. Спазмы в животе давно уступили место ледяной, хорошо знакомой ей отстраненности.

Все присутствующие, казалось, перестали дышать.

Леннокс выложил свои карты – стрейт. Пять карт последовательного достоинства трех мастей.

Розалинда раскрыла свои. Полный дом, дамы поверх тузов. Теперь она обладала всеми деньгами до последнего цента, с которыми он сюда вошел, но ей еще надо было заполучить бухгалтерскую книгу.

Уставившись на ее карты, Леннокс залился густой краской. Его губы шевелились, не издавая звуков, в то время как пальцы нервно барабанили по столу.

Гамильтон начал собирать фишки, и тут же тишину разорвал громкий гул голосов зрителей.

Леннокс бросил на Розалинду последний испепеляющий взгляд и отодвинулся от стола.

– Поздравляю, Карстерс! – воскликнул один из бывших партнеров по игре, пробираясь к ней сквозь толпу. – Позволите купить вам выпивку, чтобы отметить это событие?

Розалинда подняла руку, останавливая его.

– Один момент, сэр. Мистер Леннокс, – она собиралась сделать последнюю партию и молила Бога, чтобы удача ей не изменила, – позвольте предложить еще одну ставку?

Леннокс повернулся и уставился на нее, крепко сжимая в руке свою шпагу-трость. В комнате снова стало очень тихо, и глаза присутствующих наполнились удивлением.

– О чем это вы? – спросил он осторожно.

– Все, что лежит на столе, против одного единственного предмета из ваших карманов, который я сам выберу. Победитель определится путем снятия колоды.

Все присутствующие дружно ахнули. Леннокс облизнул губы и сглотнул. Его адамово яблоко судорожно дернулось, а лицо исказила гримаса алчности, обезобразив красоту Нарцисса.

– Что ж, ладно, – согласился он и швырнул на стол золотой футляр для карт.

– Я сам выберу предмет, если вы не забыли, мистер Леннокс, – уточнила Розалинда; ее голос прозвучал резко и низко, как рев двигателей «Красотки чероки», несущих ее по бурным водам.

Линия рта Леннокса затвердела, он оглядел комнату, словно искал поддержки, но никто не проронил ни слова.

– Как пожелаете, – произнес он наконец.

– Выложите содержимое ваших карманов на стол, – приказала Розалинда.

«Господи, только бы он не перепрятал бухгалтерскую книгу в другое место в мое отсутствие».

С недовольным ворчанием Леннокс начал действовать. Небольшой плоский кожаный кошелек. Коробочка с зубочистками. Ключи.

– И из карманов плаща тоже, – уточнил Бристоу, упредив Розалинду, и ее губы дрогнули в улыбке. Слава Богу, Бристоу помогает ей, а не мешает. Теперь и подавно нужно разыгрывать из себя джентльмена с безукоризненными манерами.

Леннокс кинул в сторону Бристоу недовольный взгляд, но все же полез в нагрудный карман пальто, откуда достал носовой платок. Последней на стол легла маленькая книжица в кожаном переплете с краями, испачканными водой и кровью: вероятно, это и была бухгалтерская книга Этериджа.

Пока присутствующие перешептывались и жестикулировали, Розалинда пробежала пальцами по предметам на столе, с притворным интересом задержавшись на золотом футляре для карт. Добравшись до книжицы, она полистала страницы, испещренные записями о покупке товаров и их продаже солдатам Форт-Макгоуна. Аккуратные записи каждого прихода и расхода денег с итоговым подведением баланса в правой колонке.

Особенно ее поразили две записи.

«8 июня 1871 г. Снял 1500 долларов наличными со своего счета в Национальном банке К…».

И следующая строчка:

«8 июня 1871 г. Отдал 1500 долларов наличными У. Белкнапу в Уэст-Пойнте, Нью-Йорк».

После каждой записи стояли инициалы Дж. Э., явно свидетельствуя, что Джебедая Этеридж платил министру обороны в открытую. Если ей удастся завладеть этой книгой и всеми деньгами Леннокса, он не сможет больше ни шантажировать, ни подкупать Белкнапа с целью испортить репутацию зятя Хэла и лишить его средств к существованию.

Если же она проиграет и Леннокс сохранит книгу и заберет все деньги на столе, то получит целое состояние, которое позволит ему продолжать дальнейшие атаки.

Розалинда сжала зубы и взглянула на Леннокса.

– Это меня устроит. – Она постаралась разыграть беспечность, которой не чувствовала. – Славная книжица и, думаю, сослужит мне хорошую службу.

По комнате пронесся шепот, но сразу затих.

– Только не эта книга, нет. – Леннокс энергично покачал головой, и в его расширившихся глазах отразился испуг. – Наверняка вам больше подойдет золотой футляр или мой кошелек.

– Уж не хотите ли вы пересмотреть нашу договоренность? – осведомилась Розалинда. – Один предмет из содержимого ваших карманов, выбранный по моему усмотрению, против всех денег на столе. Желаете отказаться?

– Нет, черт возьми. Я пройду через это до конца и куплю всем присутствующим выпивку в случае выигрыша, – заверил он, пытаясь вернуть себе прежнее высокомерие.

– Очень хорошо. Мистер Аллен, пожалуйста, перетасуйте новую колоду.

– Вы не можете… – попробовал возразить Леннокс, но тотчас умолк, так как среди зрителей начал подниматься ропот.

Аллен занял место Гамильтона и театрально распаковал свежую колоду. Он тасовал карты с большой профессиональной элегантностью, пока они не превратились в его руках в послушно льющийся поток. Хэл тоже обладал такой же непринужденной виртуозностью мастера, когда стоял в рулевой рубке, изучая воду; в его светлых волосах играло солнце, голубые глаза сияли. Дорогой красивый Хэл…

Аллен протянул карты Ленноксу, и тот, нервно сглотнув, потер пальцы друг о друга, затем быстро разделил колоду надвое и перевернул верхнюю часть, демонстрируя нижнюю карту.

Валет треф. Только дама, король или туз могли принести ей победу. Не колеблясь ни секунды, Розалинда взяла нижнюю часть колоды и перевернула ее.

Белокурый король в элегантных красных одеждах, украшенных сердцами. Леннокса победил червовый король.

Бухгалтерская книга с записями, способными причинить зло Уильяму, отныне принадлежала Розалинде. Леннокс больше не будет угрожать Уильяму и его родным.

– Нет! – взорвался Леннокс. – Вы не можете выиграть. Это я должен забрать деньги и книгу! – Он сделал движение, чтобы извлечь из рукава нож, но Розалинда тотчас выхватила свой. Секундой позже то же проделали Аллен, Бристоу и большинство присутствующих мужчин.

При виде явного преимущества в силе противника Леннокс зарычал от бессилия, зато неожиданная демонстрация агрессии вызвала среди женщин радостное оживление. Высокая блондинка, замахав веером, в восторге уставилась на Розалинду.