Дин уже несколько лет промышлял к югу от столицы, в местности, изобилующей скоростными шоссе, а следовательно, и автомобильными кладбищами. Попадался он редко, можно сказать, и вовсе не попадался, разве что когда иному ретивому охраннику взбредало в голову завести натасканную собаку, которая не брала еды из чужих рук. Но ученые собаки стоили нынче дорого, так что обычно сторожа держали голодных злобных дворняг, с которыми Дин мигом находил общий язык, подбрасывая им кусок мяса, сдобренный снотворным. Словом, нужда и профессиональный опыт научили Дина преодолевать боязнь собак, присущую с младенчества, с тех самых пор, когда в городском парке его еще мальчонкой облаяла овчарка и пришлось год лечиться от заикания. Дин теперь всегда посмеивался, когда видел, как на глазах засыпают сторожевые собаки, освобождая дорогу, и удивлялся своим детским давнишним страхам.

Промышлял же Дин тем, что снимал с разбитых, выброшенных на свалку машин уцелевшие детали и электронные приспособления и сбывал их механикам со станций техобслуживания. Дин называл себя техническим санитаром. Работа имела массу достоинств. Во-первых, Дин был свободен, как средневековый пират, во-вторых, Дин обожал путешествовать, менять города и гостиницы, видеть новые лица и коротать свободное время в разговорах с новыми людьми где-нибудь за кружкой пива в придорожном кафе. Ну и конечно, профессия приносила средства к существованию, не такие уж большие, чтоб роскошествовать, но Дин и не собирался отягощать себя миллионным состоянием. Чем не жизнь?

В ту ночь, высмотрев подходы к кладбищу, он обнаружил, что собак, по счастью, здесь нет, а сторож попивает кофе в сторожке. Позже, конечно, могла обнаружиться какая-нибудь четвероногая тварь, которая сейчас мирно спала на сиденье разбитого лимузина, но для нее Дин держал в кармане бутерброд, специально купленный днем в закусочной «Макдональд». Наконец Дин поднялся на ноги и с легкой душой двинулся за добычей. Миновав старую часть кладбища и хоронясь за остовами ржавеющих автомобилей, Дин достал из кармана фонарь. Кругом царила тишина, нарушаемая лишь тихим шорохом колес автомобилей, проносящихся по шоссе. Дина радовал этот звук, к исправным машинам он относился как рачительный фермер к молодым бычкам, которые в скором будущем должны принести хороший доход. Ничто не предвещало осложнений в эту ночь, и у технического санитара было спокойно на душе.

Наконец Дин достиг конца кладбища, наиболее удаленного от сторожки. Именно сюда свозились последние жертвы дорожных происшествий. Здесь можно было рассчитывать на добрый улов. Утильщики еще не похозяйничали. Дело в том, что все эти груды железа, сверкающего никеля и стекла, которые вскоре пойдут на металлолом, принадлежали дорожным компаниям. В глазах блюстителей порядка и компаний Дин, возможно, и выглядел мелким воришкой, хотя сам Дин к оным себя не причислял. Какой урон понесет компания от того, что какой-нибудь анализатор алкоголя водителя или радар безопасности вновь будет пущен в дело? Компания этого попросту не заметит. Нет, если разобраться, он занят полезным и нужным делом!

Луч света упал на лакированный капот роскошной «альфы-ромео» цвета туманной луны. Правое крыло было смято в гармошку. Она явно принадлежала какому-то богачу. Вообще Дин давно приучал себя не думать о тех, кому раньше принадлежали машины, и никогда не рисовал в воображении жутких дорожных катастроф, хотя еженощно сталкивался с покореженным металлом. С воображением у Дина все обстояло в порядке. Он не был каким-то хилым романтиком, который способен навоображать такого, что в дрожь бросает от собственных фантазий. Он этим гордился не меньше, чем своей профессией.

Дин глянул через стекло на приборную доску машины и остался доволен: приборы целехонькие. Однако решил он начать с мотора. Конечно, детали дорогих машин механики брали с меньшей охотой. Дорогие машины на дорогах встречаются куда реже дешевых, да и толстосум не станет возиться с неисправной машиной, он пересядет на новую, а за старую получит изрядную сумму от страховой компании. Миллионеры народ предусмотрительный. Тем не менее и детали дорогих машин находили сбыт. Дин еще больше обрадовался, когда возле «альфы-ромео» обнаружил совсем новенький фургон, только без задней дверцы. Кузов, хоть и без единой царапины, его не интересовал — куда кузов утащишь? — зато кабина и мотор могли сгодиться. Но это — потом. Не теряя времени Дин принялся за дело.

Смятый капот «альфы-ромео» не так-то было просто поднять без шума, скрежета, но Дин справился. И тут он поднял голову и замер, поддерживая руками капот машины. Из рядом стоящего фургона на него смотрела — пристально! — огромная немецкая овчарка. Но ведь он осветил фонариком кузов фургона — за минуту до того осветил! — он это точно помнил! Внутри фургона было пусто, совершенно пусто. Он мог дать голову на отсечение — пусто! Тем не менее теперь там сидело это чудовище. Мокрый, красный язык свешивался из клыкастой пасти, а глаза не отрывались от Дина. Жаркое дыхание собаки Дин ощутил даже со своего места, псиный запах защекотал ноздри.

Оторопелый Дин невольно выпустил капот из рук, и он лязгнул с пронзительностью музыкальной тарелки. Пес, будто дожидавшийся оплошности со стороны Дина, тотчас подал голос. Лай, вернее, рык был низок, могуч, в нем чувствовалась огромная сила и самоуверенность выдрессированного и откормленного пса.

«Конец! — мелькнуло в голове Дина. — Сторож, полицейский участок, кутузка, суд!»

У него подкосились ноги. Пока он оседал на землю, собака внимательно следила за ним. Тут Дин вспомнил о недоеденном бутерброде и попытался его достать. Тотчас глаза собаки налились кровью, она громче прежнего зарычала. Тем не менее Дин не отказался от своего намерения, молниеносно выхватив из кармана бутерброд, он кинул его собаке. Но против ожидания — а уж кому, как не Дину знать повадки гнусных этих тварей! — собака даже бровью не повела. Она не уклонилась от бутерброда, летевшего ей в морду, но и не попыталась подхватить на лету лакомство, как это делают все порядочные собаки. Она осталась совершенно неподвижной, а бутерброд… Нет, бутерброд не шмякнулся на пол фургона, не свалился на собаку, он попросту исчез. Соприкоснулся с мордой пса и… исчез! Теперь Дину рассчитывать было не на что. Ему впору было позаботиться о собственной судьбе, а. не терять время, ломая голову над загадочным поведением бутерброда. Но увиденное настолько поразило его, что отвлечься он не мог…

Затем произошло то, что и следовало ожидать: над поверженным Дином появился сторож и не один. Рядом с ним стоял свирепого вида полицейский и на его красной морде нельзя было углядеть и намека на дружелюбие. Зато с появлением людей провалился куда-то наводивший ужас пес. Исчезновение пса настолько ободрило Дина, что он с неожиданным даже для самого себя проворством вскочил и кинулся наутек! Как он бежал! Так мчатся только в минуты смертельной опасности. Он мчался по темной пустоши от свалки к шоссе, и даже олимпийскому чемпиону по бегу, наверно, было бы непросто его догнать. Олимпийский чемпион, возможно, и спасовал бы, но только не старик сторож и полицейский! К своему ужасу, Дин понял, что ему не удастся оторваться от преследователей, он чувствовал затылком их тяжелое дыхание.

Неожиданно стало светать. В белесой мгле он уже различал шоссе, но почему-то без привычного движения машин, обычно не затихавшего даже в предутренние часы. А он так рассчитывал на случайную попутку. Если бы даже водитель не остановился, он бы, изловчившись, уцепился бы за борт какого-нибудь грузовичка! Теперь Дин бежал по шоссе, по правой стороне, и все надеялся услышать спасительный рокот мотора догоняющей машины, но слышал только дыхание преследователей. Вдруг впереди Дин увидел на обочине какой-то странный предмет. Наметанный взгляд его мгновенно определил: велосипед! Но не обычный, а старинный, на которых раскатывали еще наши прапрадедушки — огромное переднее колесо и махонькое заднее, педали закреплены прямо на оси переднего колеса. Откуда здесь взялась эта музейная редкость, было совершенно непонятно, но Дину некогда было вдаваться в подробности! Главное заключалось в том, чтобы уйти от погони! Дин на бегу ухватился за высокий руль велосипеда, как за последнюю надежду, вскочил в седло и бешено заработал ногами. За этим двухколесным мастодонтом следили хорошо: педали, отлично смазанные, крутились прекрасно. Только проехав метров сто, Дин осмелился оглянуться через плечо. Но лучше бы он не оглядывался. Он увидел полицейский лимузин и человек пять полицейских, вооруженных до зубов, поспешно садившихся в лимузин, а первый полицейский — тот, мордатый! — уже сидел на переднем сиденье, показывая пальцем на Дина и что-то кричал. Дин наддал ходу. Над его головой просвистела автоматная очередь. Дин пригнул голову к рулю и тут обнаружил что-то вроде панели управления — слабыми огоньками помигивали светящиеся кнопки. Дин удивился, но не очень, из-за нехватки времени! Наугад он ткнул в одну из кнопок, и его качнуло назад, сзади раздался выхлоп. «Чего только не придумают!» Велосипед оказался оснащенным микродвигателем. Компании горазды на такие штуки. Скажем, покупаешь драные кроссовки, а оказывается это суперсовременная обувь на электронике и она на ходу принимает форму твоей ступни, чтобы ноги не перетруждались. Или какой-нибудь с виду жалкий автомобильчик, прямо-таки старая развалина, а обгоняет сверкающие лимузины, потому что оснащен новейшим мощнейшим двигателем. Это модный дизайн в стиле «ретро». Нет, такими причудами моды Дина не удивить! Догадавшись, что его велосипед не простой, он победно хмыкнул: двадцать минут — и он наверняка оторвется от этих кретинов, вот уж удовольствие оставить их в дураках! Единственное, что его волновало — это полное отсутствие (если не считать полицейских и его самого) движения на шоссе. Конечно, в сложившихся обстоятельствах были и хорошие стороны — ни с кем не столкнешься! Все-таки это было странно. Очень!