— Очень мило с вашей стороны. Я не сомневаюсь, что…

— Там, в частности, объясняется, — с милой улыбкой продолжал Андерсон, — почему заводы Тальяферро выполнят первый заказ на сумму полтора миллиарда кредитов бесплатно.

— Что?! — Тальяферро, выпучив глаза, подскочил в кресле, но Андерсон приковал его к месту недобрым взглядом. — Это невозможно! Это!.. Это чушь какая-то!

— Никакая это не чушь, господин Тальяферро! — отрезал не терпящим возражений тоном Андерсон. — Считайте, что я проявил к вам неслыханную снисходительность!

— Но я… Но мы…

— Успокойтесь, господин Тальяферро! Промышленник рухнул назад в кресло, а Андерсон наклонился вперед, опершись на трость.

— На меня произвели большое впечатление ваши разработки в области маскировочных устройств. Ваши люди заслуживают поощрения. По словам специалистов, вы совершили настоящую революцию в области электронных оборонительных систем. Вам удалось создать многофункциональную установку, которая не только генерирует помехи для систем наведения противника и маскирует наши корабли, но и существенно препятствует попыткам противника внести хаос в действие наших систем наведения и даже может полностью скрыть корабль от сканеров противника! Если наши корабли действительно нельзя будет засечь даже на таком небольшом расстоянии, как одиннадцать световых секунд, мы получим колоссальное тактическое преимущество над противником.

— Разумеется, — промямлил Тальяферро, — но при разработке этих устройств мы столкнулись…

— Мне известно о «трудностях», с которыми вы столкнулись, — негромко проговорил Андерсон. — А вот вам, возможно, неизвестно, что в военное время разведотдел ВКФ обладает гораздо более широкими полномочиями, чем обычно, и имеет право проводить расследования в тех областях, куда не может совать свой нос в мирное время. В частности, он может расследовать деятельность поставщиков вооружений.

Тальяферро побледнел, а Андерсон улыбнулся одними губами.

— С ноября 2294 года, — продолжил он, четко выговаривая слова, — ВКФ выплатил заводам Тальяферро более миллиарда кредитов на разработку маскировочных устройств нового поколения. По-моему, все это очень интересно, так как разведка получила от ваших же собственных специалистов информацию, в которой говорится, что 18 ноября 2294 года во время полевых испытаний разработанное ими оборудование превзошло требования, предъявленные к нему заказчиком.

— Но были необходимы дополнительные испытания, и., . — начал было посеревший Тальяферро.

— Обычная отговорка, — ледяным тоном отрезал Андерсон. — До известной степени все сложилось к лучшему. Новая система не помогла бы адмиралу Ли Чен Лу в Лорелее, а противник наверняка заполучил бы ее действующие образцы. Однако с тех пор ваш поступок обошелся флоту в сотни, а может, и тысячи жизней, потерянных из-за того, что на кораблях еще нет этих систем. Кроме того, вы, оказывается, направили в Бюро кораблестроения просьбу выплатить вам еще тысячу мегакредитов для «спешной доработки» этой системы, которая якобы пока не до конца боеспособна. А вы не пожадничали, господин Тальяферро? Сначала вы похитили миллиард кредитов, скрыв результаты испытаний. Теперь вы хотите получить еще один миллиард за то, чтобы после очередных шести месяцев «спешной доработки» передать флоту систему, которая и так действует.

— У вас нет доказательств!

— Нет, есть. И если понадобится, я их представлю. Все необходимые документы уже у меня и в разведотделе ВКФ на Земле.

— Но вы же нас разорите!

— Ничего подобного! Разумеется, ваши доходы поубавятся, но, если мы передадим дело генеральному прокурору, вам придется заплатить в два раза больше в качестве штрафа, а вы сами, конечно, проведете лет двадцать за решеткой.

— Но ведь Бюро кораблестроения одобрило все этапы этой программы!

— Я в курсе. А знаете ли вы, что вице-адмирала Вильсона везут сейчас на прародину Землю, где его ждет трибунал?

Жирная туша Тальяферро, казалось, уменьшилась в размерах.

— Теперь я жду окончательное заключение разведотдела ВКФ насчет того, каким образом Бюро кораблестроения вообще дало этот заказ именно вам, — продолжал Андерсон. — Не сомневаюсь, что и за этим стоял адмирал Вильсон, и вы, наверное, догадываетесь, какой приговор будет ему вынесен. Но сейчас мы не можем терять время. Полагаю, что, если вы согласитесь с моим великодушным предложением, после войны вас просто оштрафуют на несколько миллиардов кредитов.

— Но я же не могу… — начал было Тальяферро, потом замолчал и обмяк под пристальным взглядом Андерсона. — Ну ладно, — пробормотал он. — Ваша взяла.

— Благодарю вас, господин Тальяферро. Первые заказы будут переданы вам сегодня днем.

Андерсон встал, опираясь на трость, но Тальяферро даже не попытался подняться, чтобы с ним попрощаться. Он просто глядел на старца как кролик на удава, и Андерсон задержался еще на несколько мгновений.

— Прежде чем удалиться, позволю себе добавить, что знал ваших отца и деда. Оба они умели выжать из любого контракта все до последней сотой кредита, и в старые добрые времена мы не раз с ними ссорились, но ни один из них не сделал бы такой откровенной глупости. Если даже им никогда не удавалось перехитрить меня, такому жалкому недоумку, как вы, нечего было и пытаться! Всего хорошего, господин Тальяферро.

Покидая кабинет Тальяферро, Андерсон почувствовал невероятный прилив бодрости и направился к очередному злополучному магнату, значившемуся в его «черном списке».

Коммодор Анджелика Тимошенко, выполнявшая обязанности начальника Бюро кораблестроения ВКФ, нажала кнопку на своем рабочем столе. На его поверхности загорелся чертеж, и она тонкими пальцами погладила его линии.

— Вот, пожалуйста, — сказала она звонким голосом.

Говард Андерсон кивнул, подумав, что Тимошенко намного способнее своего бывшего, ныне покойного, начальника и отлично проявляет себя, несмотря на молодость. Тимошенко была умна и красива. Кроме того, она не страдала застенчивостью. При первой встрече Антонов назвал ее «коммодор Тимошенкова», а она не моргнув глазом вежливо, но твердо поправила адмирала, прозванного Иваном Грозным.