Ханна пристально смотрела э глаза Токареву, которому стало не по себе от ее едва заметной жестокой усмешки. Она еще несколько мгновений молчала, ожидая от него дальнейших возражений, но он опустил глаза.

— Ну вот и все, господа, — спокойно сказала Ханна, встала и взяла со стола фуражку. — Всего наилучшего.

Она направилась к дверям, провожаемая гробовым молчанием собравшихся.