Ханна, недовольно скривив губы, отвернулась от иллюминатора. Ее сегодняшний замысел явно напугал офицеров штаба, но они мужественно крепились. Дэнни не покладая рук трудился, помогая ее юридическому консультанту коммандеру Бандаранайк, не забывая при этом заниматься вопросами снабжения.

Что ж, двум смертям не бывать, а одной не миновать! Кроме того, защищать Данциг ей завещал коммодор Гриссом. Если он не побоялся погибнуть в безнадежной схватке, пытаясь защитить в два раза меньше людей в Новых Гебридах, она постарается спасти жителей Данцига даже вопреки желанию их собственного правительства!

Виктор Токарев наблюдал за вошедшей в конференц-зал Ханной Аврам. Та не торопясь положила на стол портфель, рядом аккуратно положила фуражку. Она улыбалась, но Токарева, побывавшего на огромном количестве встреч, где все поначалу улыбались друг другу, было нелегко обмануть. Скованные движения коммодора говорили сами за себя. Токарев мог бы поучить ее тому, как держаться в подобной ситуации, но не собирался этого делать.

«Впрочем, кое-какой урок ей, может, и придется преподать», — подумал он, спрятав усмешку.

Президент Юзеф Вышинский дружелюбно улыбнулся Ханне. Коммодор же Хезелвуд не стал улыбаться, с самого начала давая понять, что не желает вмешиваться в спор.

Токарев пожалел, что ему придется меряться силами именно с Ханной. Если бы не нелепое желание «защитить»

Данциг, он предпочел бы видеть ее в числе своих союзников… Разве его звездная система сможет в одиночку противостоять сокрушающей все на своем пути военной машине фиванцев, разбившей в Лорелее ударный флот и быстро оттеснившей его в глубь Земной Федерации?! Гораздо разумнее — капитулировать на приемлемых условиях, сохранив от бессмысленного уничтожения промышленную инфраструктуру Данцига, как, впрочем, и его население. Ведь рано или поздно Военно-космический флот Земной Федерации все-таки объявится и придет к ним на помощь!

— Благодарю вас за то, что нашли время посетить нас, коммодор, — сказал Вышинский. — Я знаю, насколько вы заняты.

— Не стоит благодарности, — ответила Ханна с принужденной улыбкой. — Я и сама намеревалась при первой же возможности посетить вас. Жаль, что мне пришлось для этого отозвать «Дюнкерк» от узла пространства, но в любом случае его рано или поздно пришлось бы ремонтировать.

— Я вас понимаю! — Вышинский откашлялся. — А теперь давайте поговорим о том, о чем коммодор Хезелвуд наверняка вам уже упоминал. Дело в том, что, с точки зрения правительства нашей планеты, было бы крайне разумно…

— Прошу прощения, господин президент, — спокойным голосом перебила его Ханна, — полагаю, вы говорите о предложении коммодора Хезелвуда попытаться договориться с фиванцами?

Казалось, Вышинского немного покоробила такая прямолинейность, но он взял себя в руки и кивнул:

— Ну, может быть, это следует сформулировать несколько иначе, но в общем — вы правы. Насколько я понимаю, вам эта идея не по душе и, будучи старшим по должности офицером в звездной системе Данциг, вы имеете полное право принимать такие меры, какие вам кажутся необходимыми, но мы считаем…

— Еще раз прошу прощения, — снова перебила Вышинского Ханна, и Токарев невольно подумал, что она прекрасно держится, наседая на президента, сбивая его с мысли и направляя разговор в нужное ей русло. — Считаю своим долгом упомянуть, что такого рода переговоры, кстати не санкционированные президентом Саканами или Законодательным собранием, представляют собой нечто большее, чем просто тактическую уловку.

— Я это понимаю, — слегка раздраженным тоном ответил Вышинский. — Но президент Саканами находится не в Данциге, а на Земле.

— Это верно. Однако любые переговоры с противником являются прерогативой федерального правительства. Отдельные планеты не имеют право в них вступать. Позволю себе обратить в этой связи ваше внимание на Статью 7 Конституции Земной Федерации.

У Вышинского отвисла челюсть, и он уставился на Токарева. Тот постарался придать своему лицу дружелюбное выражение, но было понятно, что он не намерен отступать.

— Вы совершенно правы, коммодор. Тем не менее — хоть я и сижу здесь исключительно в качестве промышленного и экономического советника президента — позволю себе разъяснить смысл его слов. Он хотел сказать, что в Конституции ничего не говорится о том, как должно поступать правительство планеты, оказавшейся отрезанной неприятелем от остальной части Земной Федерации. Данциг же, являясь миром, входящим в состав Земной Федерации, не имеет назначенного ею официального представителя федеральной исполнительной власти.

— Понимаю, — сказала Ханна, задумчиво склонив голову. — Вы хотите сказать, что в отсутствие такого официального представителя правительство планеты, действуя исключительно в рамках чрезвычайной ситуации, может, до восстановления связи с Землей, формулировать собственную внешнюю политику?

— Вот именно! — тут же подтвердил Вышинский.

— Понимаю, — едва заметно пожав плечами, повторила Ханна и открыла портфель. — На самом деле, господа, я прибыла сюда не для обсуждения этой проблемы. Я намеревалась вручить вам вот это. — Она протянула собеседникам компьютерные записи. — Здесь говорится о необходимых ремонтных и строительных работах. Не сомневаюсь, что при промышленном потенциале Данцига мы сможем в течение двух месяцев в три раза повысить плотность минных полей вокруг узла пространства. После этого следовало бы приступить к строительству эсминцев и легких авианосцев. Вряд ли мы успеем построить более крупные корабли, а местного населения не хватит, чтобы укомплектовать их команды. Кстати, в этой связи мне хотелось бы обсудить с вами возможность введения воинской повинности. Разумеется, только на время военных действий!

Собеседники Ханны от неожиданности, казалось, потеряли дар речи. Даже у Токарева слегка отвисла челюсть. Ханна же одарила их милой улыбкой:

— Впрочем, если вы считаете, что мы в первую очередь должны решить вопрос о переговорах, я к вашим услугам.

Вышинский удивленно моргал глазами. Он не ожидал такого напора от заурядного офицера ВКФ, которого не должны были волновать политические проблемы. Токарев же впервые посмотрел на сидевшую перед ним Ханну с уважением. Возможно, она и не умеет скрывать свои чувства, но из этого отнюдь не вытекает, что от нее нельзя ждать подвоха. Бедняга Юзеф явно растерялся, и ему придется все улаживать самому.