Таков и земной архетип Анубиса: он отрицает внешнее, иллюзорное богатство и обманчивую красочность мира, снисходительно относится ко всем мирским радостям и удовольствиям. Вместо этого он отдает предпочтение богатству души и прекрасной чистоте просветленного разума.

Только превратившись из трепетного мальчика в аскета, он может обрести свой путь.

Итак, мальчик родился, может быть, не очень здоровым, (может, мама много нервничала во время беременности), он много плачет по непонятным причинам, иногда плохо ест, вздрагивает при любом незначительном шуме, резко сказанном слове, лае собаки…

Вот он подрос, но всего боится: темноты и яркого света, взрослых и детей, боится оставаться дома, боится выходить на улицу — все старается залезть к маме на ручки и там затаиться, будто бы он видит вокруг себя много плохого и ужасного, будто бы чувствует, как опасен этот мир, и не хочет с ним вступать в контакт.

Что же, ребенку нужно больше внимания, больше заботы. Много сил должна положить мать, ведь нужно быть всегда рядом с ребенком, каждую секунду показывать ему, что мир не так опасен, не так страшен. Непрестанно разговаривать с ним, гулять, играть, вместе завтракать, обедать и ужинать… Душа малыша должна окрепнуть, все страхи должны растаять, обостренная чувствительность должна восприниматься им как нормальная. Все странные звуки, на которые он реагирует; должны быть объяснены. Все непонятное в пространстве нужно исследовать вместе с мамой и по маминой инициативе, один он ничего делать не будет.

Но Анубисы рождаются чаще всего в условиях, когда их страдания еще более усугубляются: маме все время некогда, она уходит, малыш заливается слезами. Папа бывает пьян, кричит и скандалит. А подрастет малыш, ему и вовсе будет попадать. За что? Да просто под горячую руку. От страха перед непонятным и страшным миром все силы Анубиса уходят не на познание мира, а на защиту от него. — Какова эта защита? Резких звуков он старается не слышать, ничего плохого не видеть вокруг, ничего не чувствовать. Малыш старается забиться в укромный уголок и там иногда мечтать, спать или просто ни о чем не думать. Он старается не видеть, не чувствовать, не думать, потому что все это больно! Он сам старается наработать в себе черствость (вместо аскетизма и силы духа бога Анубиса). Это опасно. Это первый шаг на пути приобретения эгоизма, первый шаг к Сету.

Вот мальчик пошел в школу. Он не такой, как другие дети. Он это чувствует. Он не может быть свободным и самостоятельным — таким, как Осирисы и Тоты, он не может быть таким нахальным как Сет, и открытым, как Гор. И опять ему нужно больше внимания и больше заботы, с ним нужно много и упорно заниматься, чтобы открыть ему мир знания, сам он вряд ли пойдет его открывать. Все силы уходят у него на защиту от мира, в котором ему все причиняет боль.

Ну помилуйте, кто же будет с ним возиться в нашей общеобразовательной школе! Хотя чудеса иногда встречаются, и Анубису может повезти, и ему встретится такой же, как и он, чуткий Анубис-учитель или учительница-Исида.

Он может встретить друга Тота, которому будет приятно покровительствовать слабому (по детским понятиям) мальчику. Кроме того, когда Тот и Анубис подружатся, они найдут друг в друге много общего: целеустремленность, усидчивость, последовательность, умение сделать все точно и эстетично. Их дружба, если она состоялась, помогает им дополнять друг друга теми качествами, которых недостает каждому. Анубис дает Тоту внимательность и чуткость, улавливание необходимых тонкостей и деталей. Тот наделяет Анубиса невозмутимостью и способностью постоять за себя.

К сожалению, мы слишком редко видим искреннюю дружбу среди детей в наших школах. Общение детей в классах слишком напоминает борьбу за лидерство в животной стае.

Мы позволим себе сделать небольшое отступление. Система, при которой ученик все время оценивается, на наш взгляд, глубоко порочна. Кроме того, именно постоянное оценивание порождает некоторую стандартизацию: ученик (человек) высшего качества — отличник; ученик (человек) — четверочник — так, «ни рыба ни мясо»; ученик (человек) — троечник— серая масса никчемных существ; ученик (человек) — двоечник — это почти смертник, так как из многих школ таких просто выгоняют. А потом мы спрашиваем, откуда берутся идеи геноцида.

Желание быть лучшим граничит с желанием возвышаться над остальными, отсюда один шаг до желания подавлять и возвышаться любой ценой.

Когда результатом работы ученика является только оценка, смысл учебы начинает сводиться лишь к гонке за оценкой.

…Ученик 7-го класса в конце четверти утром за завтраком деловито сообщает свои планы на день: «По алгебре мне пятерка обеспечена, меня уже не спросят; по русскому все равно будет три, ничего делать не буду; по истории я подготовился, подниму руку, получу еще пятерку, и тогда у меня будет пять, четыре, пять — и должна быть пять за четверть; а по биологии мне надо показать конспект, у меня там чуть не дописано — допишу на русском, Колян даст списать…» Знания как таковые, в этом подсчете явно отсутствуют. Чему учится маленький человек — жизненной смекалке! Вот так же в будущем он будет искать работу не по своим творческим потребностям, а по принципу: где меньше спрашивают и больше платят…

Хорошо еще, что дети гораздо разумнее, чем думают взрослые. Поэтому они частенько «плюют» на свои оценки, и правильно делают.

Великий Лао-Цзы писал: «Когда не возвышают лучших, в народе нет соперничества; когда не ценят редкие товары, в народе не бывает воровства; когда устраняют все соблазны, сердце народа не находится в смятении». Душа каждого Анубиса, каждого человека с обостренной чувствительностью к миру обязательно чувствует то, что сказал Лао-Цзы. Но далеко не всегда может понять это и выразить словами хотя бы для себя, а поэтому мучается, страдает, чувствуя, что в мире что-то глубоко неправильно.

Для Анубиса естественно «добро роды, которое состоит в том, что она приносит пользу десяти тысячам вещей и при этом не соперничает». «Место, где она пребывает, всегда благостно, ибо она никого не подавляет». Так же естественно для него: «Верх добродетели — ее не заявлять и потому быть добродетелью проникнутым». Как и Тот, Анубис чувствует: «Долго на носках не устоять, далеко широким шагом не пройти. Кто считает себя первым, никогда не будет ничем, кто хвастается, не заслужен» (Лао-Цзы).

Вместе с тем, видя, что другие как будто неплохо уживаются в этом мире, находят его нормальным и хорошим для себя, Анубис начинает чувствовать себя самого «неправильным», чуждым этому миру.

И тогда в лучшем случае он находит себе занятие, которое отделяло бы его от, мира. Он — часовщик, ювелир, биолог, ветеринар, только бы подальше от мира людей, зарыться в своем любимом деле, отгородиться от проблем общения…

В худшем случае, натолкнувшись на несправедливость мира, Анубис становится циником. И это начинает объединять его с Сетом. Но нужно отличать цинизм наглого Сета от цинизма разочарованного Анубиса. Сет всегда получает какую-то выгоду для себя от своей наглости, он всегда знает, что он делает и что хочет получить. Анубис страдает, ему не показа? ли, и он не увидел ничего в этом мире, достойного уважения. Он видит кругом ложь, обман, жестокость — душа его плачет. Чтобы защитить израненную, кровоточащую душу, он говорит себе: «Таков мир, в нем выживают лишь сила, хитрость, изворотливость. Либо я стану таким, как все, либо я погиб…» И он выбирает путь Сета, но даже в этом случае он продолжает глубоко страдать.

В школе Анубис может быть и отличником. Это в том случае, если возможность защиты от окружающих будет состоять в том, чтобы получать только пятерки. Природная жажда познания приведет его в ту сферу жизни, где он может себя реализовать, и тогда за него можно не бояться.

Но есть еще одна опасность. В своем стремлении защищаться от мира, а иногда по настоянию родителей Анубис-отличник идет в сферу наибольшего престижа, а это всегда связано с активной социальностью профессии. Иностранные языки, торговля, экономика, журналистика, шоу-бизнес… Однако Анубису туда нельзя. Слишком много земных удовольствий; ничего, кроме цинизма, он в себе не найдет, погружаясь в эти профессии. И тогда опять полшага до чистого Сета, чистого дьявола, бесстрастного, безжалостного ко всему. Или — безнадежный алкоголизм. Любовь к женщине для души мужчины с ведущим архетипом Анубиса слишком большая роскошь! У него достаточно других страданий, достаточно других, неразрешимых подчас проблем… И все же он влюбляется.