— Да уж. — Хмыкнула я.
— Но, что бы все получилось, мне нужно ваше согласие на сотрудничество. — Она улыбнулась.
— И что же требуется от нас? — Хмыкнула я. На самом деле, они могли делать с нами все, что им заблагорассудится. Какой отпор мы можем дать?
— Ортон, министр по… — она осеклась, улыбнулась. — Даже не знаю, как понятнее выразить это на вашем языке. Скажем так, министр здравоохранения требует вашей изоляции от общества, настаивая, что вы можете быть опасны для нашего населения. Думаю, вы понимаете, о чем идет речь.
Да, я понимала. Вирусы, микробы, неизвестные им болезни. Но для подобного разговора ей следовало поговорить с профессором, он ближе к этим вещам. Я намекнула ей на это обстоятельство.
— Я не зря выбрала вас, Рената. — Опять улыбнулась она. — С другими членами вашей группы я не смогла бы телепатически общаться. У вас очень высокий уровень ментального развития. Но вернемся к сути. К сожалению, вам придется первое время пожить, так скажем, под наблюдением. Но я пытаюсь убедить наместника в том, что бы условия проживания отвечали законам гостеприимства.
Из меня плохой парламентер. Особенно в таких ответственных переговорах. Я не понимала, могу ли я что-то требовать для нас. Боровой явно лучше подходил для этой роли. Он бы точно даже в таком положении, когда мы не можем диктовать условия, выторговал для нас отдельный материк. Я же боялась прогадать, поэтому осторожно спросила.
— А вы как видите наше дальнейшее пребывание на вашей планете?
— Честно говоря, я не могу обещать, что наше население примет вас сразу безоговорочно. Но, может быть, ваши дети будут жить, как равные.
Вот оно, это слово 'равные'. Мы можем остаться здесь рабами. Здесь от нас ничего не зависит.
— А остальные люди? Что с ними? И сколько нас?
Ариадна отвечала теперь, не напрягаясь, выстроив свою линию.
— Вас не так много, к сожалению. Пока мы обнаружили шесть групп. Всего семьдесят три человека.
Господи, есть ли среди них мои родственники?
— От населения Земли осталось семьдесят три человека… — Прошептала я.
— Рената, это еще не точные цифры. — Принялась она меня успокаивать. — Мы надеемся, что не всех обнаружили. — Она сделала попытку похлопать меня по руке, но передумала. — Я хочу помочь. Я постараюсь, что бы завтра вас перевели в более комфортные условия. Если у вас есть еще какие-то вопросы, просьбы, задавайте, я постараюсь помочь.
— Вы могли бы предоставить нам список спасшихся? — Попросила я. Больше никто из нашей группы не ждал, что выжил кто-то из родных. А для меня это было важнее всего. — И еще, я понимаю, звучит глупо. Но, если все еще можете приблизиться к Земле, вы можете узнать, чем там все закончилось?
— Да, конечно, в ближайшее время, я обсужу это с начальством. — Она покачала головой, думая, произойди подобное с их планетой, она тоже хотела бы посмотреть, что от нее осталось.
— Какого типа сотрудничество от нас требуется? — Вернулась я к разговору.
Чистая формальность. Мы обе понимали, что выхода у нас нет. А так создавалась видимость добровольности.
— Пока просто согласиться на неразглашение о себе. И пожить в резиденции отведенной для вас.
— Когда мы сможем увидеться с другими людьми?
— Пока нет. — Ариадна покачала головой. Она свободно жестикулировала во время разговора, легко общалась. И все равно не исчезало впечатление, что присутствует изрядная доля самоконтроля. — Некоторые группы находятся далеко. И на то, что бы привезти их сюда нужно время. А мы еще должны решить, где вы все вместе будете жить. К сожалению, сейчас вам придется вернуться в камеру. — Она дала понять, что деловая встреча окончена. — Вам принесут ваши вещи и ужин. Отдыхайте. Надеюсь, завтра мы вместе уедем в загородную резиденцию.
Ариадна добилась того, что бы нас не запирали. Поэтому наши камеры как-то плавно превратились в комнаты. Мы сидели у профессора. Я пересказала все практически дословно. Наш коллективный разум кипел.
— Они все знали. Вот козлы! — Руслан вскочил с пола.
— Да сядь ты! — Сердилась Настя. — Эта Ариадна права, что они могли сделать? Перевезти всех нас к себе? Ты посмотри, мы сами с собой ужиться не могли. — Она потрепала Джека за ухом. — Лично я их прекрасно понимаю. И то, что они держат нас здесь — тоже.
— А я, как врач, считаю, что это неправильно. Они должны были хотя бы поинтересоваться, нужна ли нам медицинская помощь.
— Не в этом суть, товарищи, — Опять уселся Руслан, притащив свой сундук. — Дело в том, как они с нами обращаются. — Он открыл крышку. — Вот уроды! Все перерыли!
— У нас все равно нет выбора. — Пожала плечами Настя.
— Она не говорила, куда нас повезут? — поинтересовался Сергей.
— Только то, что жить будем за городом. — Пожала я плечами.
— Мне это не нравится. — Покачал головой Сергей.
— Это никому не нравится. — Повысил голос Руслан.
— А у нее тоже клыки? — Спросила Маша, жавшаяся к отцу.
Да, у нее тоже были клыки.
Руслан
Я всю ночь ворочался. Неудобные полки, замаскированные под кровати были созданы, как средство для бессонницы. Мысли мельтешили в голове, как мухи. Бывало, они исчезали, и я видел, как рушиться под огненным дождем Земля. Но тут же просыпался, выравнивал дыхание и прислушивался к звукам.
Либо Сергей, либо профессор, кто-то из этих двоих громко храпел. Местами храпение больше походило на бормотание, потом опять возвращалось к привычной форме звучания. Я вставал, подходил к двери. Сквозь окошки в стене светили то ли фонари, то ли Луна. Забыл, их же здесь две! Свет в противоположной камере падал на такую же койку, как и моя. Там спала Рената. А может, просто лежала без движения, пытаясь отогнать кошмары. Я испугался, когда ее увели одну. Кто их знает, этих инопланетян. Чутье подсказывало мне, что они еще преподнесут нам сюрприз. Мне не давали покоя клыки. Природа просто так не одаривает подобными подарками.
Я уснул под утро. И опять проснулся в поту. Сколько ночей подряд мы будем видеть смерть Земли?
Клыкастая не обманула. Не успели мы позавтракать, как она появилась и мы сели в капсулу, почти такую же, в которых нас до города транспортировали, но более комфортную. Мы вальяжно расселись, заняв по два места. Интересно, как эти штуки передвигаются?
Ариадна встала в проходе. На ней был все тот же мундир. Или его копия. Светлые волосы собраны в хвост. Красотка по земным меркам. Стройная фигура, длинные ножки, блестящие глаза. Все, как надо. Но клыки портили все впечатление.
— Вы можете составить список, если что-то понадобиться. — Она старалась казаться дружественной и участливой.
Конечно, американцы в Ираке тоже старались казаться дружественными и участливыми.
Дорога обещала быть долгой. Поэтому я достал свой любимый реквизит — колоду карт. Все номера с ними просты и интересны. Зритель втягивается, пытается понять, какой же принцип. Мне нравились выражения их лиц, я заставлял их думать нестандартно. Я впервые увидел, как Маша улыбается. Это было хорошей наградой мне. Были моменты, когда она смеялась. Сестра не выдержала, присоединилась ко мне. Дуэтом мы работали гениально. Как наши отец и мать когда-то. Уже минут через пятнадцать, перестав притворяться занятыми, к нам пересела Ариадна и подглядывали в нашу сторону охранники. Странно было, что представители расы, у которых прозрачные капсулы, груженные людьми, летят по воздуху, могут заинтересоваться простецкими фокусами. Мне даже немного удалось забыть о том, что мы теперь не дома. И о том, что если местные нам нагло врут о каком-то непонятном сотрудничестве, то у нас нет спасения.
Для нас отвели целый населенный пункт. Или построили его специально. В общем, ребята хорошо потрудились. Мы въехали в ворота, и нашим глазам предстал миленький такой поселочек с беленькими домиками, розовенькими занавесочками, зелеными лужайками. Даже качели имелись на этих газонах. Для полной достоверности, конечно, не хватало всевозможных ларечков, валящихся заборов и бабушек, сидящих по лавочкам.
