Пару дней назад ему приснился сон, в котором он ехал по пустыне в сторону стены дыма. И из этой дымовой завесы на него смотрели глаза, сотни китайских глаз, полных такой враждебности, что он испугался. А над стеной дыма, доставая макушкой до самого неба, стояла темная фигура с треугольной головой и манила его к себе.

Денниса ни в коем случае нельзя было назвать религиозным человеком. Его Ма была буддисткой, так же как и Па, а они с сестрой не относились ни к одной религии. Они выросли среди христиан и иудеев, наблюдали по телевизору рождественские передачи и охотились с друзьями за крашеными яйцами в Пасху, имели тесные контакты с западными религиозными традициями американского общества, но те стекали с них, как с гуся вода. К ним так ничего и не пристало, так как специально их этому не обучали. Они никогда не чувствовали необходимости глубоко изучать эти теории и философские направления, и их не интересовала всеобъемлющая теория сверхъестественного возникновения жизни на Земле. Они были счастливы просто верить в рациональность окружающей их природы и не наделяли человеческими свойствами ее законы.

Но…

Но сейчас у Денниса было чувство, что в его поездке была какая-то высшая цель и что что-то неизвестное манит его вперед; и, хотя это ощущение и должно было привести его к некоторому дискомфорту, ничего подобного не происходило.

Он сгорал от желания поскорее добраться до цели.

Улыбаясь, Деннис выжал из своей старой машины 75 миль в час[19], чтобы влиться в поток автомобилей, и направился на запад.

Деннис пытался бежать, но его преследователь с силой ударил его битой по икрам, и он упал, почувствовав непереносимую боль. Человек что-то кричал ему по-английски, но выглядело все так, как будто он кричит на непонятном Деннису иностранном языке. Бита опять опустилась, и на этот раз попала Деннису по копчику – он услышал какой-то треск, и его ноги неожиданно отказались работать. Пытаясь выпрямиться, он почувствовал на руках мертвый вес своего тела.

Вдалеке был слышен звук поезда, и его гудок, как эхо, прозвучал в безлунной ночи. Над головой Денниса кружились вороны – они меняли направление полета и бросались в разные стороны, а их карканье напоминало издевательский смех.

Мужчина ударил его по голове ногой, обутой в сапог, и вдавил половину его лица в сухую грязь. Он еще что-то произнес на своем невозможном английском, что-то негромкое и серьезное, что-то окончательное, и Деннис напрягся в ожидании конца…

Проснулся он весь в поту. Ощущение было такое, как будто он не вынырнул только что из ночного кошмара, а пережил реальное нападение. Все его мускулы болели, даже кости ныли. Деннис встал с постели и, подойдя к окну своей комнаты в мотеле, отодвинул шторы. Находился он в каком-то захолустном городке в восточной Пенсильвании – даже названия не запомнил. И хотя Деннис понимал, что его средства ограничены, он долго выбирал гостиницу из череды грязных и небольших независимых мотелей, прежде чем остановился на более дорогой, но относящейся к известной сети «Холидей Инн». Мотель был комфортным, чистым, ему уже приходилось останавливаться в подобных. Деннис понимал, что с такими подходами ему надо побыстрее заканчивать, если он намеревается продержаться хоть какое-то время, но свою первую ночь молодой человек хотел провести в месте, которое соответствовало бы хоть каким-то стандартам качества.

Вся проблема была в том, что избиение, которое он только что перенес, произошло именно на том месте, на котором сейчас возвышалась гостиница. Только произошло это давным-давно, когда гостиницы не было и в помине. На ее месте находилась то ли литейная, то ли дровяной склад. Неужели он чувствовал себя настолько виноватым за то, что остановился в этом дорогом мотеле, что в своих снах наказывал себя за это? Маловероятно. И в то же время Деннис не думал, что это был случайный кошмар. Ему казалось, что во всем этом был какой-то смысл и что он наткнулся на какую-то тайну.

Деннис слегка улыбнулся. С того момента, как уехал из дома, он стал слишком много о себе воображать.

Вдоль противоположной стороны дороги проехал поезд-товарняк, и Деннис поежился, услышав его гудок, прозвучавший как эхо гудка из его сна.

До утра было еще далеко, но он совсем не чувствовал усталости. Если б он не заплатил за комнату вперед и если б она не была такой дорогой, он немедленно собрался бы и отправился дальше. Ему понравилась идея ночной езды. Но он обещал маме и Кэти вести себя ответственно и не хотел, чтобы копы обнаружили его труп на обочине дороги после того, как, заснув, он бы врезался в какое-нибудь дерево. Им пришлось бы звонить его матери и сообщать ей о его смерти… Нет, он останется здесь и дождется утра, а пока попытается снова заснуть. Но это оказалось легче решить, чем сделать, поэтому закончил он тем, что включил «Эммануэль»[20] на кабельном канале и смотрел фильм до тех пор, пока наконец не задремал.

Деннис планировал выехать как можно раньше, но проспал до девяти утра, и к тому времени, как принял душ, почистил зубы, уложился и съел бесплатный завтрак, было уже около 10.30.

Так что из Пенсильвании он выехал уже после полудня.

Флагстафф, штат Аризона

Жизнь в колледже была просто классная!

На меньшее Анджела и не рассчитывала, но Университет Северной Аризоны превзошел все ее самые смелые ожидания. УСА входил в короткий список учебных заведений, которые предоставляли стипендии, достаточные для того, чтобы оплачивать обучение, а когда она приезжала сюда с родителями, то была поражена открыточной красотой самого Флагстаффа. Сам кампус тоже производил сильное впечатление: ряды зданий из красного кирпича, увитые виноградом; улицы, на которые выходят кованые железные ворота, – все это больше напоминало университеты Лиги Плюща[21], чем скромный университет в городе скотоводов, который ожидала увидеть Анджела. И действительно, даже после того, как она увидела Калифорнийский политех, университет в Сан-Луис-Обиспо, университет штата Нью-Мексико в Альбукерке и университет штата Невада в Рино, в ее голове плотно засел УСА, и какое-то шестое чувство подсказало ей, что там будет хорошо учиться.

Но это оказалось не просто хорошо. Ее первые впечатления оказались абсолютно правильными – в университетской атмосфере витали флюиды счастья, и Анджела считала, что это прекрасно. Атмосфера жесткой конкуренции и некоторого снобизма, в которой она росла в Лос-Анджелесе, здесь полностью отсутствовала; вместо этого ее окружала мягкая, слегка разгильдяйская обстановка, в которой каждый занимался своим делом и не мешал окружающим, что делало ее в глазах девушки особенно комфортной.

Однако не обошлось и без некоторых затруднений. Здесь слишком большое внимание уделялось спорту, хотя в университете не было ни одной команды, которая выступала бы на национальном уровне, – правда, Крисси объяснила, что зимы здесь довольно суровые, поэтому посещение крытого университетского стадиона является одним из немногих социальных событий, доступных студентам в холодное время года. И хотя Анджела всячески отнекивалась, соседка пообещала ей, что к первой неделе декабря она будет счастлива посетить футбольный матч на стадионе.

Своих соседей по дому Бэббита Анджела просто обожала, так что она так и не испытала той тоски по дому, которую ждала и боялась. Они с Крисси сразу же почувствовали взаимное влечение и, несмотря на различие в воспитании, уже через несколько недель стали ближайшими подругами. И хотя Анджела продолжала регулярно звонить и посылать электронные письма своим бывшим друзьям, делала она это скорее по привычке, так как в последнее время была так же счастлива в Аризоне, как и в Лос-Анджелесе. Уинстон и Брок оказались классными ребятами и, как ее персональная команда из «Любопытного взгляда»[22], раскрывали ей тайны студенческой жизни и Аризоны. Дрю и Лизу – взрослую пару выпускников, которые жили в конце холла на втором этаже, – она знала не очень хорошо, потому что те вели себя достаточно обособленно. А вот Рэнди, который один жил в квартире рядом с квартирой Анджелы и Крисси, и Келли с Юрикой, обитавшие во второй квартире, расположенной на первом этаже, очень быстро стали ее хорошими друзьями.