– Первой лучше не знать ничего, а двум другим сделать свой выбор. Вернее, они его уже сделали, ложась в постель, они понимали, что он не будет принадлежать только им. Чего же тогда выколупываться?

– Ты интересно рассуждаешь, Кристина, не стандартно.

– Может быть не стандартно, но здраво. Каждая женщина хочет иметь свою семью, но если уж связалась с женатым человеком, то не стоит требовать от него развестись. Если он посчитает нужным, то сам все сделает. У нас не мусульманская страна в целом, все, что за пределами семьи – это секс без обязательств. Я так считаю.

Виктор допил коньяк из бокала, предлагая Кристине сделать тоже самое и подозвал ее к себе. Она подошла, встала рядом с креслом.

– У тебя красивые ножки, Кристина…

Он погладил ее колено, и рука поползла выше. Кристина ослабила галстук Виктора, сняла его и расстегивала, торопясь, пуговицы на рубашке… Он овладел ею прямо на столе, не раздевая, и уже позже медленно снял одежду, а она снимала с него. Виктор целовал ее шейку, груди, живот, чувствуя ее пальчики на своей промежности и как снова вырастает желание. Он подсадил ее на стол и снова вошел глубоко и медленно, наслаждаясь движениями и со временем убыстряя темп. Когда мальчик расслабился, он снял ее со стола, держал минуту на весу, не отпуская, потом взял за руку и повел, открыв тайную дверь, про которую Кристина не знала. Это была небольшая комнатка с мягким уголком, телевизором, холодильником, душевой кабиной и санузлом. Они приняли душ и оделись.

– Это было прелестно, милый, – произнесла ласково Кристина, поцеловала его в щеку и унесла поднос с коньяком в приемную.

Вечером, вся сияющая, она пришла домой.

– Что случилось, Зоя, ты вся прямо цветешь и пахнешь? – спросила ее сестра.

– Ты знаешь, Кристина, я сегодня была с твоим шефом, мы занимались любовью прямо на его столе. Это было так классно и невозможно описать словами. Теперь я стану ходить на твою работу каждый день, а ты сиди дома. Мы обменяемся паспортами, я стану Кристиной, а ты Зоей.

– Вот тебе, сестренка, – настоящая Кристина показала ей фигу, – ко мне на работу ты больше ни ногой и не мечтай даже. Никогда больше не попрошу тебя подменить себя на работе и не допущу этого. Я оформлена, а не ты, вот и сиди дома сама.

– Ты уже год с ним работаешь и не могла соблазнить… теперь это мой мужчина и я его тебе не отдам, – твердо ответила Зоя.

– Шиш тебе, Зойка…

Они вцепились друг другу в волосы, падали на пол, но старались не царапать лицо и тело. Через минуту близняшки отпустили друг друга, сели в разные кресла и заревели, размазывая по щекам слезы с тушью.

– Это мой мужчина, Кристя, и я была с ним. Ты же сестра мне, не вставай между нами, он такой хороший, что я не смогу без него, – всхлипывая, просила Зоя.

– Это ты отобрала его у меня. Я работаю там, и он принадлежит мне, это ты разрушила мою мечту и больше не получишь ее.

Они заревели снова, поняв, что не договорятся.

Вечером следующего дня уже сияющая Кристина ворвалась домой и закричала с порога:

– Зойка, ты была права – это потрясающий мужчина! У меня их было не много, но это лучший на всем белом свете!

Зоя ничего не ответила и весь вечер не разговаривала. Утром она оделась и приставила нож к горлу сестры:

– Сегодня на работу иду я, а ты остаешься дома, Кристя, иначе зарежу и рука у меня не дрогнет. Она оттолкнула сестру, бросила нож и захлопнула за собой дверь…

Они стали ходить на работу через день и друг с другом не разговаривали совсем. Вскоре Виктор почувствовал и понял, что спит не только с Кристиной, но и с ее сестрой близняшкой. Внешне они не отличались, но многое делали невпопад, не рассказывая друг другу о разговорах и ситуациях в интиме и на работе. Вечером он взял адрес в отделе кадров и приехал к Кристине домой. Сразу все поняв, он спросил, обращаясь к обеим сестрам:

– И что будем теперь делать?

– На работу устроена я, Виктор Борисович, – ответила Кристина, давая понять, что там только ее рабочее место.

– Я Зоя, – пояснила вторая сестра, – и первый раз вы были со мной, Виктор Борисович. Я лучше Кристину зарежу, но вас ей не отдам.

– Но отдавала же через день, – усмехнулся Виктор, – и потом я же не вещь какая-то. Мое мнение здесь никого не интересует?

– Интересует, – враз ответили они, уставясь на Виктора.

– Какие вы собственницы обе… хоть бы чаю кто предложил.

Обе метнулись на кухню, столкнувшись в дверном проеме, протиснулись с трудом, оглянулись на улыбающегося Виктора и рассмеялись. Чай все-таки принесли.

– Есть коньяк…

– И лимончик, – предложила Кристина, а затем Зоя.

– Нет, я не за этим сюда приехал. От вашего конфликта работа начала страдать. Вы ходите через день, а информацию друг другу не передаете. Необходимо это прекратить немедленно и секретаршей останется только одна из вас. Но прежде, чем я сделаю выбор, хочу поинтересоваться у тебя, Кристина, с Зоей я уже, как выяснилось, разговаривал на подобную тему. Я не женюсь ни на одной из вас и ничего не обещаю – ни подарков, ни особых условий работы, ничего. Так зачем я вам? Каждой женщине нужна семья, а со мной ничего нет, кроме проблем и кусочка удовольствия, может быть?

– Иногда маленький кусочек слаще большого пирога. Вот и весь мой ответ, – пояснила Кристина, – и подарки нам ни к чему, на них никто не рассчитывал.

– Да, я согласна с сестрой, – поддержала ее Зоя.

– Вы живете одни, это ваша квартира? – спросил Виктор.

– Да, это наша квартира, записана на обеих. Папа с мамой развелись и у них свои семьи. Редко, но навещают нас, а мы к ним не ходим. Не хочется видеть ни отчима, ни мачеху, – ответила Зоя.

– А если я перееду к вам – примите?

– Примем, – улыбнулась Кристина, – только вы не переедите. Хотели узнать можем ли мы быть втроем одновременно? Это вряд ли – пусть ночь или час, но мой. В одном доме жить сможем и в дверных проемах больше не столкнемся, но спальни должны быть разные и вам решать, в какую из них идти. Тогда это будет по-честному.

– И я так думаю, – высказала свое мнение Зоя.

– Что ж, девушки, мне все ясно. У нас образовалась вакансия кадровика, Зоя может занять это место, а Кристина остаться секретаршей. И не надо никого резать, завтра жду на работе обеих. Ко мне у вас вопросы будут?

Они обе отрицательно покачали головами.

Через месяц Виктор развелся с Василисой, перевезя ее с матерью и сестрой в трехкомнатную городскую квартиру. Учебу Лизе оплатил на год вперед и заявил, что будет это делать ежегодно – ребенок не должен страдать из-за его ошибок. Василиса была устроена официально в ресторане, там и стала работать.

Седина в голову, а бес в ребро… Но седины у Виктора даже не намечалось, а вот бес, видимо, все-таки завелся и большущий. Он частенько снимал гостиницу с двумя спальнями, привозя в нее обеих сестер. И один раз Зоя не выдержала, пришла и осталась в спальне Кристины, а та ее не прогнала. Теперь он уезжал с обеими уже в свой коттедж. На работе сестрам завидовали многие женщины, особенно когда узнали, что Виктор развелся с женой. О ней говорили однозначно: "Повариха и есть повариха – нечего к олигарху в постель лезть, если Бог ума не дал".

Виктор все чаще и чаще вспоминал свою Алису, с которой прожил сорок лет, ни разу даже не подумав изменить ей. В ней сочетались красота, ум и деловитость, можно было выйти в свет и гордиться ею. Реже, но все-таки вспоминал он и Нину, умную и красивую девушку, погибшую от рук чекистов оборотней. С ней бы у него тоже жизнь протекала отлично, но судьба распорядилась иначе. Он часто укорял себя за Василису, думал не головой, а головкой, решившись жениться на недалекой симпатичной девушке. Совместная жизнь не удалась, но она выехала с семьей из деревни, а деревня выехала только из Лизы.

Девочка скучала без Виктора, прикипев к нему за год словно к родному отцу, и продолжала усиленно заниматься. Он оплачивал ее уроки музыки, в которой она продвигалась успешно. Учителя пророчили ей будущее большого музыканта, а она просто усердно трудилась, понимая, что добиться чего-то сможет только сама.