«Почему ты не уезжаешь?»

Это было написано красным маркером на флуоресцирующей зеленой бумаге. Под надписью были разбросаны по дисплею белые карточки с обозначением низких проездных цен в любой пункт земного шара. В который уже раз Оливия прочитала их все, потом посмотрела на свои наручные часы. Если поторопиться, она успеет как раз к половине.

Луиза ждала в приемной у врача, лениво перелистывая журнал «Алло!» и стараясь не замечать малыша, который стоял возле ее колен и смотрел на нее.

— Иди сюда, Александр! — сердито прошипела женщина с младенцем на руках, которая сидела напротив. — Оставь эту леди в покое.

— Все в порядке, — успокоила ее Луиза. — Очень лестно стать объектом внимания мужчины. Даже если он немножко маловат.

Женщина посмотрела на Луизу весьма агрессивно. Луиза поспешила снова уткнуться в журнал.

Приемную врача постарались сделать очаровательным местечком. Луиза пришла сюда в третий раз и уже начала ощущать обаяние вещей. Она узнала, что в кабинете принимает семейная пара. Оба родом из Шри Ланки. Женщина, которая записывала пациентов, сообщила ей во время первого визита, что у него более легкая рука, чем у его жены. Луиза не рассчитывала увидеть в подобной роли врача-мужчину, и потому ее внесли в список пациенток доктора Баласингам женского пола. В то первое утро она дожидалась этой привилегии два часа, и ей было любопытно наблюдать, что каждой пациентке предлагали немедленную помощь доктора Баласингама мужского пола. И каждая отказывалась, предпочитая иметь дело с его женой.

Во время второго визита Луиза вдруг пожалела доктора Баласингама мужского пола. Она даже захотела, чтобы у нее оказалась какая-нибудь необычная хворь вроде кори или воспаления уха. Острое заболевание, требующее немедленного вмешательства. Ну мог бы хоть кто-то из этой кучи пациентов, сплошь выглядящих симулянтами, хоть из чистой любезности удостоить доктора Баласингама мужского пола своим доверием и предпочесть обратиться к нему. Ничуть не бывало!

Луиза сидела рядом с пожилой женщиной, которая тяжело дышала и каждые несколько секунд доставала из кармана ингалятор и брызгала себе в горло. Улучив момент, когда женщине вроде бы не угрожала неминуемая опасность задохнуться насмерть, Луиза наклонилась к ней и прошептала:

— С доктором Баласингамом что-нибудь не так?

Пожилая леди выгнула бровь и сделала многозначительную физиономию.

— Он немного эксцентричен. Миссис Бартон обратилась к нему по поводу мозолей, а получила совет изменить диету и питаться исключительно картофелем и чечевицей. В нем никто до конца не уверен.

— А, понимаю.

— Он не выписывает рецепты.

— Вот как!

— Тем более антибиотики. — Пожилая особа понизила голос и добавила с нажимом: — Никогда!

— Это ужасно.

— И отнимает у вас массу времени, а вам это вовсе ни к чему, верно? Целые часы трескучей болтовни. А вам только и нужно, что пузырек пилюль. И поскорее уйти домой.

— Совершенно справедливо.

— Но она очень хорошая. Да, очень. Эта молодая леди знает свое дело. Я не обращаю внимания на то, что болтают об иностранных докторах. Она очень хороший врач.

— Я понимаю, — кивнув, согласилась Луиза.

— Со мной она сотворила чудо, — заключила пожилая леди и разразилась таким приступом кашля, что все в приемной готовы были соскользнуть с пластмассовых стульев и оказать ей помощь — вплоть до дыхания рот в рот, если потребуется.

Однако сегодня Луиза явилась на прием, приготовившись прождать привычные два часа свидания с доктором Баласингам женского пола, но ей сообщили, что она не принимает. Здесь только он. Даже ассистентка в приемной казалась несколько обеспокоенной создавшейся ситуацией. Луиза подумала было, что следует отложить визит, но решила, что Салли права. Необходимо как можно скорей покончить с этой историей. И нет нужды в физическом обследовании. Нужно лишь рассказать о предыдущих беседах и сообщить врачу, что она приняла решение.

Отсутствие доктора Баласингам-женщины само по себе объясняло немногочисленность пациентов в приемной. Луиза искоса пригляделась к женщине напротив, мальчишка которой в данный момент колотил пластиковой игрушкой Луизу по ноге. Любопытно, кому из этих двоих больше необходим врач. До сих пор Луиза не замечала, чтобы кто-то из находящихся в приемной особо нуждался в лечении, за исключением пожилой женщины, страдающей астмой. Все были веселы, оживленны, вероятно, искали обычного внимания. Не то что она с ее проблемами и реальным состоянием.

Удары по лодыжке становились болезненными. Луиза посмотрела на ребенка с наивозможной для себя строгостью. Мальчишка попятился.

— Исчезни! — прошипела Луиза; мальчик сдвинул брови, пытаясь прочесть сказанное по губам. — Убирайся! — проговорила Луиза как можно отчетливей.

— Ты злая! — выкрикнул Александр и убежал в угол к кучке «лего».

Луиза снова принялась за журнал. У нее чесались руки дать озорнику шлепок. Она попробовала успокоиться.

Это знаменательно. Ведь кто-то ей уже говорил, что она не умеет обращаться с детьми. Она не понимала детей. Нет, даже проще. Она не любит детей. Тогда в чем же, черт побери, дилемма?

И тут ожил интерком. Послышался мужской голос, не особо выразительный, но приятный. Луиза подняла голову.

— Миссис Дэвершем, возьмите свою простынку и пройдите в комнату номер два на консультацию.

Интерком громко потрескивал.

— Как его выключают? Ох, я что-то…

Интерком умолк, тихо было и в приемной. Ассистентка за столом подняла голову движением не знающего снисхождения к чужим слабостям дворецкого и величественно кивнула женщине с ребенком на коленях. Та с трудом поднялась со стула и, сильно побледнев, пошла по коридору, а мальчишка, отродье Люцифера, крепко удерживаемый за руку матерью, тащился за ней, упираясь на каждом шагу.

Луиза снова обратилась к спасительному журналу, сердце у нее колотилось. Она следующая. Через несколько минут она тоже пройдет по коридору и объявит свое решение, самое важное в ее жизни.

Она ждала, отсчитывая минуты. В приемной воцарилась пугающая тишина. Даже ассистентка пригнулась к своему столу, словно ожидая крика ужаса или боли. Миссис Дэвершем пробыла у врача минут двадцать. Луиза уже всерьез подумывала о том, чтобы под благопристойным предлогом слинять отсюда и явиться со своим решением в другой раз, когда миссис Дэвершем вернулась в приемную вместе со своими притихшими ребятишками и, кивнув головой в неопределенном направлении, удалилась.

Снова затрещал интерком, Луиза восприняла это как удар электрическим током.

— Мисс Твигг, будьте добры проследовать в комнату номер два, где вас ждет консультант.

Ассистентка листала книгу записей на прием, но, проходя мимо нее, Луиза расслышала негромкое: «Удачи!»

Она толкнула дверь и вошла. Закрыла дверь за собой. За широким письменным столом крошечный мужчина сидел и, по-видимому, читал ее медицинскую карту. На вид он был гораздо старше доктора Баласингам женского пола. Его лысая голова светилась под куполом желтого света, отбрасываемого настольной лампой. Он, кажется, не заметил, что она вошла. Луиза кашлянула.

— Да, да, я знаю, что вы здесь. Я должен узнать все о вас, прежде чем вы расскажете мне, что вас беспокоит сегодня. Прошу вас, присаживайтесь и чувствуйте себя свободно. Я буду с вами буквально через два мгновения.

Луиза села в кожаное кресло у стола и стала смотреть, как он читает. Он казался полностью поглощенным, словно читал великое произведение литературы. То и дело он вздыхал, или кивал, или высоко поднимал брови, но ни разу не отвлекся, пока не дочитал все до последней строчки, а когда он вслед за тем обратил свое лицо к Луизе, она даже отпрянула. Его своеобразные черты не имели ничего общего с деловитой и профессионально приветливой наружностью его жены. У него были глубокие, одухотворенные глаза. Они сияли на его маленьком лице, словно два маяка. Она невольно улыбнулась ему.