— Грустная история. — я вздохнул. — Так у них же есть родители, ну или просто… деньги. Почему у них поехала крыша?
— Ни один реабилитационный центр не признал их сумасшедшими, Майк. Они катаются вот так по всей стране.
— А зачем вы мне всё это рассказываете? — поинтересовался я.
— Идём за мной.
Начальник снова повёл меня через коридоры. Мы оказались в изоляторе, в одной из пустых камер. Из соседней, в которой вёлся допрос, доносились глухие удары.
— Я вас и так уже называю на «ты», обращаюсь к вам «Майк». Вы тоже зовите меня… «Артуром». Так вот, Майк, я дорожу своей репутацией. Я могу лишь засадить этих ребят, и всё. А дальше их направят в реабилитацию, там скажут, что они не психи. Но их родители тоже дорожат своей репутацией, понимаешь? Их выпускают и все списывают на уличные разборки каких-нибудь бродяг, пускают всё на самотёк, а отдуваться приходиться мне, как представителю закона. Я вижу по твоим нашивкам что ты из «Белоголовых Орланов», ты эксперт в этом деле… Так что, Майк?
— Вы же сами говорите, что родители их выгораживают.
Начальник стал шептать мне на ухо.
— Родители сами предлагают деньги за это. Но дело очень тонкое, нельзя чтобы оставалась хоть какая-то связь с ними. Здесь, в Нео-Анахайме, официально запрещены охотники за головами. Но я как начальник полиции не могу допустить чтобы и те что есть оживились и устраивали мне беспорядок. Я хочу перехватить инициативу. Ты тот кто мне нужен, Майк.
— Э-э-эм, ну я…
— Двадцать пять тысяч, Майк. Голубые баксы. Делим поровну. Половину ты мне будешь отправлять частями каждый месяц через пожертвования в фонд помощи вдовам полицейским.
Он увидел, как я задумался и хлопнул меня по плечу, широко улыбаясь.
— Пойдём я кое-что покажу тебе, Майк. Тебе понравится!
Мы с «Артуром» отправились через гараж с полицейскими автомобилями. Их корпуса были матовыми, из композитной брони. Артур завёл меня в нечто вроде ремонтной мастерской: станки, инструменты, подъёмники, грязные от машинного масла тряпки. Среди груды металлолома сидел мальчонка лет шестнадцати в кепке «Анахайм Дакс» и листал комиксы о «Капитане Эдвардсе».
— Эй, Джим! — крикнул Артур.
— Да-а-а… — сказал в нос мальчик.
— Это лейтенант Майкл Хартли. Он хочет увидеть твоего… «опустошителя».
Мальчик вскочил с места и захлопнул комикс.
— Ого! Я сейчас. — он вытерся ладони грязной тряпкой и протянул правую руку мне.
Я пожал её.
— Да, я похож на школьника, но мне уже двадцать два и я закончил автослесарный колледж. Меня зовут Джим, и я здесь типа всё чиню…
Он подошёл к мотоциклу, скрытому под брезентом. Джим пошевелил пальцами в воздухе, как пианист, и снял брезент.
В глаза ударил блеск хромированного корпуса. Из-под крыльев торчали дула пулемётов.
— Купил за бесценок с Восточного Побережья. Служил в дорожной полиции на Мегашоссе-1, я его собрал заново. Движок форсирован, можно и до четырёхсот миль в час разогнаться. Оружие взял с одного из полицейских «цыплят».
— «Цыплят»? — спросил я.
Джим приложил надавил пальцами на своё горло.
— Спа-си-бо за со-труд-ни-чес-тво! — он изобразил металлический голос.
Джим посмотрел на свой мотоцикл.
— Есть ещё несколько примочек кроме пулемёта: электромагнитный удар чтобы вырубать электрику преследуемого, колёса сами накачиваются если будут пробиты, шлем с виртуальной реальностью. В общем я назвал его просто… «ОПУСТОШИТЕЛЬ ДОРОГ 5000».
— Неплохо! — я сел на мотоцикл и покрутил рукоятки. — А гоночного костюма у тебя не найдётся?
— Ну, у меня осталось кое-что… — Джим открыл шкафчик.
Внутри висела кожаная куртка с надписью на спине: «Не прыгай выше головы, дружок!».
— Осталось от отца. Он был гонщиком, с юмором. Пока на войну не призвали. Мать конечно говорила, что он погиб в Мурманске, потом я узнал, что он всего-навсего задохнулся от собственной блевотины на корабле ещё в Атлантике. Выпивать он любил. В общем, берите…
Я переоделся и достал рацию.
— Ты можешь подсоединить эту штуку к моему шлему? — спросил я у Джима.
— Без проблем.
Он соединил проводом аудиоразъём рации и мой новый мотоциклетный шлем.
— Развлекаешься, Орлан? — услышал я знакомый женский голос.
— Ну что, нравится, Майк? — подошёл ко мне Артур. — Можешь прокатиться по городу.
— Сначала включите свой шлем. — сказал Джим.
Я нащупал кнопку у себя под подбородком и перед глазами появилась виртуальная реальность. Поверхности объектов предстали в виде прямоугольной сетки из ярких линий зелёного цвета на чёрном фоне.
Я завёл мотоцикл и почувствовал дрожь во всём теле от работы мотора. Я развернулся и пулей вылетел из подземного гаража полицейского участка.
— Линда, может подскажешь мне где сейчас совершаются преступления? — спросил я, выруливая на огромной скорости между улиц.
— Решил почувствовать себя героем как Капитан Эдвардс? — сказала Линда. — Хорошо, сейчас просканирую звонки в полицию.
— «Алло, это дежурная часть? На крыше Хонды-центра одна сумасшедшая кричит что хочет броситься с крыши! Что нам делать?»
— «Извините, но отдел полицейских переговорщиков закрыт с девяносто пятого года. Если вы хотите, чтобы она всё-таки сбросилась вниз, то не делайте ничего и нажмите «ноль». Если вы хотите, чтобы полиция приняла любые меры чтобы снять её с крыши, нажмите «один»… Вы нажали «ноль»… Полиция Нео-Анахайма желает вам удачного дня! И помните, что самоубийство — это дело самоубийц.»
— Люси, полицейский компьютер. — сказала Линда. — Моя младшая сестра.
Мне захотелось воскликнуть и я не удержался.
— Когда законы не работают, на помощь прихожу Я!
На прямоугольной сетке, изображавшей улицу, высветился маршрут до Хонды-центра и через несколько секунд я оказался на месте.
Оживлённая толпа кричала девушке на крыше и просила спрыгнуть поскорее. Мой шлем приблизил изображение и усилил звук. Девушкой оказалась разукрашенная Стейси Морриган. Она очень манерно кривлялась и говорила:
— О Боже, я такая несчастная, я сейчас сброшусь с крыши!
Стейси закатила глаза и сделала вид что падает в обморок, но тут же очнулась и засмеялась. Она достала какую-то бутылку и кинула её в людей внизу.
Бутылка разбилась и толпа заполыхала огнём.
— Фосфорный коктейль Молотова! — сказала Линда.
Стейси исчезла с крыши. Через входные двери первого этажа, прямо сквозь горящие тела людей, вылетели трое на мотоциклах. Я погнался за ними.
Через несколько перекрёстков мы оказались на Мегашоссе-5 и направлялись на север. Троица умчалась на десятки миль вперёд. Мой спидометр показывал сто пятьдесят миль в час, я давал газу сколько мог.
— Эй Джим, ты меня слышишь? — мне становилось тяжело говорить.
По радиосвязи раздался шелест страниц комикса.
— Да, я здесь, мистер Хартли. Вы уже мчитесь за кем-то?
— Ты обещал четыреста миль в час!
— Нажмите на впрыск ускорителя. — ответил Джим.
Скорость выросла до трёхсот. До этого я ещё чувствовал едкий запах топлива, теперь нос не замечал ничего. Меня прижало к мотоциклу так, будто сверху навалили тяжёлых мешков с песком. Но благодаря шлему огибать проезжавшие автомобили было так же просто, как в видеоигре.
— Линда, может влезешь в систему дорожной полиции? Где эти засранцы сейчас?
— Эдвин Хельгюссон в пяти милях от тебя. — ответила она. — О боже, Майк!
— Что такое? Что заставило бездушный компьютер воскликнуть «о боже»?
— Они обстреляли автопоезд! Цистерны керосина лежат на дороге и загораживают тебе путь! — сказала Линда.
— Итак, Джим, ты предусмотрел такое?
— Честно говоря, сэр, я вообще удивлен что вы не взорвались во время ускорения. Да, мой Опустошитель может сделать прыжок. Нажмёте кнопку — и готово.
— Надеюсь он и сейчас подо мной не рванёт. — сказал я и приготовился.
Меня будто сдавило прессом, но через долю секунды я был в воздухе. Летел как артиллерийский снаряд по параболле. Керосиновый пожар на дороге подо мной превратился в один длинный шлейф. Удар — и я приземлился. Было так больно, будто все кости переломал. По бокам за обочинами Я уже не было огней Нового и Старого Лос-Анджелеса, только первобытная тьма. Я проезжал над радиоактивными пустошами Сан-Франциско.
