Роана напоследок оглядела лагерь. Никаких изменений. Описание происходящего могло уложиться в полдюжины слов. И все же она чувствовала, что, как только уйдет отсюда прочь, оставит позади все свое прошлое. То, что всегда находилось с нею. И когда девушка в последний раз посмотрела на эти стены и вещи, все показалось ей немного незнакомым, как будто она уже стала чужой для лагеря. Она покидала его навсегда.

По крайней мере, дождь прекратился еще вчера, но буря оставила свои неизгладимые следы, что они и увидели, выходя из купола, наполовину закопанного в грязную землю. Оказавшись на открытом пространстве, Роана шла очень осторожно, и не только из-за людей Реддика, но и из-за дяди Оффласа и Сандара. Она ускорилась, а принцесса, теперь уже в новеньких крепких сапогах, не отставала от нее ни на шаг.

Йаттон находился на севере, и это все, что Роана узнала от Лудорики об этом месте. Принцесса явно не привыкла передвигаться по незнакомым и неудобным дорогам пешком, а если и выезжала — либо верхом, либо в карете, — то только по широким и проторенным егерями путям. К тому же она понятия не имела, насколько далеко от них находится цель их путешествия.

— Посылая Нелиса в Йаттон, Реддик, вероятно, хотел отправить его подальше от двора, — проговорила она. — Мне известно лишь то, что он верен истинной королевской крови. Ах! Хотя в этих сапогах намного удобнее, чем босиком, я чувствую себя в них, как двурог! Мой добрый, быстроногий Запфер... или даже Батлас! А ведь раньше я частенько обзывала их ленивыми клячами!

Она остановилась, оперевшись ладонью о ствол дерева. Ее лицо осунулось, а вокруг ввалившихся глаз виднелись черные круги, почти сливающиеся с синяками.

Когда в полдень они вышли из лагеря, видимость была отличная, хотя небо стало чуть темнее из-за облаков, а в лесной чащобе стояли почти сумерки. Несмотря на то что они старались идти как можно быстрее, им пришлось преодолевать множество препятствий, возникавших у них на пути на этой грубой холмистой местности. Поэтому удалось преодолеть не слишком большое расстояние. Единственной их надеждой было не попасть в поле зрения следопытов.

К своему удивлению, Роана обнаружила, что зрение у принцессы острое, как у орла, а слышит она не хуже настороженного зверя. Лудорика часто показывала и объясняла Роане следы всевозможных животных и птиц, оставленных ими на извилистых тропках. Роана же к своему стыду признавалась, что вовсе не замечала их. Принцесса улыбалась, выслушивая замечания своей спутницы, рассказывала, что в детстве Хизерхау было ее излюбленным местом и она часто уходила в самую глубь леса вместе с егерями.

— Это было тогда, когда герцог Реддик считался самым влиятельным землевладельцем в королевстве и владел огромным дворцом в Триске. И мог бы по-прежнему им владеть! Реддик был выслан в Триск в обмен на второго сына герцога Зейтера. Думается мне, что все его надежды были на женитьбу, соответствующую его положению в обществе. Я даже не знаю, что случилось... — она покачала головой. — Хотя король рассказывал. А потом он отослал Реддика на два года в Тулстед. Это такое место, что любой человек дважды подумает, прежде чем обосноваться там. Реддик возвратился очень изменившимся, как решил мой дед, — к лучшему. Несмотря на то что он наверняка знал, что в жилах Олавы течет не чистая королевская кровь. Во всяком случае, последующие поступки герцога были таковы, что он мог бы и не отказываться от своих прав на Хизерхау. Это такое прелестное место! Надо же было герцогу так опозориться! Только бы мне завладеть Короной...

— А как же твой дед?

— Мы — кровные родственники, — медленно отвечала Лудорика. — Он очень стар, и для него я — всего лишь средство сохранить наш королевский двор. Когда много лет назад исчез мой дядя Вулвер, я стала не человеком, а просто инструментом в его руках. Так что меня особо не волнует, что с ним станется. Его смерть немного опечалит меня, ибо по-своему он неплохой человек и всегда старался сделать так, чтобы королевство процветало. Но я не стану проливать слезы годами. Я никогда не была близка с ним настолько, чтобы его смерть поразила меня до глубины души. — Эти слова она произнесла как давным-давно обдуманный факт.

— И, завладев Короной, ты станешь правительницей Ре-вении?

— Да! И тогда проклятый Реддик узнает, как пытаться завладеть тем, что ему не принадлежит! Я уже составила план... но пока мне неизвестно, насколько широко он раскинул свои сети, чтобы захватить меня. Еще я не знаю, где он их расставил. Мне надо добраться до Нелиса и его людей, чтобы они под охраной доставили нас до Лихштена, потом мы пересекли бы границу, где никто не смог бы меня увидеть. Потом нам нужно добраться до Гастонхау, где Высокий Двор проводит лето. Будучи лицом королевских кровей, я могу обратиться к своему родственнику — королю Гостару... — она замолчала, цепь на ошейнике тихо лязгнула, когда она случайно встряхнула его.

— У него двое сыновей, и все еще неженатых. Один из них вполне мог бы стать принцем-консортом в Ревении, к тому же такой брак мог бы наконец восстановить мир на границе. Итак, постарайся выслушать меня. Затем — когда у меня будет возможность собрать преданных мне людей вместе — я должна отыскать Корону и отправиться в город Уркермарк. Если я появлюсь там с Короной и объявлю о восстановлении мира на границе, у Реддика не останется больше никого, кто мог бы прикрыть его спину. Посол Гастонхау Имберт Рехлинг был частым собутыльником моего отца в юности. Как только я появлюсь у него, он сразу все уладит. Йаттон, граница, Гастонхау — все это беспроигрышная комбинация.

Конечно, для принцессы это могло показаться беспроигрышной комбинацией, однако Роана мысленно видела перед собой огромное количество мест, где их может подстерегать опасность. Тем не менее ни одно из них ее особо не волновало. Она доставит Лудорику в Йаттон, если сможет. А что случится потом, станет результатом действий самой принцессы, а сама Роана возвратится в лагерь, дабы принять на себя все, что ее там ожидает. В качестве своей защиты она могла предложить лишь то, что посчитала своим долгом обеспечить достойное будущее королеве Ревении, ибо почему-то не сомневалась, что Лудорика станет королевой.

— А как мы доберемся до Короны? — спросила Роана.

— Теперь нам известно, где она. Как только я заручусь поддержкой своих людей, я тотчас же отыщу ее. Но вместе со мной за Короной отправятся только избранные. Потому что эта история не должна стать известной. Я могу положиться на Нелиса как на саму себя. А он, в свою очередь, знает людей, которые скорее пожертвуют жизнью, нежели пойдут на измену.

Роана подумала, а доверяет ли принцесса ей настолько же, насколько этим пока не известным ей людям. Однако чужеземная девушка еще не была готова спросить принцессу об этом. Теперь ее мысли сосредоточились, и она насторожилась вдвойне, поскольку наступала ночь. Она забыла очки ночного видения! Как же можно было так опростоволоситься?! Эффект от тонизирующих таблеток постепенно ослабевал. К тому же Роана догадывалась, что, несмотря на свою решительность и кураж, Лудорика пребывала в куда худшем состоянии. Им необходимо было отдохнуть, поесть и, возможно, потратить часть ночи на поиски отя бы какого-нибудь приемлемого убежища.

В конце концов Роана заметила поваленные бурей деревья со сломанными ветвями с трепыхающимися на них увядшими листьями. Девушки соорудили из небольших ветвей и листьев нечто вроде неопрятного гнезда и, забравшись туда, уселись на корточках. Роана вытащила А-рацион, и они поели. Когда они покончили с едой, на лес опустилась кромешная тьма.

Измученная принцесса тотчас провалилась в сон, свернувшись в клубок, а вместо подушки использовав сломанную ветку'. Но они же должны быть начеку! Роана, что есть сил боролась с усталостью, но длительные часы непрестанной ходьбы сделали свое дело. Она тоже уснула.

Резкая боль в плече — Сандар уколол ее длинным гамельским мечом. Он хотел заставить ее встать и снова отправиться в путь, чтобы она показала ему Ледяную Корону. Если он завладеет ею, то сможет стать правителем... Он медленно отвел меч от ее тела. Затем опять уколол ее в то же место...