Ночью Лэйси спала беспокойно, опасаясь, что телега тронется до того, как она проснется утром, и она останется, одинокая и потерянная, в огромной пустыне Аризоны. В пустыне было много змей, а она их до смерти боялась. В течение дня Лэйси осторожно выдерживала безопасное расстояние от телеги, чтобы не подъехать слишком близко к тюремным охранникам, боясь, что они заставят ее вернуться назад в Солт Крик.
Охранники были подлые и жестокие. Они легко пускали в ход кулаки, если заключенные не делали то, что им говорили. Она с ужасом наблюдала картину, когда один из охранников ударил ее отца за то, что он не вышел из телеги так быстро, как было нужно. В другой раз охранник пнул в живот одного из заключенных за то, что он пролил воду из чашки. Два заместителя шерифа, которые сопровождали телегу, ни во что не вмешивались, будучи уверенными, что заключенные заслуживают того, что получают.
На пятый вечер Лэйси устало сползла с лошади. Ее ноги, спина и плечи были пронизаны постоянно пульсирующей болью. Девушка была хорошей наездницей, опытной и хорошо осведомленной о лошадях и о том, как с ними обходиться, но почти десять часов она провела верхом, это на восемь часов больше, чем она привыкла ездить. Часто она садилась верхом в Дабл Л, но лишь для удовольствия, а не так, как сейчас.
Подавив зевок, она сняла узду и седло с Синдер, набросила поводья на голову кобылы и привязала ее к высокому дереву. Затем она села на землю, сняла ботинки и толстые шерстяные носки. Со вздохом удовольствия она вытянула затекшие ноги, непрерывно зевая при этом.
Размышляя о еде и еще об одной ночи, проведенной на твердой земле, она уснула.
Проснувшись, Лэйси увидела, что солнце высоко в небе. Она вскочила на ноги и испуганно вскрикнула, увидев, что тюремная телега уехала.
Она натянула носки, ботинки, быстро оседлала лошадь и с неохотой взобралась в седло. Трясясь по глубоким колеям, оставленным тяжелой тюремной повозкой, она грызла жесткий кусок сухого мяса.
Рассеянно Лэйси отметила, что пустыня вся в цветах. Цветы кактуса выделялись яркими пятнами на фоне серовато-коричневого песка. Серовато-зеленые крепкие деревья были усыпаны красивыми бледно-фиолетовыми цветами. Цветы окотилло были красные, как пламя, цветы юкки — белые, как снег. Она проехала мимо гигантского кактуса сагуаро, который был высотой более сорока футов.
Но она была слишком занята, высматривая следы телеги и стараясь держаться подальше от змей и скорпионов, чтобы обращать внимание на красоту природы. Живя в Дабл Л, она не придавала значения дикой жизни Аризоны, но сейчас ее мысли очень часто были заняты этим. Кроме змей и скорпионов в пустыне были ядовитые ящерицы. В своей жизни она видела только одно чудовище Гилы, и то мертвое, но почувствовала отвращение, видя омерзительное толстое черно-оранжевое тело.
Прошел час, затем другой. Телега оставляла глубокие колеи, что облегчало ее задачу, и за это Лэйси была благодарна. Она вздохнула с облегчением, когда, наконец, увидела далеко впереди деревянную телегу.
Мэтт Дрего заворчал, заметив маленькое облако пыли на юго-востоке. Итак, таинственный всадник все еще преследовал их. Он заинтересовался, кто же этот таинственный наездник и что ему нужно. Может быть, это друг одного из заключенных? Может быть, отец или брат? Возможно, он надеялся перехватить своего родственника до того, как телега достигнет Юмы?
Мэтт пожал плечами. Кто бы ни был этот неизвестный наездник, он все равно к нему не имел никакого отношения. На этой части территории у него вообще не было ни друзей, ни знакомых.
Со вздохом он выругался, рассматривая тяжелые железные кандалы на руках и ногах. Их проклятое лязганье постоянно напоминало о свободе, которую он потерял. Последние пять лет он провел, путешествуя через юго-запад, никогда долго не задерживаясь на одном месте и скитаясь из одного города в другой. После страданий и лишений войны было хорошо бродить на воле, снова быть свободным человеком. Он потер запястья, замечая, что они раздражены и покраснели от постоянного трения металла о тело. Проклятье! Он сойдет с ума, если придется провести остаток жизни за решеткой, причем за преступление, которое он не совершал. Если бы он помнил, что случилось в ту ночь.
Закрыв глаза, он мысленно обратился к самому началу своей жизни…
Он родился в дебрях Сьерра-Мадре. Его отец, Сол Дрего, был заядлым путешественником, он скитался повсюду в поисках приключений. Время от времени он возвращался домой в Вирджинию, оставаясь там столько времени, чтобы его жена успела снова забеременеть. Затем он опять уезжал исследовать горы и долины, которые еще не видел. Однажды Сел уехал на Запад. Во время путешествий он овладел индианкой апачи, чтобы согреть свои одеяла, и очень быстро наградил ее ребенком. Мэтт Дрего был результатом их союза. При родах индианка умерла. Сол сначала хотел, чтобы визжащий ребенок, которого он так неосторожно произвел на свет, умер вместе с матерью, но все же взял новорожденного домой в Вирджинию. Летиция Дрего вырастила мальчика, словно он был ее родным сыном. Она была преданной христианкой, хотя всю оставшуюся жизнь ненавидела Сола Дрего за то, что он сделал. Но она не винила ребенка за грехи его отца.
Мэтт вырос в бедности. Он охотился по зеленым холмам, чтобы прокормить свою семью, с тех пор, как научился держать в руках ружье. С самого начала для всех было очевидно, что Мэттью Дрего был врожденным стрелком. В свободное время он тренировался со старым Уолкером Кольтом. У Мэтта была твердая, уверенная рука и острый глаз. Никто во всей Вирджинии не мог стрелять лучше.
Когда Мэтт вырос, он стал часто задумываться, почему он так отличается от своих братьев и сестры, которые были светлокожими блондинами, в то время как он был темнокожим, и волосы у него были темные, как ночь. Ему было шестнадцать, когда Летиция Дрего рассказала ему правду о его происхождении. Ему было очень тяжело поверить в то, что он незаконнорожденный, и еще тяжелее было узнать, что мать, которую он боготворил, не была его родной матерью. После этого он донимал отца, чтобы тот рассказал о его настоящей матери, но Сол говорил, что он ничего о ней не знает, кроме того, что она была индианкой апачи, красивой, как весенний цветок, и что ее имя было Колибри. Пока Мэтт не встретил старого Смоука Джонсона, он не знал ничего о людях апачи. Смоук жил среди апачей и восхищался ими. Они были гордыми и свирепыми. Как сказал Смоук, они были лояльны по отношению к своим друзьям и нетерпимы к врагам. Не было зазорно быть метисом, отметил Смоук, потому что человек был правдив и лоялен к своим родственникам и стране.
Мэтт хотел поехать на Запад и узнать побольше о народе, к которому принадлежала его мать. Истории, которые ему рассказывал Смоук Джонсон, взволновали его, вызывая желание увидеть горы, где он родился, полежать под низким небом и послушать шепот ночного ветра. Но началась война, и он ушел воевать за Юг. Смоук Джонсон также присоединился к нему.
Война была жестокая. Мэтт видел, как людей разрывало на мелкие, кусочки. Его мутило, когда он слышал, как люди и лошади визжали в агонии. Он страдал от голода и усталости, шагал по снегу босой, ел пищу, от которой вытошнило бы даже собаку. Оба его брата были убиты в Виксбурге, а сестра ушла в монастырь. Летиция, которую он больше не называл матерью с тех пор, как узнал о себе правду, умерла от оспы. Сол Дрего ушел на войну, и больше о нем никто не слышал. Нет сомнения, что он давно умер и похоронен в неизвестной могиле.
После того, как Ли капитулировал, Мэтт поселился в штате Техас по той причине, что он там раньше не был и хотел начать новую жизнь на новом месте. Там он встретил Клэр Дьюпрей. Он увидел ее, когда она выходила из кареты. В эту минуту она показалась ему очаровательной в модном платье из бледно-розового сатина с кружевами. Он боготворил ее, конечно, на расстоянии. В конце концов, она была знатной дамой, а он был всего лишь простым ковбоем. Она была богата, красива и хорошо образованна — все, чего не было у него. Он никогда и не мечтал, что она даже взглянет на него. Однажды теплым летним вечером в церкви она его заметила, кажется, в первый раз. Вдохновленный ангельской улыбкой, которой она его одарила, Мэтт призвал все свое мужество и пригласил Клэр на танец. После этого все пошло отлично. Он провожал ее домой, завороженный ее шармом, элегантностью и немного надменным наклоном головы.
