- Ну и дурочка же ты! Ну чего ты уставилась на того красавчика, который остановился там, глядя на тебя? Если бы я был ты, я стоял бы рядом с ним и болтал бы.
Мое тогдашнее “я” ответило дружку:
- Ты что, не понимаешь, что я имею то, что хочу, и когда захочу? Смотри, сейчас я щелкну пальцами, и он придет сюда, как ягненок на заклание.
Так я и сделала. Я пристально посмотрела на парня и поманила его пальцем. Бедняга подошел познакомиться со мной. Парнишка был самым красивым на дискотеке, просто конфетка. Широко улыбаясь, он подошел и сел рядом со мной. Едва он сел, как я повернулась к своему другу и сказала ему, абсолютно уверенная в том, что сделала:
- Ну что, доволен? Я имею то, что хочу. Если я хочу кого-то куда-то привести, то привожу, а если
хочу купить, то покупаю.
Сейчас я думаю об этом и не могу поверить, что могла говорить подобные вещи. В то время мне было двадцать два или двадцать три года, не больше, и я чувствовала себя богиней. Я думала, что весь мир находится у моих ног, и считала, что могу управлять всем и всеми, кто меня окружает… Я не владела собой и абсолютно не сознавала, что мы имеем на самом деле, и насколько хрупкой может быть жизнь. В то время я привыкла к тому, что все было так, как я хотела, и если что-то получалось не по-моему, я бесилась и шумела или уходила в себя. Был, помнится, в частности, один случай, который был для меня ударом по моему же собственному “я”. Почти два года я встречалась с парнем, одним из молодых импресарио, который выделялся в тамошнем обществе. Для моего мирка у нас с ним были идеальные отношения – два молодых, успешных человека, которым нравится вместе развлекаться. Но в один прекрасный день он безо всяких объяснений перестал звонить мне, что крайне меня удивило. Я почувствовала себя очень обиженной, ведь он оскорбил непосредственно меня. Никто не бросал Талию! Наоборот, это Талия давала всем пинка, посылая в полет!
В те дни, что он мне не звонил, я решила пойти с подругами в городской ресторан, и каково же было мое удивление, когда, войдя в ресторан, я увидела, как он подает пальто какой-то женщине, собираясь выйти через ту же дверь, в которую я только что вошла. Увидев его, я остановилась, как вкопанная, не зная, что делать. Я не знала, подойти ли поговорить с ним, спустить ли с него шкуру или вздохнуть в стиле Мари Феликс [прим: Мария Феликс (Мари́я де лос Áнхелес Фéликс Гуэрéнья) – крупнейшая мексиканская актриса “золотого векакино”, модель, натурщица ], посмотрев на него сверху вниз, как на полное ничтожество. По правде говоря, я продолжала стоять, как истукан, и подружки потащили меня, как деревяшку, в бар, где, ничего не говоря, заказали мне пять порций текилы. Пока я глушила свою текилу, в моей памяти прокручивались все случаи, когда я поступала точно так же. У меня была та же стратегия. Когда отношения с парнями переставали приводить меня в трепет, я очень мягко и ненавязчиво намекала им, что мы должны расстаться, чтобы каждый шел своей дорогой. В большинстве своем они не желали ничего слушать, затыкали уши и продолжали, как ни в чем не бывало, ухаживать за мной. Про себя я думала: “Воистину нет большего слепца, чем тот, кто не хочет видеть. Если он мазохист, так до смерти им и останется”. Ничуть не церемонясь с прежним ухажером, я начинала мутить с новым соискателем моей руки и сердца. Когда же прежние кавалеры понимали, что все кончено, и начинали предъявлять мне свои претензии, я отвечала: “А-а-ай… Я же по-разному говорила тебе об этом тысячи раз, но ты не хотел меня слушать”.
Той ночью, сидя с текилой в руке, я в полной мере хлебнула чашку собственного “шоколада”. Это был грандиозный урок, который вызвал у меня чувство вины и необходимость ее искупления. Мне было так плохо, что я схватила все записные книжки, которые заполнила за всю свою жизнь, и сняла телефонную трубку, чтобы одного за другим обзвонить всех и попросить прощения за ту боль, что я им причинила. Одни говорили: “Да о чем ты говоришь? Это же было пять лет назад, я уже и не вспоминал…”, другие отвечали: “Знаешь, мне было просто необходимо услышать это от тебя. Спасибо”. На самом деле моя душа хотела услышать от них только одно, чтобы они сказали: “Знаешь что, Талия? Я прощаю тебя”. После того, как я попросила у всех прощения, множество осколков моей души вернулись ко мне.
В жизни есть моменты и обстоятельства, которые неожиданно останавливают тебя, чтобы ты свернул с пути, по которому идешь. Они должны наметить вехи, чтобы остановить твою безумную гонку и манеру поведения, или сильно ударить тебя, залепить тебе славную затрещину, чтобы ты собрался с мыслями и провел переоценку своей человеческой сути. Такие моменты должны дать тебе понять, что ни слава, ни успех, ни эгоцентризм не могут дать тебе спокойствие и любовь, которые являются сутью мироздания, и ради которых человек живет в этом мире.
Незабываемые моменты
А между тем прошли годы, и в жизни Талии наступил этап царствования. Я вела себя, как “царь Мидас”, ошибалась бесконечно много раз, и так же бесконечно много раз должна была просить прощения. Мне все еще странно видеть свои фотографии того времени, потому что после успеха “Марий” были три абсолютно сумасшедших, невероятных года титанического, нечеловеческого труда. Поэтому когда я вижу, как разведенная с мужем и имеющая двоих детей, выбившаяся из колеи обритая наголо Бритни Спирс, крепко зажав в руках зонт, разбивает им машину папарацци, меня пробирает до мозга костей, мне очень больно за нее, но я ее отлично понимаю. Когда ты так молода, так ранима и ничего не знаешь о жизни, а весь мир с жадностью следит за каждым твоим движением, ловит каждое твое слово, допытывается, как зовут твоего плюшевого медвежонка, с которым ты спишь с самого детства... ты доходишь до последней точки и бунтуешь. Это все равно, что сказать фанам и журналистам: “Это вы сделали меня такой, так теперь терпите. Я уже не та славная девочка, какой вы хотели меня видеть, у меня есть и другое лицо”. И это выливается в ожесточенный конфликт, противостоять которому можешь только ты один.
Если у тебя переизбыток возможностей, ты чувствуешь, что управляешь целым миром, чувствуешь себя пупом земли. Ты чувствуешь, что можешь делать все, что захочешь и когда захочешь, и на самом деле делаешь это. Сколько раз я не давала закрываться целым ресторанам, чтобы пойти поужинать экстравагантными блюдами с родственниками и друзьями? Когда я снималась в сериалах, в моей гримерке на “Телевисе” был свой собственный спортзал. Такого не видели никогда прежде; спортзала не было даже у более известных и именитых актрис в истории мексиканского телевидения. У меня был холодильник, микроволновка, кровать, душ, словом, все, что было мне необходимо или что я просила. Мои героини, достигнув успеха, носили одежду от “Версаче”, “Москино”, “Дольче-Габана”, “Чада”. Многим может показаться, что я была безграничной сумасбродкой, но на самом деле я по полтора года безвылазно жила в павильонах съемочных студий, не имея времени даже поесть за их пределами и практически не видя солнечного света. У меня не было жизни, возможно, поэтому мне во всем потакали. У меня было особое меню, и специально для меня блюда готовили шеф-повара лучших столовых предприятий. Ежедневно мне приносили еду в гримерку, потому что у меня не оставалось сил даже на то, чтобы доползти до столовой. По сути, у меня всегда был один и тот же выбор: либо я трачу энергию, из последних сил плетясь в столовую, либо сохраняю ее на следующие двадцать четыре сцены, которые нам предстояло снять. Для того чтобы осуществить вселенскую мечту, которая вертелась в моей голове с детских лет, мне пришлось очень сильно перестроить свою жизнь.
Если я работала в Мехико, то иногда выходила поразвлечься с друзьями, но это было лишь в исключительных случаях. Например, когда наша сборная оказалась в полуфинале чемпионата мира по футболу, и вся столица собралась у Ангела (памятника Независимости), чтобы отпраздновать это событие. Мы все надели маски и смешались с тысячами болельщиков, праздновавших на улицах города... Мы даже купили баллончики с водой и приняли участие в потасовках с совершенно незнакомыми людьми, поливая друг друга водой. Эта проделка дала мне ощущение жизни; я кричала и веселилась, как любой другой горожанин, принимая участие в минутах национальной славы.
