— Так он сейчас не в гостинице?

— Вечером будет.

— Сотня фунтов, значит.

— Чего? — спросил мальчишка. Вид у него был глупый.

— За часы.

— Ну да, часы.

— И он за них сотню обещает?

— Так там написано?

— Написано «сотня».

— Тогда да.

— Чем он занимается, твой мистер Маршалл?

— Он инспектор, — сказал парень. — И еще у него доля рудников в Клуте*[Район в Отаго].

— Богатый, стало быть.

— Одежка у него что надо, — сказал парень. — А дома дочка, у нее тоже все как надо.

Он мялся у стола. Клерк вздохнул и полез в карман за фартингом.

— На, возьми. Скажешь мистеру Маршаллу, что у мистера Абернати из банка «Грей и Буллер», возможно, есть для него хорошие новости. Понял?

— Так мне что, это не разносить больше? У меня еще много.

— Делай то, что тебе велел мистер Маршалл, — сказал клерк. — А теперь повтори, что ты ему передашь.

— Про мистера Абернати из банка.

— Банк «Грей и Буллер». На Ревелл — стрит. А теперь давай, двигай.

Когда клерк вошел в парикмахерскую, старатель уже выпрастывал из- под воротника полотенце. Теперь он был чисто выбрит, а его подстриженные волосы лоснились маслом. После стрижки он словно похудел еще больше и выглядел совсем больным. Под ушами у него желтели остатки мыльной пены. Он кивнул и поднялся, уступая место новому клиенту.

— Нет — нет, — сказал клерк. — Я не бриться. Хочу вам кое‑что сообщить. Насчет часов, которые вы нашли.

— Да?

— В гостинице «Коринтиан» есть такой мистер Маршалл. Обещает сто фунтов, если ему их вернут.

— Сколько?

— Сотню, — сказал клерк. — Они ему дороги. Свадебный подарок.

— Сто фунтов?

— Ну да.

— За часы?

— Его слуга говорит, он богач.

Старатель задумался. Его взгляд скользнул в угол комнаты.

— Очень вам благодарен, — наконец сказал он. Кивнул парикмахеру, взял свой мушкет с котомкой и вышел на улицу. Клерк последовал за ним. Отойдя от двери парикмахерской на несколько шагов, старатель внезапно развернулся к нему с угрожающей миной.

— Так, — сказал он. — И что все это значит?

— То есть?

— Мне светит сто фунтов, — сказал старатель. — Я иду и хватаю за шиворот парня с часами, отнимаю их силой, даю ему десятку, краду их — все что угодно, а потом забираю свои деньги, и до свиданья. А вы что задумали?

— Просто хотел помочь, — ответил клерк.

— И? — спросил старатель, тяжело дыша.

— И все. Только я еще кое‑что узнал. Его пока нет, этого мистера Маршалла. Так мне мальчишка сказал, его слуга. Он вернется из Росса сегодня вечером.

— Надуть меня хочешь?

— Да нет же, друг, — сказал клерк. — Смотри, у меня и объявление есть.

Он протянул старателю листок, и тот посмотрел на него сосредоточенным, неподвижным взглядом человека, не умеющего читать. Потом вернул бумагу, дернул подбородком и сказал:

— Вижу.

— Я просто помочь тебе хотел, вот и все. — Клерк поднял ладони.

— Это обман, — сказал старатель. — Только я не пойму, в чем тут штука.

— Спроси у слуги, — сказал клерк. — У мальчишки, который мне его дал, У него их целая пачка. Черт возьми, приятель! У мальчишки спроси!

Глаза старателя сузились. Его рука потянулась к бедру.

— Мы его спросим, — сказал он наконец. — Веди. Говорить буду я. Если что не так, ты у меня пожалеешь.

— Ладно, — сказал клерк. Он вспотел. — Я без задних мыслей. Зря ты это.

Я просто подумал, почему бы не по- мочь человеку.

Они нашли мальчишку перед гостиницей «Коринтиан». Объявлений у него уже не было, и он сидел, посасывая кусок солонины.

— Этот, что ли? — спросил старатель.

— Он самый, — ответил клерк.

— Не вздумай сбежать, — сказал старатель и поддернул на плечах котомку. Когда они пересекали улицу, он окликнул паренька. Тот поднял голову и лениво покосился на них. На его губах блестела слюна.

— У тебя, говорят, богатый хозяин? — спросил старатель, остановившись чуть поодаль и расставив ноги.

— Да, сэр, — ответил мальчишка.

— Можешь сказать мне, как его зовут?

— Маршалл его фамилия, — ответил паренек. — Здрасте, мистер Абернати.

Клерк кивнул, и старатель нахмурился.

— Ты его знаешь? — спросил он.

— Сегодня в банке познакомились, — ответил паренек.

— И что ты делал в банке?

— Объявление принес.

— Про что?

— Да про часы.

— Маршалл потерял часы?

— Ага, — сказал паренек. — Это жены его. — Он переводил взгляд с одного мужчины на другого. — А в чем дело‑то?

Прежде чем ответить, старатель пожевал губами.

— Я нашел часы его жены, — сказал он после паузы. — Там, в овраге. Хочу получить за них сотню.

— Нашли, да? — спросил мальчишка.

— Да, — сказал старатель. — Лежали себе там на солнышке. Обронила, видать.

Мальчишка внимательно посмотрел на него.

— А может, вы их украли?

— Да ты что! — возмутился старатель. — Говорю тебе, в овраге нашел. Думал, самородок. Заорал так, что на всю долину слышно было. Человек пятнадцать видели, как я их поднял. Пятнадцать — это самое малое. Хочешь, иди спроси.

Мальчишка пожал плечами и отвел глаза.

— Ты передай мистеру Маршаллу, — сказал старатель, — Передай, что я нашел его часы.

— Ну и хорошо, — сказал парень. — Только я ему навстречу не побегу.

— Он что, в дороге?

— К вечеру будет. Да чего вы вообще? Я же вам только что все объяснил, — вдруг обратился он к клерку. Тот сморгнул и немного отступил назад от неожиданности.

— Не твоя печаль, — сказал старатель. — Ладно, у нас все, — Он отвернулся и поймал клерка за локоть. — Пойдем‑ка туда, — сказал он и отвел его от гостиницы на порядочное расстояние.

— Просто я раньше уже попадался, — сказал он.

— Ничего, — отозвался клерк и вытер лоб рукавом.

— Это сто фунтов меня с толку сбили.

— Угу.

— Странно как‑то — за часы.

— Угу.

— Чересчур вроде.

— Богатые есть богатые, так я полагаю.

— Ну да, — сказал старатель. — Я не хотел тебя обидеть.

— Ладно, — сказал клерк. Он уперся взглядом в землю.

— Чего ты не попробовал‑то? — спросил старатель. — В смысле, как‑нибудь меня обмануть?

Клерк открыл было рот, чтобы ответить, но вдруг заколебался.

И впрямь, почему? Неужели такая мысль просто не пришла ему в голову? Это было бы наивно и даже стыдно. На самом деле причина заключалась в том, что он пожалел этого малого, ему стало горько за него, как было горько за всех ловцов удачи.

— Напрасно ты едешь в Отаго, — наконец сказал он. — Вот почему.

Старатель посмотрел на него.

— Я билет менять не стану, — сказал он. — Мне надо свое забрать. Меня женщина ждет. Слушай. Что, если я дам тебе… — и он сунул клерку завернутые в платок часы.

— Что? — изумился клерк. — Им же цена сто фунтов.

— Ну да, — сказал старатель. — А ты мне дашь пятьдесят. Годится? Поделимся пополам. Сначала ты мне помог, теперь я тебе. А то ведь я свой рейс пропущу.

Клерк отступил на шаг. Старатель не смотрел на него; он наблюдал за парой лошадей, топчущихся и пофыркивающих перед китайской кумирней. Глаза его были прищурены, уголок рта опущен. В душе у клерка что‑то шевельнулось. Вот она, подлинная человечность, подумал он. Вот отголосок того, кем был этот парень, кем он мог бы остаться, не порази его эта чертова лихорадка.

— Хорошо, — сказал он после долгой паузы, — я выпишу тебе пятьдесят фунтов.

«Аделаида» ушла в Литтелтон*[Порт на восточном побережье Южного острова.] под вечер, вместе с отливом. Клерк не видел, как ее высокие мачты проплыли над бухтой и исчезли за косой в открытом море. Он сидел у себя в банке, заполняя конторскую книгу и сжимая в левой руке прохладную тряпицу с драгоценной находкой.

За пятьдесят фунтов мистер Абернати мог уехать куда угодно. Эта мысль взбудоражила его. Странно, что он получил возможность покинуть Хокитику прежде, чем для этого появилась причина: на сей раз ему не от кого было бежать, он так и не обзавелся здесь очередной надоедливой девицей. Но сама эта странность была так приятна, что он засмеялся и крепче стиснул часы в кулаке. Теперь перед ним открыты все дороги. Он может одеться как настоящий богач, может купить себе револьвер, жеребца, трость! Он больше не чувствовал жалости к едущему на юг старателю. Может, и правда найдется там какой- нибудь уголок, подумал он, какая‑нибудь забытая долина близ Туапеки, какая‑нибудь нетронутая жила. Что- нибудь да найдется.