— Возвращайся быстрее, — колдунья высвободилась из его объятий, направилась к проходу. В чем Радкур прав: дело — прежде всего.

Колдунья ждала терпеливо, ждала достаточно долго с остальными привратниками у прохода, но Скорняк не появлялся. Зарай успокаивал ее, рассказывал разные случаи, на первый взгляд безнадежные, но заканчивающиеся благополучно. Ная слушала вполуха. Историй с трагичным концом было в сотни раз больше. Но всегда хочется надеяться, что в твоей ситуации выпадет именно руна счастья и везения.

— Все. Я иду за ним, — не выдержала девушка.

— Я с тобой, — кивнул Зарай.

— Надо ли? Дальше первого предела тебе все равно не пройти.

— Может, дальше и идти не придется. А лишняя помощь не помешает в случае чего.

С камня поднялся угрюмо молчавший Грай.

— Втроем сподручнее, — вынув из котомки три запасные свечи, одну швырнул Зараю, другую Нае. — Пойдемте, отыщем этого гулену и надаем ему тумаков.

Ная не возражала. Мысли приходили в голову уже только плохие. Она шагнула через грань, и тут из прохода вывалился Скорняк. Колдунья едва успела подхватить его, чуть не осев на колени от тяжести мужского тела.

— Держим-держим, отпускай, не бойся, — сказал Хостен. Кто-то попытался отстранить ее, но Ная вцепилась в Радкура мертвой хваткой. Так, держа подмышки, и шагнула назад, подальше от стены. А там девушку все-таки оттиснули, переняли ношу. Хостен с Ятором и Горегом остались заделывать дыру. Остальные понесли Скорняка на свежий воздух. Ная поспевала следом, пытаясь разглядеть раны. Одежда выглядела целой, не подранной, кровью не запятнана, но ребра почти не вздымались от дыхания. Едва они выбрались из туннеля, девушка приложила ухо к груди Скорняка. Сердце билось. Значит, живой. Но вид, будто его между жерновами прокрутили.

— Что с ним?

Зарай присел рядом, осторожно ощупав Радкура, быстро закатал рукав рубахи, выругался от вида темных поперечных полос на коже.

— Кол в задницу. Какого тебя понесло туда?

— О чем ты? — встревожилась Ная.

— Он побывал на тринадцатом пределе. И выжат почти досуха. Как и сумел вернуться назад? Другого бы вообще расплющило.

Тринадцатый предел.

Это казалось невероятным. Туда никто не мог спуститься, никаких сил не хватало. Мир мертвых выпивал их до капли из живых. Рассказывали о единицах привратников, побывавших на этом пределе. Но это уникальные случаи. Что было за тринадцатым пределом — уже не знал никто. Так что же ты забыл там, Радкур?

Видеть Скорняка столь беспомощным было непривычно и невыносимо. Ная прижала ладони к его вискам, делясь силой.

— Ему это не понравится, — промолвил Грай.

— А мне не нравится его состояние, — огрызнулась она.

— В нем еще силен мир мертвых, — поддержал привратника Зарай. — Он тебя выкачает в мгновение.

— Плевать!

Пальцы Радкура неожиданно стиснули ей запястье и он, приоткрыв веки, выдавил свирепо:

— Не смей этого делать… Никогда, — взгляд переместился на Зарая. — Передай Кагару… Ее там нет.

— Кого нет? — переспросил привратник.

— Талкары… Ее нет в клетке… — его зрачки закатились, и он опять провалился в пропасть беспамятства.

— Посылай Хро, — велел колдун Толсу. Скинув плащ, расстелил на земле. Сверху упали плащи остальных привратников. Аккуратно переложили на них Радкура. Действовали слажено, каждый знал свое место и обязанности. Это чуть ли не первейшая наука, которой учат «воронят» — как выносить раненых и мертвых из-за грани, не создавая бестолковой суеты. — Раз-два, подняли. Понесли.

Появившиеся из туннеля привратники подстроились по бокам, подхватив края плащей. Только Ная была не у дел. Пальцы Скорняка продолжали сжимать ее руку, не давая ни приложить к виску, ни высвободить из захвата, ни помочь нести его. Бежала рядом, как на привязи, время от времени проверяя свободной ладонью вену на его шее — бьется ли.

В селении их уже ждали. Встретили на окраине. Без расспросов сменили уставших привратников, несших носилки, с той же сумрачной молчаливостью занесли Радкура в дом к Призванному, уложили на лежанку. От легкого движения руки Кагара вспыхнули свечи, разгоняя темноту по углам.

— Выйдите все, — приказал он, склонившись над колдуном. — Ты тоже, — бросил через плечо Нае.

— Я не уйду, — уперлась она.

Призванный зыркнул на нее рассерженно, но гнать больше не стал. Закатал рукава, провел несколько раз ладонями над телом Скорняка. Слегка подрагивающие пальцы затрепетали, запорхали в воздухе, складываясь в различные фигуры, будто крючками подцепляли и выдирали из колдуна невидимые волокна, сматывали их в клубок и сжигали в зеленом огне ладоней.

— Ты в него силу переливала?

Ная, насупившись, промолчала.

— Глупо. Вместо одного привратникам пришлось бы нести двоих. И кому бы ты помогла этим?

— Надо было ждать, пока он умрет?

— Надо уже научиться взвешивать опасность и оценивать правильно свои силы, а не действовать в порыве чувств. От твоего необдуманного поступка клан едва не лишился сразу двух привратников, способных ходить по пределам, — отчитал девушку Кагар. — Мать Смерть не дает сил взаймы и за каждую каплю требует в уплату человеческую жизнь. А ты чуть не спустила на воздух все жертвы, которые пришлось принести, чтобы получить дар Незыблемой. Тьма внутри Скорняка выпила бы тебя в мгновение, не прерви он поток. И как бы мы с Лариусом вернули Радкура к жизни, лежи ты без чувств рядом с ним? Кто отправился бы в мир мертвых за новой порцией силы, потребуйся она нам?

Ная виновато молчала.

— На четыре клана у нас всего пятеро отмеченных Матерью Смертью. И их жизнь ценнее десятка обычных привратников. Незыблемая ни каждого впускает в свое лоно. А без шагающих по пределам нам не обойтись. Только благодаря им удается держать оба мира в равновесии. Долгое время нашему клану огневиков приходилось туго из-за отсутствия своего шагающего. В сложных ситуациях выручал Радкур, но дополнительной силы для пострадавшего за гранью привратника он принести не мог. Мы были вынуждены вызывать отмеченных из других селений. Но пока они добирались… часто уже было поздно. Когда ты появилась у нас, и звучание твоего тха, духа внутреннего огня, оказалось созвучно мужскому, те же жесткие вибрации бойца — это стало большой удачей. Двойной, что Незыблемая отметила тебя, позволила зачерпнуть силы. Потому я и не отправил тебя ни в женский, ни в общий клан. Здесь ты не женщина среди мужчин. Ты — шагающая по пределам. Одна из пяти, кто способен тут работать. Думаю, не нужно напоминать, почему кланы разделены на мужской, женский и два общих?

Напоминать не требовалось.

Граница мира мертвых уникальна. В разных местах у нее особое звучание. И работать там могут привратники исключительно со схожими вибрациями, подобно ключам, предназначенным для конкретной двери. Оттого в мужском и женских кланах собраны колдуны только определенного пола, с характерным тха. Общие кланы расположены на территории, где грань могут переступить и те, и другие. И лишь отмеченные Незыблемой способны ходить по пределам везде.

Ная, закусив губу, посмотрела на Скорняка, походившего сейчас на мертвеца. Кожа посерела, обострились скулы, стали более заметны морщины на лбу и вокруг глаз. Это ее вина, что он в таком состоянии. Нельзя было отпускать его одного. Если бы она знала, куда он собрался…

— Я подвела вас. Во всем. Позволив ему уйти и… потеряв самообладание, когда он вернулся. Но я не могла дать ему умереть… И никогда не дам, если это будет в моих силах.

Во взгляде Призванного отразилось понимание. Не одобрение, всего лишь допущение возможных чувств. Пальцы Кагара легли на лоб и затылок Скорняка и стали надавливать поочередно на определенные точки.

— Мне самому следовало догадаться, что Радкур непременно туда отправится, не утерпит, чтобы не проверить, — признался он. — Но думал, ума хватит не лезть смерти в пасть. Да удержишь его, когда дело Талкары касается.

Ная осторожно вытянула пальцы из ладони Радкура, пересела на лавку у стола. В горле стояла горечь, как от съеденной полыни.