— И… их-р-р… — сдавленно просипел он, не находя слов.

— Будут еще и премиальные. За квартал и по концу года, — неправильно истолковав его реакцию, поспешила успокоить главбухша.

Клифт аж затрясся:

— Премиальные — их же еще заработать нужно… — А потом наконец решился: — И… что? Когда я эти деньги смогу получить?

— Да хоть завтра. Сообщите мне, какая у вас карта, код, и мы сразу же перечислим всю сумму. В рублевом эквиваленте. Можем какую-то часть и в долларах, евро — как прикажете.

— А… наличными можно? — выдохнул решительно Клифт.

— Всю сумму? — удивленно подняла брови главный бухгалтер.

— Ну-у… Мне предстоят кое-какие расходы… — закрутился, словно карась на раскаленной сковородке, Клифт. — Может, не всю, но… э-э… большую часть…

— С этим чуть посложнее. Но к завтрашнему дню я все подготовлю, — заверила главбухша. — В какой валюте прикажете?

— Да в рублях можно. В рублях, родненьких, — с трудом скрывая ликование, уточнил Клифт.

А про себя подумал: «Хрен я без этих бабок отсюда слиняю!»

Всю оставшуюся часть дня Клифт изображал бурную деятельность. В основном по телефону.

Секретаршу он увольнять раздумал — та действительно оказалась хорошим помощником. Всякий раз, прежде чем соединить его с очередным абонентом, она четко докладывала, кто и по какому поводу звонит. С некоторыми управлялась сама.

— Юрий Сергеевич, из налоговой звонили. Я им посоветовала по этому вопросу переговорить с Дарьей Сергеевной. Тренер детской хоккейной команды на прием к вам хотел попасть. Я его к Лисицину, к заму по связям с общественностью, направила…

Но кое с кем и соединяла.

Всякий раз, не без трепета берясь за телефонную трубку, Клифт выдыхал осторожно:

— Да?

Выслушав терпеливо собеседника и не поняв ни слова из разговора, вопрошал одинаково:

— Ну, а вы-то сами как считаете? Во-от, в правильном направлении мыслите. Так и действуйте, я не возражаю…

К исходу дня он понял, что таким нехитрым образом мог, пожалуй, руководить не только любой компанией, но и страной.

Несколько раз он удалялся в комнату отдыха, прикладывался к коньяку — ароматному, крепкому и, присев на диване, покуривал, пуская дым в потолок.

В конце интенсивного дня ожил селектор на его столе, и объявил голосом секретарши Елены Львовны:

— К вам заместитель по связям с общественностью Ли-сицин Алексей Никанорович.

— Введите! — бабахнул расслабившийся было Клифт, но тут же поправился: — В смысле, пусть войдет…

Тот вошел — улыбчивый, угодливо-вкрадчивый. Чувствовалось, что улыбаться он начал еще загодя, по ту сторону двери начальственного кабинета. Небось, когда хватился пропавшего бумажника, морду-то скособочил… А сейчас ничего, свыкся с потерей… А может, и новый кошелек в карман положил?

— Как там наша общественность поживает? — уже освоившись вполне с ролью руководителя, покровительственно осведомился Клифт.

— Да по-разному, — уклончиво начал заместитель. — Вы же понимаете, что экономическая ситуация в стране и в регионе складывается не просто. Многие промышленные предприятия в области встали. Люди потеряли работу. На этом фоне социсследования — наши, закрытые, естественно, — фиксируют э-э… некоторые негативные тенденции отношения общественности к нашей компании. Дескать, многим, и в агропромышленном комплексе особенно, приходится затягивать пояса, а нефтяники жируют. При этом сырье — источник своего обогащения — качают из здешней земли-матушки, на которой еще деды-прадеды местных аборигенов жили…

— Резон в таких мнениях есть, — согласился Клифт.

Лисицин утерся платком.

— Уф-ф, запарился, такая жарища на улице… Если б не кондиционер… Тут ведь смотря как, Юрий Степанович, к этому вопросу подойти. Без нас, нефтяников, эти деревенские лапотники еще тысячу лет бы по земле родимой ходили, пахали да сеяли, перебивались бы с хлеба на квас. И не догадывались бы, какое добро в здешних недрах сокрыто. А как начали мы бурить да качать — сразу столько завистников появилось! Мы же налоги в бюджеты всех уровней сполна платим. Наша компания — один из главных налогоплательщиков области, бюджетообразующая, можно сказать! А понимание этого факта среди населения, я бы сказал, недостаточное. Опять же, газетки некоторые народ баламутят, общественность против нас, нефтяников, настраивают.

— И… что? — вяло поддержал мало интересующий его разговор Клифт.

— Следует усилить меры контрпропаганды! — вдруг по-военному четко, даже пристав с кресла, отрапортовал Лисицин. — У меня тут планчик составлен, позвольте доложить?

— Это надолго? — без энтузиазма осведомился Клифт.

— Да нет, весь я не буду зачитывать, — правильно понял настроение шефа Лисицин. — Туг много специальных пунктов для нашей пиар-службы… Вам в них вникать ни к чему. Пусть они сами на свой кусок хлеба с маслом, да еще с черной икрой, зарабатывают. Я вас только проинформирую в общих чертах. Понадобился немного увеличить расходы, а Дарья Сергеевна, естественно, против…

— Валяйте, — обреченно разрешил Клифт.

Лисицин с готовностью раскрыл перед собой папочку, зачастил, шелестя страницами:

— Мы, Юрий Степанович, работу по укреплению имиджа компании давно ведем. Так, в газете областного правительства, в районных газетах на территориях, где базируются наши производственные мощности, постоянно публикуются материалы 0 достижениях нашей компании, о помощи учреждениям социальной сферы, о передовиках, ветеранах нефтяной отрасли. На трех телеканалах, вещающих на всю территорию области, постоянно идут циклы передач того же содержания. Но все это, скажем так, плановая работа. А нужны… мн-э-э… прорывные акции, способные вызвать широкий общественный резонанс. В позитивном ключе, естественно. Такие мероприятия нами разработаны. Смета дополнительных расходов прилагается. Планируется и ваше непосредственное участие…

— Это, пожалуй, лишнее! — отрезал Клифт. Не хватало еще в видеохронику попасть!

— Простите, Юрий Степанович, но с такой позицией я категорически не согласен! — продемонстрировал неожиданную настырность Лисицин. — Дело в том, что генеральный директор Южноуральской нефтяной компании в нашем крае — традиционно фигура публичная. Можно сказать, наш гендиректор — один из творцов реальной политики в регионе. Компания имеет решающее слово на выборах депутатов различных уровней, да что там депутатов, в принципе, и самого губернатора! А сколько политических партий из наших рук кормится?! Сегодня в Законодательном собрании области, например, мы имеем мощнейшее нефтяное лобби, которое позволяет нам проводить выгодные компании законы, особенно связанные с разработкой недр, экологией. Когда мы принесем вам закрытые ведомости по расходам на поддержку общественно-политических организаций, все сами увидите. К нам едва ли не вся местная оппозиция, все эти пламенные обличители режима на брюхе раз в месяц за жалованием приползают…

«Линять надо отсюда…» — тоскливо подумал Клифт, не желавший вникать во всю эту муть, а потом вздохнул, словно крайне занятой человек, вынужденный заниматься пустяками:

— Давайте конкретные предложения. Где мое присутствие крайне необходимо?

Заместитель приободрился:

— На одном мероприятии из представленного плана ваше присутствие обязательно. Оно обещает привлечь повышенное внимание общественности, а главное, средств массовой информации.

— Артистов каких-нибудь пригласите с концертами? — догадался Клифт. — Пугачеву, Галкина? Мне вот еще группа «Лесоповал» нравится…

— Артисты тоже будут, — пообещал заместитель. — Мы их на празднование дня города через две недели подрядили. Но то мероприятие, о котором я говорю, должно подчеркнуть особо, что мы — социально-ответственная компания.

— О чем речь, не тяни, — окоротил заместителя Клифт. А сам думал с раздражением: интересно, ему, как руководителю, обязательно до шести вечера в кабинете париться? Или можно слинять пораньше? И что бы насчет жратвы сообразить — в гостинице поужинать, там-то наверняка челядь подсуетится, или в ресторан какой-нибудь местный зарулить?