Он отошел к дальней стене лавки и стал мыть руки под краном.

– Он даже у рыб есть. Ты меня убьешь?

– Не сегодня, дорогой.

Она покинула ателье, но почти сразу вернулась.

– Ты глянь, – сказала она, словно только заметив это обстоятельство, – а «Кошачье танго» совсем рядом, через улицу!

В ателье опять ворвался ее резкий звериный запах. Снаружи выглянуло солнце, приласкало теплом фасадные стены развалюх, выхватило неподсвеченную вывеску бара напротив: белая кошка и черный кот танцуют на задних лапах. Две Моны в очень узких юбчонках и нейлоновых маечках шептались на перекрестке Стрэйнт и Дос-Сантос; в ателье же между матовых черных стен носилась пыль. Еще пахло прогорклым жиром из протеомных баков, мигавших рядами светодиодных индикаторов под ободранными постерами давних боев с изображениями погибших бойцов. Портняжка напрягся и отвел от ассистентки беспокойный взгляд, насколько сумел. Его тревога внезапно сорвалась в депрессию.

– На тебе прям некуда штампы «Prêter Cur» ставить, – заключил он, – но работа не подписана. Они с участницей боев так бы не обошлись. У тебя и военный покрой проглядывает.

– Ну как, Джордж, не хочешь со мной выпить при случае?

– Ой нет, спасибо.

– Да нет же, хочешь, – протянула ассистентка.

Позднее, озадаченная своими мотивами не меньше, чем чужими, она оставила его в баре слушать сентиментальное соло Эдит Бонавентуры на аккордеоне – «Ya skaju tebe», хитовую песню 2450-го, и отправилась по Стрэйнт-стрит, минуя акр за акром заброшенных заводских кварталов, на Окраину, где тихо припарковала свой «кадиллак» 1952 года в ряду остальных автомобилей, на потрескавшейся дугообразной цементной площадке среди сорняков, в виду Зоны Явления.

После обеда снова наползли облака, над Саудади заморосил предвечерний дождик. В пятидесяти ярдах от парковки из мглы выступали горы мусора и покосившаяся ограда с колючей проволокой поверху. Дальше ландшафт без устали, словно недовольный сам собою, менялся; могло показаться, что смотришь на него через стекло, по которому струится вода. А еще дальше под напором беззвучной конвульсивной силы взлетали в воздух знакомые предметы. Силе дали много имен, но природа ее, как и сами объекты, оставалась непостижима, причем предметы, отмасштабированные без видимой закономерности – исполинская фаянсовая посуда, огромные обувь, орнаментированные подставки и ювелирные изделия, синие птицы и радуги, крохотные мосты, кораблики, общественные здания, – были настолько оторваны от привычного контекста, что казались не столько объектами, сколько их изображениями, наложенными коллажем на картинку ненастья над индустриальными развалинами. Они возносились, парили, переворачивались, словно их швыряло в воздух огромное капризное незримое дитя. Ассистентка глядела туда и только головой качала. Приезжали и отбывали машины; что-то большое, разорвав пелену облаков, на краткое время замерло рядом с ассистенткой. (Воздух напрягся, принес тепло, чувство постороннего вмешательства, запахи метаматериалов и умных наносмол. Затем оно исчезло.)

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.