- Кирюша, тебя вызывают в город?
- Сейчас узнаем, Анюта, чего этим дьяволам нужно из-под меня. - Проворчал Кир и вскрыл конверт - Пробежав глазами письмо Телемака, он сказал - Да, малыш, через пару часов мы выезжаем. Баррас возвращается в город сегодня вечером и я очень хочу встретиться с ним лицом к лицу.
Лизетта испуганно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и принялась за молоко и горячие булочки. Кирилл, отложив письмо в сторону, мягко улыбнулся ей и, набрав в грудь воздуха, наконец, решился заявить этой женщине свои требования, которые он сформулировал следующим образом:
- Анна-Лиза, ты должна немедленно выйти за меня замуж и я не желаю слышать слово нет в ответ. Если хочешь, то я попрошу твоей руки у Робера. Если ты этого пожелаешь, то нас обвенчает в церкви Анри. Выберешь мечеть или синагогу, я тоже буду не против, даже если мулла или ребе потребуют совершить надо мной обряд обрезания. Любимая, я согласен на всё, лишь бы ты стала моей женой сейчас, а не когда-то в отдаленном будущем. Понимаешь, душа моя, я просто сойду с ума без тебя, без нашего сына. Ты мне очень нужна.
Выпалив все это, Кир замер и посмотрел на Анну-Лизу так просяще, что та невольно рассмеялась и воскликнула:
- Кир, но я действительно не могу сделать этого сейчас и тебе нужно подождать хотя бы три месяца. Милый, я в первое же утро почувствовала, что ты скажешь мне это и потому решила ускорить процесс вынашивания нашего сына в три раза. Сейчас я еще выгляжу вполне нормально, но уже дней через пятнадцать форсированная беременность изуродует меня и я сделаюсь таким страшилищем, что тебе будет противно смотреть на меня. К тому же к этому моменту я уже не смогу быть близка с тобой, как женщина.
- Глупости, Анна-Лиза! - Перебил Кир свою жену, теперь он уже не сомневался в этом, и добавил - Любовь моя, ты плохо меня знаешь. Я готов все это время носить тебя на руках и даже сажать на горшок и стирать твое белье, да, и воздержание меня совершенно не пугает. Мне нужно только одно, знать, что мы муж и жена, а все остальное это уже дело сто сороковое. Ты согласна выйти за меня замуж немедленно, дорогая, или ты хочешь лишить меня сил и воли, превратить в плаксивое ничтожество, воющее по ночам на луну?
Этот аргумент хитрый сердцеед оставил на самый крайний случай, но, не выдержав, решил пустить его в ход немедленно, чем и добился искомого результата. Анна-Лиза испуганно вскрикнула и подавшись вперед, выпалила:
- О, нет, Кир, только не это! Ты ни в коем случае не должен превращаться в жалкую, глупую бабу! Любовь моя, я согласна выйти за тебя, только не становись таким. Ты должен всегда быть смелым и отважным, быстрым и решительным рыцарем, всегда готовым к действию и если для этого нужно, чтобы я стала твоей женой и всегда была рядом, то я согласна.
Кирилл Бубликов, этот гнусный обманщик, наглый и беспринципный аферист, тотчас вскочил на ноги, сплясал, не смотря на то, что сидел за столом голиком, какой-то дикий, разнузданный танец, похожий на языческие пляски дикарей и, подхватив Анну-Лизу на руки, из-за чего она пролила на себя молоко, подсел вместе с ней к столу и стал страстно шептать на ушко своей возлюбленной всякие эротичные глупости. Чего он этим добился, так это того что они снова отправились в постель и занялись любовью, после чего Кир на руках отнес Анну-Лизу в ванную и принялся купать её так, словно она была маленькой девочкой.
Кир намылил мягкую мочалку и нежными, круговыми движениями мыл ей спину и округлые, женственные плечи, груди и, особенно осторожно, уже чуть-чуть округлившийся, на его неопытный взгляд, живот. Встав на колени перед ванной, изготовленной великим любовником Казановой, навалившись на её край мускулистой грудью, он поднимал вверх стройные, гладкие ноги своей жены, и так осторожно мыл их, словно они были сделаны из тончайшего фарфора. Глаза женщины сияли от счастья, когда он бережно намыливал ей голову, внимательно следя за тем, чтобы мыльная пена не попала Анне-Лизе в глаза, осторожно смывал пушистую белоснежную пену с шелковых волос упругими струйками воды, бившими из душевой головки.
Спустив из ванны воду, он поднял Анну-Лизу на ноги и, придерживая её за талию одной рукой, не спеша ополоснул тело женщины водой из гибкого душа, после чего перенес и поставил на одно полотенце и тщательно осушил капли воды и отжал волосы от воды другим. Кир высушил её роскошный, темно-каштановый шелк волос небольшим феном осторожно, прядь за прядью расчесал их большой щеткой с крупными, упругими, редкими щетинками и все это время его возлюбленная смотрела на него так, как будто видела впервые.
Однако, на этом забота Кира не иссякла. Он перенес свою жену на кровать и, усадив её на ней, попросил закрыть глаза и не подглядывать. Когда утром он выходил из павильона, из которого кроме как для купания в озере Анна-Лиза и носу не высовывала наружу, Кирилл занес внутрь одну только корзину с завтраком, но оставил снаружи вторую, - большую, темно-зеленую картонную коробку, присланную ему из мастерских мэтра Бенджамена. Еще в первый день, когда его лебёдушка крепко спала, он снял мерки с её тела, записал в свой блокнот и передал эти сведения вместе с запиской начальнику вещевого довольствия своей армии, генералу Бенджамену Стоуну.
С торжествующим видом он внес этот картонный шкаф в павильон, после чего быстро прибрался на обеденном, ухватив скатерть за четыре угла и выставив этот узел наружу. Поставив коробку на стол согласно стрелки и надписи "Верх" на её боку, он раскрыл коробку, как книжку и веселым голосом сказал:
- Малышка, можешь открыть глаза. Ты, ведь, кажется, хотела как-то примерить на себя мою парадку? Пожалуйста, мундир к твоим услугам, мой маленький маршал.
Анна-Лиза, терпеливо сидевшая на кровати зажмурившись, открыла глаза, посмотрела на новенький мундир, пошитый для неё мэтром Бенджаменом и восторженно ахнула:
- Ах, Кир, какая прелесть!
Первым делом Кирилл достал из картонной коробки шелковые трусики и бюстгальтер нежно-кремового цвета с кружевами и сам надел их на свою возлюбленную. Затем настал черед тонкой тельняшки с голубыми полосками и белых шелковых носочков. Тельняшка с короткими рукавами так эротично обтягивала груди Лизетты, что ему тотчас захотелось завалить её на спину и снова заняться с ней любовью, но он сдержался и надел на неё галифе тонкого, гладкого сукна великолепной выделки и ему снова захотелось раздеть её, таким сексуальным и манящим сделался очаровательный зад женщины, но он лишь обнял Анну-Лизу и впился в её рот жадным, горячим поцелуем.
Хромовые, легкие сапожки с элегантными, чуть более высокими, чем обычно, каблучками и серебряными шпорами без зубчатых колесиков пришлись ей точно впору и Анна-Лиза стала еще стройнее, а когда Кир надел на неё приталенный китель с аксельбантом из золотой канители, подпоясал её ремнем георгиевской расцветки с золоченой пряжкой и надел на голову женщины голубой берет, она приобрела вид кинозвезды, решившей сниматься для обложки военного журнала. Оставив жену разбираться со своими чувствами, он метнулся к платяному шкафу и быстро оделся в свой обычный камуфляж, чтобы немедленно не скомандовать ей: - "Отбой!"
Обняв Анну-Лизу за талию, он повел её к выходу. Было половина десятого утра и редкий кедровник был весь залит яркими лучами солнца. Они не спеша шли по узкой тропинке и вдыхали терпкий аромат кедровой смолы. Белки над их головами метались среди зеленых ветвей и оранжево-красных стволов и ветвей рыжими молниями и весело попискивали. Какие-то пичуги заливались громкими трелями и утро было таким ярким и праздничным, что Киру хотелось петь. Радостно улыбаясь, он повернулся к Анне-Лизе и спросил, опуская руку с талии женщины на её круглый, упругий зад:
- Лизетта, скажи мне, мы с тобой тот самый случай, про который люди говорят, что браки свершаются на небесах?
Изящно выгнувшись телом к нему, она заулыбалась и, томно прикрыв глаза, ответила:
