Имон: И ты мне ответила: «Да».

Джуди: На чем мы остановились? Такси. Что с такси, Вилли?

Вилли: Нам понадобятся только два. Одна машина отвезет Джерри в церковь, потом вернется за тобой и Клер. Вы дождетесь здесь другую машину и с остальными гостями приедете в церковь. (Возвращается в чашкой кофе) Чуть-чуть осталось. Неплохие были времена, правда, Имон? Эти танцы всю ночь напролет.

Имон: Хорошие были времена, профессор.

Том: Почему были?

Имон: Годы плебейства прошли. Учение смыло все наши чувства.

Он увеличивает громкость и снова поет.

Имон: «Так темна эта ночь… па-ба-де-бу-па-да-ба…»

Уменьшает громкость

Джуди: Вина, я думаю, хватит на всех.

Элис: Смотрите, его должно хватить!

Вилли: (к Элис) Еще две бадьи: этого достаточно?

Элис открывает глаза и садиться прямо.

Элис: Да, старина Вилли! (Поет) «Выпей со мной, выпей мой взгляд…»

Имон подпевает.

Имон: «Бу-да-ди-ду-ба»

Элис: «… и я выпью твой…»

Казимир подпевает, не прекращая своего занятия.

Элис откидывается назад, закрывает глаза и продолжает напевать.

Имон: (Тому) Узнаете?

Том: Елизаветинская эпоха. Бен Джонсон?

Имон: Он самый. Частенько он пробирался к бабушке в кладовку и декламировал ей свои вирши.

Том: Думаю, мне стоит это проверить.

Имон: Ну зачем мне вам врать?

Отец: Я тщательно взвесил все, что было сказано, и теперь хочу вас спросить … Я хочу знать… Я хочу…Я…

Внезапное вторжение отцовского голоса повергает всех в молчание, которое продолжается несколько секунд.

Джуди: Он очень беспокойный сегодня.

Казимир: На этот раз я не испугался… Я ведь не испугался? Ха-ха…

Отец: Джуди!

Казимир выпрямляется.

Отец: Джуди? Где Джуди? Джу-уди!

Элис: Останься. Я сама поднимусь.

Она встает.

Джуди: Все в порядке. Может, ему ничего не надо.

Джуди быстро уходит. Элис ходит пошатываясь взад-вперед.

Элис: Я ведь только хотела помочь. Почему она не позволила мне просто помочь? Вчера, как только я приехала, я зашла к нему. Боже! Как он изменился. Он ведь изменился? Он всегда был большим, сильным человеком, с огромным авторитетом и властью. А теперь — увидеть его лежащим под одеялом, таким худым, с открытым ртом…(Казимир встает. Он все время слушал Элис, и его возглас на этот раз звучит наигранно.)

Казимир: Третья! Вот она! Номер три! (Он помечает лунку, как и прежде). Осталась всего одна.

Он пересекает лужайку и направляется к четвертому углу, но не опускается на колени, а стоит и слушает, что говорит Элис.

Элис: Я обхватила его голову обеими руками, так, Казимир? Ты был рядом… Я держала его вот так. Это было странное ощущение. Я никогда не дотрагивалась до его лица… Возможно ли это. Никогда… Никогда не касалась. И оно казалось таким хрупким в моих руках. Таким крошечным… И я почувствовала себя…. такой же, как и он. (Плачет) Вдруг он открыл глаза…И не узнал меня. Да, Казимир? Тогда я разрыдалась. Он не узнал меня… Он и тебя не узнал, да, Казимир?

Казимир: Да.

Элис: И меня он не узнал. Так странно, когда твой собственный отец тебя не узнает. И тебя он не узнал, Казимир.

Казимир: Да.

Элис: Свою плоть и кровь. А тебя он узнает, Вилли.

Вилли: Видишь ли, Элис, я не его сын.

Элис: Это так. И тогда я расплакалась. Извините… извините… я знаю, что немножко пьяна, но я еще могу… могу…

Имон предлагает ей кофе Джуди, но она проходит мимо, не замечая его.

Элис: Я хочу выпить. Кто спрятал выпивку? Куда вы ее спрятали? (Находит и наливает) О Боже!

Имон: «Бу-да-ду-да-па-ба-ба. бом-бом-бом.»

Имон идет вглубь сцены, за Клер. Элис падает на стул и закрывает глаза.

Имон: Что бы он ни искал, он заслуживает того, чтобы это найти.

Клер: Остатки старого поля для игры в крокет..

Имон: А-а-а… Это было до моего рождения

Начинается новая кассета, Ноктюрн Фа-диез мажор Op.15 № 2. Клер дотрагивается до своих золотых часов.

Имон: Подарок Джерри?

Клер: Да, на последний день рождения.

Имон: Красивые.

Джуди: (голос): Что-то случилось?

Клер: Да.

Отец: Джуди?

Джуди: Я здесь, за тобой.

Клер: Я тебе не рассказывала? Он мне подарит машину на Рождество.

Джуди: Что случилось?

Имон: Повезло тебе.

Отец: Джуди?

Джуди: Что?

Клер: В доме у него есть абсолютно все. Столько ковров, даже на кухне. Я помогала Эллен их выбирать.

Джуди: Тебе холодно? Накрыть тебя пледом?

Клер, не меняя тона голоса, улыбаясь, продолжает.

Клер: Я в полной растерянности, Имон.

Джуди: Что случилось? Что-то не так?

Клер: Не знаю, смогу ли я и дальше с этим жить.

Джуди: Вот лекарства… Сейчас будем пить лекарства.

Отец: Джуди предала нашу семью, ты знаешь об этом.?

Джуди: Да. Вот хорошо… Молодец..

Отец: Чудовищное предательство…

Джуди: Дай мне потрогать твои носки.

Отец: Но Анна молится за нее. Ты знаешь об этом?

Джуди: Да, знаю.

Клер: Слышишь! (Смеется). Все это повторяется изо дня в день… Каждый день. Не понимаю, как Джуди выдерживает это. Ей повезло, что он такая…такая сильная. Иногда мне кажется, что я схожу с ума. Возможно, именно эта бессмыслица довела маму до отчаяния.? Хотя порой, я думаю, что мне всего этого будет не хватать. Я потерялась, Имон.

Имон: Мы все потеряны.

Клер: Но если ли мы действительно кого-нибудь любим, так, как любят, когда собираются жениться, то мы не должны быть потеряны. Любовь должна поглотить все. Все без остатка. Если я люблю его детей, его сестру, его фургон, его овощи, его ковры — все, то почему же я?… Ведь я же люблю его всего, Имон?

Имон обнимает ее.

Клер: Это один из последних его ноктюрнов.

Имон: Да?

Клер: Почему он не видит, что со мной происходит, Имон?

Имон: Ты не должна это так оставлять. Поговори с ним.

Казимир резко вскакивает на ноги, тоном, победившего в игре.

Казимир: Есть! Четвертая! Вот оно поле для игры в крокет! Видишь, Имон? Смотри, Клер! Я все вспомнил! Я знал!