Шло время. Женя продолжала жить со своим мужем и надеялась наладить семейную жизнь. Несмотря на то, что хранители бережно несли службу и всячески старались оградить Женю от пагубного влияния мужа и тещи, нечистая сила во главе с Джугашвилом не оставляла попыток сделать какую-нибудь пакость, расшатать психику и нарушить связь девушки с ангелом Харитоном.
Алексей, тем временем, перестал пить водку и вести разгульный образ жизни. Стараниями восстановившегося от ран Кироса и ангела-зрящего Молибога он познакомился с одной доброй женщиной, которая со всей душой приняла его в свою жизнь. При малейших попытках беса Джугашвила и свиты чертей занять выгодную для себя позицию Молибог сразу предупреждал о готовящихся атаках. Примо, Каземир и Харитон успевали обеспечить надежную защиту своим подопечным.
К шестидесяти годам у мамы Лили начались проблемы с сердцем, и она перенесла сложную операцию, после которой ей стало лучше, но ненадолго. Ее угасание приносило сильную душевную боль близким. Лилия Садоводова, держа за руку своего хранителя Каземира, ушла из земной жизни тихо, и никаких чертей рядом и близко не было. Вскоре женщина стояла возле входа в небесные врата, встречала и успокаивала прибывшие души, которые еще не освоились и были напуганы своим стремительным переходом в другое состояние.
Когда Джугашвил узнал, что Женя надумала поехать в храм преподобного Николая Чудотворца на причастие и разговор со священнослужителем, он долго неистово матерился, стучал копытами и рычал на никчемных «дармоедов» Шилоглота и Придибеду. Бес выл, что они должны были вовремя посеять в её голове сомнения относительно существования Бога и целесообразности обращения к нему за помощью. Черти стояли в углу и спорили, кто отдаст начальнику свой бурбулятор, чтобы он поскорей успокоился. Немного погодя бес умолк, побил чертей плетью и вознамерился лично чинить препятствия Жене на пути к храму, а если не удастся, посмотреть, насколько увеличилась её защита после посещения бастиона хранителей.
Будучи еще обычным чертом-вредителем, Джугашвил нередко получал от старшего черта Лизогноя задания преследовать богобоязненных граждан в церковь, а на выходе из нее пробовать пробить их копьем. Если у кого-нибудь образовывалась брешь в защите, то черт вцеплялся в человека, как пиявка и высасывал как можно больше энергии, заставляя жертву чувствовать в себе душевную тяжесть и сожаление от встречи с представителями церкви. Несколько человек после таких атак перестали приходить в церковь, что повлияло на выслугу Джугашвила. Он подсидел Лизогноя, стал бесом и впоследствии поглотил своего бывшего начальника.
Женя вышла из храма, преисполненная светлой энергии, и беса, сидевшего на дереве неподалеку, вырвало темной жижей. Он посмотрел на Женю, решив не связываться с сопровождавшими ее ангелами Молибогом и Харитоном. Джугашвил давно возжелал взять Молибога в плен и окунуть в бочку с адскими нечистотами, чтобы тот знал, как везде соваться и подслушивать. Но такие желания были за гранью возможностей Джугашвила и могли только греть его самолюбие. Бес сплюнул и ускакал в портал — обдумывать новый план по распространению воли Дьявола.
Вернувшись домой, Женя окончательно решилась на развод, чем вызвала бурю негодования со стороны мужа и его матери. Но в этот раз решение было твердым — супруги развелись и разъехались. В очередной раз хранителям пришлось ограждать девушку от потока разрушительной энергии, направленную в ее сторону — свекровь опять отправилась к чертопристрастнику покупать для нее порчу. После этого она каждый день приходила к Жене посмотреть на внука Лёню и незаметно разбрасывала по квартире энергетические ловушки в виде камней, соломы, сушеных грибов и записок с заклинаниями. Первым делом она подарила внуку игрушки, в которых была сосредоточена деструктивная энергия истерии и непослушания. Кроме этого, она подложила под шкаф три тряпочные куклы, которые были нанизаны на спицу. Кукла побольше была обколота иголками, та, что поменьше, была без головы, а самая маленькая игрушка — обвязана нитками.
Коварные манипуляции свекрови принесли плоды, которыми тут же насытились вечно голодные Шилоглот и Придибеда. Владимир стал более раздражительным, чем раньше, у Жени не ладилось в личной жизни и на работе, а маленький Леня часто и подолгу плакал. Хранитель Примо три ночи сидел у изголовья Владимира, и тому приснилось, как он приглашает в дом священника, молитвами которого удастся очистить дом от гадости. Через неделю, пока Женя была на работе, Владимир отвел внука в детсад и отправился в церковь, сам не веря в то, что делает. В храме ему не пришлось долго объяснять священнику свою проблему, и уже к обеду в квартире Садоводовых царила благодатная атмосфера. Столь хорошо Примо и Харитону было лишь в небесных чертогах, а зловредная свекровь больше не пересекала порог этой квартиры.
Когда черти опять объявились у Садоводовых разведать для Джугашвила обстановку, находиться в ней уже не было никакой возможности. Позже Джугашвил снова обрушил свой гнев на слуг, крича им, что надо было надевать маски и плащи из кожи отъявленных грешников, позволяющие ненадолго прикрыться от божественного сияния, источаемого из каждой комнаты.
Для пробития столь сильной защиты бес лично попробовал внедрить в подсознание Жени сгусток ночного кошмара. Для этого он задействовал всю свою свиту, чтобы черти сообща окутали адским покрывалом её голову и транслировали информацию о кошмаре, который по проверенному древнему шаблону подготовил сам Джугашвил. Этим бес рассчитывал навсегда отбить у Жени желание ходить в храмы в поиске утешения и благодати.
Ангел-зрящий Молибог в этот момент разведал о намерении могущественных демонов спровоцировать крушение самолета, и внимание его было сосредоточено на предотвращении катастрофы. Ночью свора чертей накидала дымовых шашек с адской пылью через окно в комнату спящей Жени. Хранитель Харитон не стал покидать свой пост: он сидел под потолком в маскировочном колпаке Примо, и разбушевавшиеся черти его не заметили. Силы были не равны — четверка чертей и их хозяин Джугашвил против одного хранителя. Бес залез на постель и стал транслировать Жене кошмар. Черти начали бегать по квартире и донимать папу Вову, чтобы он опустил руки от тяжелой экономической жизнью в стране, выпил водки, начал тосковать по своей усопшей супруге и потерял волю к жизни. Однако Владимир поужинал, искупал внука, посмотрел футбол и лег спать. Захуил и Мазефак поплясали было возле него на столе, потом поняли, что это не их клиент, и вернулись к Шилоглоту и Придибеде пособничать боссу и наблюдать, как он орудует страхогоном.
На мгновение Харитона охватило беспокойство за Женю. Джугашвил начал принюхиваться и чуть было не обнаружил затаившегося хранителя, но бес был слишком поглощен своим делом и не стал отвлекаться.
Сценарий кошмара был такой: четверо чертей стащили Женю с постели, обернули в саван и потащили прямиком в ад на аудиенцию с самим Дьяволом. Повсюду тьма и человеческие стоны, молящие о пощаде. Черти несли ее на себе и приговаривали что-то зловещее и гадливое. Наконец, они доставили жертву в огромную пещеру. Настолько огромную, что в высоту уместилось бы два пятиэтажных дома. По периметру горел огонь, и растекалось раскаленное масло, в котором черти и бесы топили грешников. Те жалобно кричали, молили о пощаде, но черти заталкивали их кочергами на глубину по самую голову. Посредине на каменном троне восседал сам Дьявол. Вид его был ужасен. Он напоминал человека, но вместо лица — козлиная морда с бараньими рогами. Наибольший ужас внушал взгляд, испепеляющий и пронизывающий, внушающий неимоверный трепет и дрожь. Женя стояла перед ним такая маленькая и беззащитная, а позади бесы нашептывали ей проклятья и прочую мерзость: «Падла, будешь знать, как к попам ходить… Ты у нас допляшешься… Всех вас сгноим сюда… Будете всю жизнь корчиться, а потом нам на потеху…Скотина, все не так делаешь!.. Падлюка, вспомни еще своего боженьку, ноги скрутим!». Так черти и продолжали рычать в её адрес, пока сам Дьявол не подал голоса, от которого некоторые представители подземелья в панике попрятались по своим пещерам.
