В углу комнаты стояла небольшая, застеленная несвежими простынями раскладушка. Охранник пожелал девушке приятного отдыха и вышел. Она услышала, как в двери что-то щелкнуло. Быстро подошла и дернула за ручку. Так и есть, ее заперли. В душе возникла тревога. А вдруг их коварно заманили и теперь они пленники. Кто знает, что за народ живет в этих краях.
Попробовала успокоиться и отогнать от себя нехорошие мысли. Мало ли кто мог зайти ночью. Но почему охранник не отдал ей ключи? Брезгливо сгребла неприятно пахнущие простыни и бросила в кресло. Не раздеваясь, легла на раскладушку. Ложе завизжало, заскрипело. Девушка вспомнила, как в детстве с мамой ездила с ночевкой к тете Кате. Лене тогда исполнилось шесть лет. Поздним вечером мама положила дочку на старую раскладушку в зале, а сама легла на большой старый диван. На новом месте ребенку совсем не спалось, тем более, что мамина подруга подарила ей большую куклу. Лена-Финера положила игрушку рядом с собой и боялась, что, заснув, раздавит ее. Всю ночь ворочалась, издавая страшный скрип. Потом мама сильно разозлилась и поменялась с дочерью местами.
Лена-Финера специально пошевелила локтем. Голос раскладушки навевал приятные воспоминания, несмотря на столь резкий скрипучий звук. Не заметила, как провалилась в царство морфея. И опять ей снился сон про больничную палату. Опять она никак не могла пошевелиться. Все те же врачи. Мама склонилась над ее изголовьем.
Проснулась от острого желания опорожнить мочевой пузырь. Когда вставала, то раскладушка недовольно завизжала и закашляла. Подошла к запертой на ключ двери. Слегка постучала. В коридоре тишина. Где-то вдали стоял многоголосый приглушенный шум. Походила по комнате. Нашла пустую банку и помочилась в нее. А что было делать? Взглянула на наручные часы. Было два часа ночи. Снова вернулась к двери. В душе нарастало чувство тревоги. Подергала ручку, но запор не поддавался. Решила, во что бы то ни стало выйти из комнаты. Стала искать подходящий предмет. Вспомнила, как в детективных фильмах преступники открывали двери с помощью шпильки или гвоздя. После небольшого шмона в ящичках трюмо, обнаружила подходящую заколку для волос. Вернулась и принялась колдовать над замком. Крутила острым концом заколки в отверстии механизма. Не имея понятия, как это делается, наугад давила на внутренний механизм. Когда железная шпилька была уже готова сломаться, внутри что-то щелкнуло. Ручка едва заметно повернулась вокруг своей оси. Лена-Финера отбросила заколку в сторону и повернула бронзовый набалдашник. Дверь со скрипом поддалась. Снаружи было темно. В самом конце коридора тускло светился выход на сцену. Именно оттуда доносились многочисленные нестройные голоса. Возникло ощущение, что в зрительном зале проходит какое-то мероприятие. Девушка направилась в сторону помещения, где отдыхала мужская часть ее команды. Вот и широкая двухстворчатая дверь. Внутри тишина. Лена-Финера негромко постучала. Никакого ответа. Подумала, что мужчины крепко спят. Когда глаза привыкли к темноте, то увидела, что в две широкие ручки на створках вставлен металлический брус. Пришлось приложить немало усилий, чтобы вытолкнуть импровизированный засов. Чуть было не уронила тяжелую железку на пол. Дверь открылась. Девушка вошла в комнату. Пошарив по стене, нащупала выключатель. Под самым потолком вспыхнула одинокая тусклая лампочка.
И то, что она увидела, не поддавалось никакой логике. Все трое лежали на замызганных матрацах плотно обернутые с ног до головы в нежно белую ткань. Лена-Финера быстро прикрыла за собой дверь, дабы свет не проникал в коридор. Окликнула всех по очереди и услышала глухое мычание. Господи, подумала девушка, да они там задохнутся. Подбежала к ближайшему от нее свертку и стала его разворачивать. Ткань, словно гнилая, легко рвалась на части. Показалось лицо – это был Роман-Элум. Помогла пленнику окончательно освободиться от пут. Он тяжело дышал. Еще немного и саван готов был унести жертву в мир иной. Вдвоем принялись спасать остальных. Алексей Васильевич-Фовас находился в бессознательном состоянии. Лицо бледное, губы синие. Вячеслав Иванович в молодые годы ходил на курсы санитарных дружин и не забыл, как делать искусственное дыхание. Роман-Элум при всей трагичности ситуации рассмешил девушку. Он воскликнул, зачем Борл целует Фоваса, тот и так умирает, а тут мужик к мужику проявляет какие-то странные чувства. Лена-Финера популярно объяснила удивленному другу, зачем это нужно. В конце концов, медицинский прием возымел действие, и несчастный супруг пришел в себя. Оказывается, едва мужчины вошли в комнату, как охранник обрызгал их лица какой-то жидкостью, отчего они потеряли сознание. Очнулись от удушья. Ситуация складывалась прескверная. Было понятно, что группа московских беглецов оказалась в плену. И все доброжелательные дифирамбы Мудрого Прапорщика были всего-навсего коварной хитростью, чтобы притупить бдительность пленников. Кто они, эти люди? С кем они, и кому служат? Зря Вячеслав Иванович раскрыл все карты перед старейшиной. Похоже, их решили сдать центральным властям и ждут патрульную машину. Надо немедленно бежать.
Погасили свет в комнате, и вышли в коридор. При первых же шагах деревянные половицы предательски заскрипели. Пришлось разуться и идти дальше босиком. У выхода из коридора, шедший впереди группы, Роман-Элум подал знак остановиться. Сам же крадучись дошел до сцены. Лег под занавес и слегка приподнял ее, чтобы заглянуть в зал. Когда он это сделал, то на мгновение замер и быстро отполз назад. За закрытой занавесью стоял шум голосов, и какой то странный звук, напоминающий волочение груженых мешков по земле.
– Ребята, мы, кажется, крепко влипли,- возбужденно прошептал разведчик, – Здание захватили химеры. В зале нет ни одного человека. Они всех уничтожили.
Так вот что это был за странный звук. Страшилища таскали по полу свои огромные перепончатые крылья.
– Постойте, постойте. Чудовища говорят человеческими голосами и их размеры меньше, чем те трупы химер, которые мы видели на улице, – продолжал шепотом размышлять Роман-Элум.
Через какое-то время шум в зале внезапно прекратился. Затем зазвучали разноголосые приветствия. И обращены они к Мудрому Прапорщику. Совсем близко от пленников раздались тяжелые шаги. Знакомый мужчина со шрамами на лице поднимался на сцену. Боясь быть замеченными, друзья легли на пол и прижались к стене.
– Генералы племен Сирен, Ургу, Гимли, Сандилы, – обратился знакомый им голос к залу, – вчера на нас снизошел большой дар. Наконец-то мы имеем плазмолет, а в придачу отличную человеческую живородящую самку и три новые оболочки. Теперь наши разведчики смогут безопасно проникать в столицу. А похищенных из дальних городов наиболее ценных молодых человеческих самок будем доставлять в инкубаторы на плазмолете.
Роман-Элум, сгорая от любопытства, вновь подполз к занавеси и стал исследовать глазами полотнище. На задней стене сцены горела единственная очень тусклая лампочка, а рампа ярко освещала открытый залу кусок подмостков. Во многих местах ветхой ткани через небольшие дырочки в полумрак врывались лучики света. Можно вполне безопасно обозревать зал через прорехи. С чрезвычайной осторожностью он поднялся и прильнул к отверстию, при этом старался не задевать занавес. Колыхание ткани могли заметить.
В зрительном зале от столпотворения яблоку упасть негде. Роман- Элум обратил внимание на огромную, украшенную золотистыми ветками трехметровую куклу, висящую на противоположной стене. На ее лицо одета золотая маска. Наблюдателю показалось, что фигура иногда шевелится словно живая. Уж очень она напоминала Полезного четвертого или пятого уровня. Кресла для зрителей отсутствуют и химеры, выставив назад свои крылья, опирались на них, производя комичное впечатление. Причем располагались они не хаотично, а рядами, как на спектакле. На коленях страшных зрителей лежала человеческая одежда, напоминающая комбинезон с пришитыми к нему желтыми перчатками и маской. Так вот почему они все такие желтые, подумал Роман-Элум. Зачем химеры наряжаются в эти маски. Заглянув в другую щель, ему удалось увидеть Мудрого Прапорщика. Может быть, это все же настоящий человек, подумал, Роман-Элум. Но Старейшина вдруг стянул с себя маску и всю одежду. Во всей красе предстала химера необычного вида. В отличие от коричневых собратьев, гадина была белой и пушистой.
